Времени вообще не существует. Сколько времени прошло для меня? Два дня или две тысячи лет? Я не могу сказать. А может наша звезда покровительствует Богу. Этого я тоже не могу сказать.

– Две тысячи лет?

– Мои года – моё наказание, – пожал плечами Асперо.

– Почему же моя звезда горит ярче других? – спросил я. Мой таинственный собеседник заворожил меня.

– Скажи мне, ты счастлив? – Асперо проигнорировал мой вопрос.

– Я всегда стремился к спокойствию, а не к счастью. К этому я и иду, а если упаду, встану и пойду дальше. Наверное, это для меня счастье.

– Как хорошо, что ты это понимаешь, – ответил мой собеседник, – если бы люди думали так же, как ты. На земле было бы больше рек и озер.

– Не понимаю.

– Что тут не понять, – пожал плечами Асперо, – в идеальном мире нет ни морей, ни океанов, а на Земле они появились от слез людских. Если развитие человечества будет двигаться согласно заданному вектору, океан поглотит материки, как когда-то Атлантиду.

Я сделал глубокую затяжку. В общем-то, мужчина вызывал симпатию. От Асперо просто веяло каким-то спокойствием и добротой. Вместо того, чтобы подняться и уйти из кофейни, закрыв диалог, как мне подсказывал мой разум, я решил остаться и немного поговорить с ним. Мужчина располагал к беседе, словно хороший психиатр. Хотя с другой стороны – хороших психиатров не бывает. Но так или иначе, над ним висела мнимая табличка: «давай, расскажи мне, расскажи мне всё, а я тебе помогу».

– У меня такое ощущение, – сказал я с некоторым раздражением, – что с недавнего времени я живу в каком-то другом мире. Усугубляет ситуацию то, что половина города знает какие-то важные, но недоступные мне тайны. Я уже устал от всех загадок и недомолвок. Хотелось бы ясности, пока меня не поглотила паранойя.

– Если у человека паранойя, это не значит, что у него нет врагов, – таинственно улыбнулся Асперо, – так говорил Генри Киссинджер, по-моему, очень точно подмечено.

– Нет, правда, в чем дело? Скоро будет неделя, как вокруг меня начали твориться загадочные вещи и странные события, которые трудно объяснить с рациональной точки зрения.

Я замолчал, так как к нашему столу подошла официантка, неся дымящуюся кружку для Асперо. Я потрогал кружку, температура упала до комфортного уровня. Сделав глоток ароматного кофе, я немного успокоился. Когда официантка удалилась, Асперо сказал:

– Знаешь, мистика – такая вещь, как трясина. Стоит во что-нибудь залезть, и из этого не уйдешь никогда. Засосёт. Вот, например, я бы с удовольствием жил жизнью обычного человека, но ничего не могу с этим поделать. Я уже по колено в этой мутной жиже, которая с каждым годом становится всё глубже и глубже. Мои знания скорее приносят неприятности, чем помогают. Тебе же я решил помочь, поскольку по тебе сразу видно, что ты свежий.

– Бред какой-то, – сказал я.

– Разве я говорил о своём здравомыслии, – усмехнулся Асперо, делая глоток кофе, – но я научился жить со своим безумием, потому что так легче. Например, я всегда ношу с собой осиновый кол, хотя знаю, что вампиров в природе не существует, но я всё равно боюсь их, а кол вселяет в меня уверенность.

– Ну, если рассматривать данный вопрос с этой стороны… Смысл какой-то есть. Определенно. Но с другой стороны смыслом можно наделить самую бессмысленную вещь.

– Да, как говорится, если ты нашел смысл жизни, пора консультироваться у психиатра, – засмеялся мужчина.

– Ну, а что за знания, о которых Вы говорите?

– У каждого они разные. Кто-то с ними рождается, кто-то обретает после сильного потрясения или травмы головы. Я так понимаю, ты сам ещё не разобрался с тем, что ты обрёл.

– Понятия не имею. И откуда Вы вообще знаете, что я что-то обрёл?

– Значит, скоро поймешь. Откуда я знаю? Я чувствую. Свояк свояка видит издалека.

– И в чём же Ваша особенность?

– Мысли читаю, – ответил Асперо, доставая новую сигарету, – не совсем мысли, конечно, в мыслях может разобраться только их хозяин, ведь для другого человека они покажутся полной околесицей. Я чувствую общее настроение и намерения.

Бред какой-то, подумал я.

– Ещё какой бред, – сказал мужчина и рассмеялся.

– Ну, чтобы прочитать эту мысль, божьего дара не потребуется, – засмеялся я в ответ, – откуда Вы?

– Издалека, – сказал Асперо, внезапно погрустнев, – и здесь тоже недолго пробуду. Такова уж моя доля. Бродить-колобродить.

– Что же мне сейчас делать? – спросил я, – чем Вы мне можете помочь?

– Ничего не делать. Ждать озарения, и оно придёт, – ответил мой новый знакомый, – единственное, что я могу для тебя сделать, так это помочь с кошмарами, которые тебя мучают. Всё дело в том, что нужно понять их смысл, и тогда они пройдут.

– Буду благодарен.

Он немножко помолчал, по очереди поднося ко рту то сигарету, то кружку с кофе. Он напоминал старого драматурга, который давно отошел от дел и теперь занимается будничным философствованием.

– Ты должен будешь расслабиться и попытаться ни о чем не думать, – сказал он строго, – «не думай о красной обезьяне хотя бы тридцать секунд»,– сказал как-то Достоевский. Шучу, просто расслабься. И смотри мне в глаза.

Я подчинился. У него были очень странные глаза. Глубокие и синие. Посмотрев в такие глаза, очень тяжело отвести взгляд в сторону. Примерно то же самое, чувствует кролик, когда смотрит в глаза кобре. Вроде бы он должен бежать от нее со всех ног, но у него ничего не получается. Кролик просто сидит на месте. Сейчас я играю роль этого серого пушистика, а мне даже не страшно.

Когда я смотрел в глаза этого странного человека, у меня в голове промелькнули тысячи разных образов. И я понял: всё, что он говорил – чистая правда. Ещё я понял, что уже никогда не смогу дружить с Кимом так, как дружил раньше, потому что он иной, или, правильнее сказать, я – другой. Растворяясь в зрачках таинственного Асперо, я начал вспоминать свой кошмар, что мучил меня в последние ночи.

Бег по темным улицам… Погоня за моей спиной. Ника, или Михаэль, или ещё кто, наступает на пятки… Татуировка на груди пульсирует… Запястья горят… Я гонимый… Лужи и отражение полной луны в них… Вдыхаю дорожку толченого порошка… Белого, потом чёрного… Бежать дальше… Он настигнет меня и заберет что-то… Личное, то что внутри моего естества… Крик, визг и топот… Рука на моём плече. Горячая, как раскалённая руда. Обтекает меня, выжигая дыры в сознании и в теле…

Вдруг, всё исчезло, будто кто-то переключил телевизионный канал, нажав на кнопку на пульте дистанционного управления.