Александра Сергеевна когда-то работала в одной конторе смужем и прекрасно знала, что тот всю свою сознательную жизнь чертил одну и туже втулку для кривошипа. Ничего другого он не умел и ничем другим никогда незанимался, чертил одну за другой свои бесконечные втулки и за двадцать с лишнимлет работы в конструкторском бюро не сделал никакой карьеры. Теперь никривошип, ни втулка для него никому не были нужны, а если бы кому-то они ипонадобились, молодой парень из компьютерного отдела сделал бы чертеж однимнажатием клавиши. Но Вениамин все еще повторял, что его время придет.

Его до сих пор не уволили из конструкторского бюро толькопотому, что начальство привыкло к нему, как к предмету мебели — ненужному,безнадежно устаревшему, но по-своему удобному, выбросить который все никак неподнимается рука. Кроме того, платили ему так мало, что этими деньгами можнобыло пренебречь.

Однако Венечка не только рассуждал о бесполезных вещах иповторял, что его время придет. Он ел, пил, требовал чистые носки и рубашки идовольно много других вещей.

«Я первоклассный конструктор! — заявлял он. — И немогу одеваться как продавец из ларька!»

Александра Сергеевна могла бы ответить на это, что продавециз ларька зарабатывает куда больше Венечки, но это совершенно ни к чему бы непривело: он бы ее просто не расслышал. Она предпочитала хвататься за любуюработу и сама приносила в дом деньги.

Иногда она чувствовала себя в собственной семье мужчиной. Нок этому ей было не привыкать. Ее родители ждали не девочку, а мальчика и дажезаранее придумали для него имя — Александр, чтобы он был Александром Сергеевичем,как Пушкин. Родители Александры были чрезвычайно культурные люди. Родившаясядевочка сильно их разочаровала, и они постоянно ей говорили об этом. К счастью,имя почти не пришлось менять — Александр превратился в Александру.

Таким образом, с самого детства она привыкла примерять насебя мужскую роль и без большого затруднения стала кормильцем и главой семьи.

В общем, в семейной жизни Вениамин был так же бесполезен,как в конструкторском бюро, и Александра Сергеевна терпела его исключительно попривычке, да еще из соображений престижа — статус замужней женщины традиционноболее высок, но когда ее старинная подруга Виктория прибрала Венечку к рукам,Александра не слишком огорчилась. Можно сказать, она даже вздохнула соблегчением.

Когда муж одним прекрасным субботним утром вышел на серединукухни и тоном драматического артиста заговорил, что должен сообщить ей важнуювещь, Александра Сергеевна, разумеется, сразу все поняла — ведь она оченьхорошо его изучила и всегда знала, что Венечка скажет в следующую минуту.Сначала она расстроилась — как-никак ее отставили, ей предпочли подругу, чтоособенно унизительно. Кроме того, ее немного беспокоила мысль — зачем Венечкапонадобился ее подруге? Не нашла ли в нем Виктория какое-нибудь ценноекачество, которое сама Александра Сергеевна проглядела за все годы семейнойжизни? Но потом она прикинула все плюсы и минусы, сообразила, что теперьВиктории придется кормить и одевать Венечку, а самое главное — выслушивать егобесконечные монологи о невостребованности в наши дни первоклассныхконструкторов и о том, что его время еще придет. Александра приняла все это врасчет и решила, что они с Венечкой расстанутся как интеллигентные люди исохранят дружеские отношения.

Так оно и случилось. Виктория снисходительно смотрела навизиты мужа к бывшей жене и даже сама отправляла его к Александре скаким-нибудь посильным поручением, чтобы он не мешался под ногами, когдазатевала в доме генеральную уборку или решала переклеить обои. Вот и сегодняона отправила его за популярным пособием по фэн-шуй.

Александра Сергеевна очень хорошо разбиралась в этой моднойвосточной системе.

Александра положила Венечке в чашку полторы ложки сахара.Она всегда совершенно точно знала, чего он хочет и что ему нравится, знала этогораздо лучше самого Венечки. Он несколько раз пробовал взбунтоваться, положитьсебе в чай одну ложку или две, но убедился, что это действительно невкусно,одной ложки мало, а двух слишком много, и успокоился, убедился, что Александрадействительно знает его лучше, чем он сам.

— Скажи Вике, — наставляла Вениамина бывшаяжена, — что я отметила для нее самое важное. Особенно на сто четвертойстранице, где про выбор цвета для кухонной утвари. И не забудь про перцы!

— Про какие перцы? — удивленно переспросилВениамин.

— Вениамин, ты меня совершенно не слушаешь! —воскликнула Александра Сергеевна. Я ведь сказала тебе, что в доме непременнонужно повесить несколько стручков красного перца! Перец послужит источникомэнергии, даст вам новый заряд бодрости.., достаточно двух-трех стручков, большене нужно! Подвесьте их где-нибудь наверху, например, прикрепите к карнизу.., иеще, никогда не оставляйте открытой крышку унитаза!

— Это еще почему?

— Это же так понятно! Вся положительная энергия уйдет воткрытый унитаз…

— Да, это действительно понятно, — призналВениамин и стал пить свой чай — жидковатый, бледный, совершенно остывший, сполутора ложками сахару.

* * *

Следующим номером в злополучном списке шла фамилия Туманян.

Поселок Веселое был разделен грязным, почти пересохшимручьем на две совершенно разные части. В одной части, ближе ручья, старыепокосившиеся домики теснились вокруг беленого двухэтажного здания, в которомразмещались почта и магазин. По единственной пыльной улочке бродили безопределенной цели озабоченные куры и выпившие личности неопределенного возрастаи пола. Казалось, что время остановило здесь свое течение на уровнеприблизительно семьдесят пятого года двадцатого века.

Зато вторая часть поселка, раскинувшаяся за ручьем, состоялаиз современных коттеджей, которые соперничали бы между собой роскошью отделки иразмерами, если бы не прятались по отечественной привычке за высоченнымиглухими заборами, которые скорее можно было назвать крепостными стенами. Вэтой-то части поселка и проживал (или проживала) третий человек из злополучногои загадочного списка — А. А. Туманян.

Как в большинстве коттеджных поселков, в этой второй частиВеселого не было видно ни души. Табличек на воротах тоже не было, поэтому ПавелПетрович медленно ехал по улице, оглядываясь по сторонам в поисках какого-нибудьисточника информации.

Наконец, возле очередных железных ворот, достаточно высоких,чтобы за ними можно было спрятать телебашню, Павел увидел невысокого сутулогостаричка с эмалированным бидончиком в руке.

— Дедушка, не подскажете, где живут Туманяны?

Из-под густых кустистых бровей на Соколова взглянули острые,внимательные глаза, и старичок низким, скрипучим голосом проговорил:

— Джордж Буш тебе дедушка! А мне таких внуков не надо!

Павел Петрович окинул старика взглядом и заметил, чтокурточка на нем украшена маленьким крокодилом, эмблемой фирмы «Лакоста», из-подманжета выглядывает золотой хронометр, а руки украшены многочисленнымитатуировками. Павел в таких татуировках не очень разбирался, но где-то слышал,что их делают ворам в законе. Слегка растерявшись, он решил своего испуга непоказывать и повторил: