– Я не страдаю, я просто стараюсь ему доказать, чтокрасота – это не главное!

– Ну и как, получается? – с легким оттенкомпревосходства поинтересовалась Саша.

– Получится, не сомневайся!

– Манька, ты что, обиделась?

– Ничего я не обиделась, просто ответила на твойвопрос.

– Знаешь, завтра вместе с тетей Леной пойдем мы сКсенькой.

– Зачем? Пусть лучше мальчишки пойдут, а то это будеткакая-то бабья делегация…

– Но должны же мы с ней тоже как-то поучаствовать…

– Поучаствуете, когда потребуется, а пока, извини,такой потребности нет.

«Все-таки мы ссоримся, – с грустью подумалаСаша. – Она ревнует, и ничего с этим не поделаешь. Но я ведь не виновата,что Гошка в меня влюблен. И не виновата, что сама в него не влюблена. БеднаяМаняшка… Это плохо, когда одна сестра красивая, а вторая только умная. Ни зачто не буду влюбляться в тех, в кого будет влюблена Маня. Но ведь я не смогупомешать этим мальчикам влюбляться в меня. И что же из этого получится? Неужелимы с моей родной сестрой станем врагами? Кстати, Манька именно из-за этогопыталась разлюбить Гошку, но у нее, как видно, ничегошеньки не получается».

– Сашка, ты о чем думаешь?

– О тебе.

– Да? И что ты обо мне думаешь?

– Что у меня самая лучшая на свете младшая сестра!

– Это правда, – без ложной скромности согласиласьМаня. – А ты мне вот еще что скажи, Сашка. Куда это вы с Ксенькой каждыйдень таскаетесь, а?

Саша вдруг залилась краской.

– Только не надо про театральную студию, я уже поняла,что это фигня. Вы исчезаете в самое разное время, то утром, то днем…

– Маняша…

– Что – Маняша? Думаешь, вы такие умные, что никтоничего не заметит? Давай, сестренка, колись!

– Понимаешь…

– Понимаю. За мамой, что ли, следите?

– За мамой? С чего ты взяла? – ошалела Саша.

– Неважно! Главное, что взяла. Ну и много вы узнали?

– Манька, но как ты догадалась?

– Умная потому что!

– Нет, ну это уже просто невероятно!

– Ладно, я тебе потом все объясню. А ты скажи: правда умамы кто-то завелся?

– Правда, – вздохнула Саша.

– Так я и думала! Кто?

– Я еще точно не знаю. Пока удалось выяснить только, накакой машине он ездит и как выглядит.

– И как он выглядит?

– Ну, с виду он вполне… Как это называют,рес-пек-табельный.

– Джентльмен?

– Да, – засмеялась Саша, – с виду джентльмен.

– А машина у него какая?

– «Ауди».

– Это круто! Он кто, бизнесмен?

– Не знаю.

– Но не артист?

– Артист? Нет, конечно. Совсем незнаменитые артистыразве ездят на таких машинах?

– Это правда, на таких машинах даже и знаменитые редкоездят. Вон папа наш какой знаменитый, а у него всего-навсего «Жигули». Саш, а счего вы взяли, что это именно он, ну… за мамой ухлестывает?

– Видели, – вздохнула Саша.

– Что вы видели?

– Видели, как мама после репетиции из театра вышла, аон как из машины выскочит, с цветами, а мама вся просто расцвела и села к немув машину и…

– И что?

– И они поцеловались.

– Да… По-твоему, у них это серьезно?

– Откуда я знаю!

– Ну, по виду…

– По виду не поймешь.

– Мне кажется, я бы поняла…

– Кажется – перекрестись.

– Саш, а вдруг она за него замуж соберется? И он к намсюда въедет?

– Ну, у него, наверное, своя квартира есть.

– Я не хочу, чтобы он сюда въезжал, не хочу жить счужим дядькой.

– А если он хороший?

– Где они, хорошие, в наше время?

Саша расхохоталась.

– Ты чего ржешь?

– Знаешь, ты совсем как старушка на лавочке: «Где они,хорошие, в наше время?» – очень похоже передразнила она младшую сестру.

– Сашка, мне не до шуток! Я правда волнуюсь. Самаподумай: если он какой-нибудь бизнесмен, так его запросто кокнуть могут, и что тогда?

– Ну не всех же бизнесменов убивают!

– Не всех, но многих. А мама будет страдать. Я не хочу,чтобы мама из-за него страдала.

– Мань, но он, может быть, и не бизнесмен.

– А кто же?

– Ну, я не знаю… Режиссер, например.

– Еще хуже!

– Почему?

– Режиссеров не убивают!

– Манька, ты спятила?

– Нисколечко! Сама, что ли, не знаешь, какие режиссерывредные? Сейчас он за мамой ухаживает, а потом она ему чем-то не угодит, онвлюбится в другую артистку и даст ей роль гораздо лучше, чем маме. А потом еще…Нет, уж лучше убитый бизнесмен, чем неубитый режиссер.

– Ну ты даешь! – расхохоталась Саша.

На следующий день в половине седьмого тетя Лена, Гошка иЛеха вошли в подъезд дома на Украинском бульваре. Никита, к сожалению, прийтине смог. Тетя Лена была бледна от волнения. И все время крестилась. Подойдя кВасилисиной квартире, они невольно прислушались, что там происходит. Все былотихо.

Переглянувшись с ребятами, она в очередной раз осенила себякрестным знамением и едва слышно пробормотала:

– Ну, господи, благослови! – И нажала на кнопкузвонка.

Никто ей не открыл, она еще раз позвонила, на сей раз звонокзвучал дольше и громче. И снова никто не открыл.

– Ничего не понимаю, она же ждет гостей, –оглянулась на мальчиков тетя Лена.

– Может, еще с работы не пришла, а гости явятся,например, к восьми, – предположил Гошка. На самом деле его уже терзалинехорошие предчувствия. Эта баба, Василиса, видно, почуяла опасность ипоспешила слинять. А вчерашние приготовления к приему гостей были для отводаглаз. Но он пока молчал.

– Давай позвоним к соседям, спросим, а? –неуверенно сказал Леха.

– Пока еще рано. Гоша прав, она могла задержаться…Подождем минут двадцать.

Прошло полчаса. Никто не появился. Ни Василиса, ни гости.

– Мне это не нравится, ох как мне это ненравится, – шептала тетя Лена. Еще через пять минут она решилась: – Япозвоню к соседям, вдруг они что-то знают. А вы постойте тут!