Часть вторая

Сенусси

Глава I

Вади Бума

Импровизации и напора я никогда не любил, неконтролируемый риск всегда заставляет меня нервничать. Часы, которые я провожу, тщательно рассчитывая свои действия, напротив, доставляют ни с чем не сравнимое удовольствие. Медля и не спеша, я, безусловно, упустил массу прекрасных возможностей, в которых не был до конца уверен. С другой стороны, все предприятия, за которые я все же брался, обернулись каким-никаким успехом, а потери всегда были небольшими и легковосполнимыми.

Быть готовым в моем понимании не значит иметь жесткий план, разработанный до минуты: это, наоборот, серьезное препятствие на пути к успеху. Что мне хотелось сделать – так это заранее исследовать местность, узнать равнины, горы и долины, пески, скалы и болота. Заодно хорошо бы послушать местных: установить, кто командует вражескими войсками и чем он занимается, кто здесь мои друзья, до какого предела они готовы мне помогать и какими подарками их лучше задобрить. И вот тогда, вооружившись этим знанием и вернувшись со своими людьми, чтобы воплотить в жизнь свой злокозненный план, я смогу рассчитывать, что все осуществится как бы само собой. Иметь в голове общую картину, понимать, в чем твоя цель, и быть уверенным в том, что находится не только за ближайшим холмом, но и за следующим, и за еще одним, – этого достаточно, чтобы в нужный момент в моей голове без всяких мучительных усилий возник план действий.

Именно поэтому, добравшись со своим отрядом до самого оазиса Джагбуб, дальше я отправился один, взяв с собой только Саада Али Рахуму, еще одного араба-рядового по имени Хамид и значительный запас сигарет, чая, сахара и ситца на подарки и в качестве валюты.

Джебель-Ахдар

В те дни любой, кому надо было добраться в оккупированную Киренаику за линией фронта, бронировал рейс на «автобус» Группы дальней разведки пустыни: ее джипы высаживали пассажиров прямо у вражеской задней двери. Зеленые горы Джебель-Ахдара тянутся параллельно береговой линии Средиземного моря на двести семьдесят километров между Дерной и Бенгази: круто вздымаясь от побережья утесами высотой до девятисот метров, они, постепенно снижаясь, террасами стелются вглубь пустыни на расстояние до восьмидесяти километров от моря. На северных склонах Джебеля выпадало столько осадков, что однажды январским утром в Аль-Байде я даже видел снег. Здесь растут дубы, не увядающие круглый год, – там, где их не вырубили итальянские поселенцы. Чем южнее, тем деревья реже, постепенно их сменяет поросль, жмущаяся к склонам многочисленных вади. А дальше начинается настоящая пустыня, дюны и скалы, с редкими сухими кустами, которые цветут и благоухают лишь несколько весенних недель. Эти совершенно необитаемые пески, где холмы и равнины сменяют друг друга, тянутся на 1200 километров к югу, упираясь в плато Тибести, где немногочисленные местные племена пасут свои скудные стада, а потом еще 1200 километров бесплодных земель, вплоть до озера Чад во Французской Экваториальной Африке. В восьмистах километрах от побережья среди диких песков лежит в низине малюсенький оазис Куфра, где сладкие тропические воды прорываются на поверхность, преодолев больше полутора тысяч километров под землей, и питают местные пальмовые рощи и делянки проса.

Те арабы, кто забыл свои корни, живут в каменных домах Бенгази, Дерны и других прибрежных городов или в Аль-Мардже, который итальянцы называют Баркой, чуть в глубине континента. А в остальном горы Джебеля и его южные предгорья – дом настоящих кочевников, которые разбивают палатки от колодца к колодцу, следуя за своими стадами. Если не считать торговых путей, шедших через оазисы Куфра и Джалу, они никогда не мигрировали на юг, поскольку там не было ни корма для скота, ни воды.

Через эти истинно пустынные пространства и курсировали джипы Группы дальней разведки пустыни. До сих пор я старался избегать громоздких аббревиатур, но это подразделение будет встречаться в рассказе слишком часто, поэтому отныне мы будем называть его LRDG. Его полное наименование я употребляю здесь в последний раз.

LRDG сумела решить проблемы перемещения и навигации в пустыне, ее патрули c приятной регулярностью преодолевали две тысячи километров, разделявшие Египет и Триполи, причем в обе стороны. И, если не считать столкновений с врагом, они не потеряли ни одной машины и ни разу не опоздали к назначенному месту встречи. Компания свободных, веселых, неутомимых бородачей, они были лучшими соратниками, которых я когда-либо встречал. Каждую их роту набирали из какой-либо части Британской империи, и я ранжировал их с точки зрения человеческих качеств. Безусловно, лучшими были новозеландцы, за ними следовали родезийцы и йоменская часть, а замыкали список волонтеры из гвардейских полков. Новозеландцы, которые в обычной жизни были фермерами, легко привыкли к странствиям по пустыне. С самого начала их счастливая уверенность в себе установила стандарт поведения, за которым тянулись все остальные.

Полковник Багнольд, скромный человек академического склада, создал LRDG на заре войны, при участии Прендергаста, Шоу и Клейтона, которые составляли полковнику компанию в его экспедициях еще в мирное время. Он изобрел солнечный компас и адаптировал методы астронавигации к условиям пустыни так, что они стали точны и легки в использовании. Его модифицированные, дополнительно оснащенные грузовики могли проехать по Сахаре где угодно благодаря стальным мосткам (еще одно изобретение Багнольда). А разработанный им конденсатор избавил двигатели от расхода воды и таким образом существенно увеличил возможный радиус действия для его машин.

Патруль Группы дальней разведки пустыни. Основной транспорт LRDG – грузовики Chevrolet WD 3 °CWT

Еще одно выдающееся достижение полковника – он подобрал для своего подразделения лучшие кадры из всех возможных, и таковы были его уверенность и сила, что даже выходцы из гвардейцев под его руководством забывали о привычных склоках и служили общему делу. Патрули LRDG из пяти полуторатонных грузовиков, каждый с экипажем из пяти человек, регулярно отправлялись из Египта через южную пустыню, в которой властвовали безраздельно, и, преодолев полторы тысячи километров, атаковали прибрежные области, захваченные врагом, словно корсары, явившиеся с моря. От Триполи и до самого озера Чад они выполняли самые разные миссии, в основном связанные с разведкой и картографическими исследованиями. Частенько их беспокоил враг, но эти люди были так самоотверженны, а их снаряжение – настолько надежно, что ни географические препятствия, ни любые поломки ни разу не выбили их из графика. Каждый патруль пользовался рацией и ежедневно связывался со штабом.

Вечером 25 апреля 1942 года, на