Неужели это мой ребёнок?

Но как? Как это вообще возможно?

Беременность не передаётся воздушно-капельным путём. Наверное, Рай прав, как только я вспомню события тех трёх суток, все вопросы снимутся. А пока моим единственным вариантом остаётся Марта.

Забыв про ранний час, я всё же набрал Петровичу. Голос его был сонный, но не злой.

– Горислав, все показатели в норме, но риски до сих пор есть, поэтому сегодня посетителей к ней ещё не пущу, а вот завтра можете приехать. Только умоляю, ей сейчас нужны положительные эмоции, любая перегрузка может привести к серьёзным последствиям. Ты понимаешь?

– Конечно, я понимаю! Но девочка очень скучает по маме, и боюсь, если она её не увидит, то и тут последствий не избежать. А можно мы приедем сегодня, но посмотрим на Марту через стекло? Мы не будем входить, тихонько постоим и уедем! У Лексы сегодня день рождения, давайте сделаем ей настоящий подарок? – это было подло – давить на доктора подобным образом, но у меня не было иного выхода. А чтобы на детское личико вернулась улыбка, я готов пойти на всё!

– Хорошо, Горислав… Приезжайте после обеда, я сам провожу вас к Марте, а заодно проконтролирую и тишину, и спокойствие, – доктор сдался и сбросил звонок.

– Ладно, с этой часть подарка мы решили вопрос. Остаётся разбудить Куталадзе, – я потёр ладони, представляя, как друг сейчас будет ворчать на меня. Но Леван приятно меня удивил, согласившись на мою просьбу с первого раза. Не пришлось ни шантажировать, ни уговаривать! А через несколько минут после моего звонка на экране телефона высветилось имя его жены.

– Да, Кара…

– Горыныч, привет. У Лексы правда день рождения?

– Да, только что документы перепроверил. Шесть лет.

– А ты не сильно рассердишься, если я немного похозяйничаю? Ты, наверное, сегодня в офис поедешь? Вот мы с Адой, пока она не уехала, могли бы взять организацию на себя. Ну? Как ты на это смотришь?

– Кара, я буду бесконечно благодарен. А если Лекса ещё и рассмеется хоть раз, то я твой должник до конца жизни!

Глава 17

– Что это? – зашептала Лекса, выходя из лифта. Она сама несла свой праздничный клубничный торт, не доверив коробку ни мне, ни Морозову. Девочка крутила головой, осматривая яркость торгового центра, поэтому то и дело натыкалась на меня.

– Лекс, давай мне торт, а то точно не донесёшь, – аккуратно забрал коробку, а девочка не стала сопротивляться. Ладошками расправила подаренное Карой платье и схватила меня за край пиджака.

Вот все эти касания были необычными, нутро разрывающими. То и дело ловил себя на мысли, что не своей жизнью живу. Или до этого не своей жил? Тут уже мне не разобраться, а постоянно терзаться догадками – только себя изводить.

– С днём рождения! С днём рождения! – завизжали Кара и Адель, выскакивая из-за угла вместе с ворохом разноцветных шариков. Лекса испугалась, взвизгнула и сначала прижалась к моим ногам, прячась за спину, но когда поняла, что все свои… Залилась звонким смехом и бросилась в объятия.

– Прости, Горыныч! Мы сильно переборщили с эмоциональностью, – шептала Кара.

– Привет, принцесса, – следом вышли Раевский и Куталадзе, вытаскивая огромную подарочную коробку. – Это тебе от нас. Играй, радуйся, пока не повзрослела.

– Ух ты! – Лекса сдёрнула огромный бант и начала носиться вокруг коробки, внутри которой был замок принцессы. – Это же дом мечты! Дядя Леван, а что будет, когда я повзрослею? У меня его отберут?

– Неее, малая, – Леван присел на корточки, подмигнул девочке и тихо рассмеялся. – Тебе папка настоящий дом купит.

В закрытой от посетителей части кинотеатра снова повисло молчание. Но ненадолго, потому что Лекса обернулась в МОЮ сторону… И можно было отключиться уже на этом моменте, но девочке оказалось мало, и она решила добить.

– Дядя Гора, не надо… Не покупай.

Выстрел, и опять в цель.

Я ощущал себя круглым идиотом и предателем, словно бросил жену с ребенком на руках, да ещё и алименты зажал, только бы не кормить бывшую стервозину! Но ведь всё было не так!

– Прости, – виновато произнёс Куталадзе, когда девчонки повели Алексу в сторону открытого только для нас кинозала. Следом за ними шёл Раевский с подносом попкорна и газировки.

– Да чего уж, на правду не обижаются. Обтекать мне долго, потому как лучше согласиться, чем объяснять, что моей вины в этом нет, – я достал из кармана фотографии и протянул Левану. Тот сначала замер, а потом как присвистнет!

– Всем привет, я опоздал? Но у меня уважительная причина, – Вьюник влетел в зал, ударил меня по плечу. В одной руке он держал плюшевого медведя, очевидно, для Алексы. А в другой сжимал большой конверт, повязанный розовой ленточкой и, скорее всего, этот подарок был уже для меня.

– А нам это больше и не нужно. Все эти ваши научные подходы – ерунда, по сравнению с бабушкиным методом, – Куталадзе передал фотографии Вьюнику, и Вадя пошатнулся, опускаясь в кресло. Вот все шутили, сравнивали, пытались найти схожесть черт, а как только сталкивались с фактами, реагировали абсолютно предсказуемо.

– Ладно, потом поговорим. Не будем портить праздник Лексе…

Мы расселись в пустом зале, заняв места по центру, смотрели детский фильм, а по рукам друзей гуляли те фото, то и дело вызывающие неожиданную реакцию. Ну и с этим мы тоже справимся. Не сразу, конечно, но выбора-то нет!

Вот только помимо фото в моём кармане появился новый уголёк: конверт с результатом полыхал, заставляя улетать в мыслях, чтобы снова и снова понять, как это все получилось!

– А теперь торт? – хлопала в ладоши Лекса, пока мы шли в сторону небольшого ресторанчика, где для нас был заказан столик.

– Да, но сначала ты поешь, – эта необъяснимая строгость в голосе прорвалась сама, словно на уровне инстинктов, я даже стал ловить любопытные взгляды друзей, но когда она согласно кивнула и сжала мою руку, над нашими головами понёсся вздох умиления. Клоуны!

Лекса покорно справилась с основным блюдом, напряженно ожидая свой законный кусок торта, а когда в зале потух свет, пулей запрыгнула мне на колени. Ощущал её дрожь, тревогу… И детское сердечко успокоилось, лишь когда из-за угла выкатили тележку с долгожданным десертом. Из торта торчало шесть водопадов, искрящихся так, что в ресторане светло-светло стало. Друзья дружно запели песню, хлопая в ладоши.

А я не мог оторвать глаз от детского профиля, вдруг ставшего таким родным, похожим, будто мне больше и не нужны были доказательства. Моя? Моя…

– Дядя Гора! Это был самый лучший праздник в