—Усложним!— ее нога с вытянутым носком взметнулась выше головы, и она радостно рассмеялась, ощутив в полной мере власть над гибким телом. Она крутанулась вокруг своей оси и замерла, увидев Роберта. Он лежал на постели в одних спортивных серых хлопковых брюках, подперев голову рукой и наблюдал за ней. Взгляд его недвусмысленно говорил о шальных мыслях, гуляющих в этот момент в его голове. Юля сделала телевизор тише и присела на краешек стула. Сердце колотилось, словно ее застали с поличным на краже бриллиантов из ювелирной кладовой. Роберт надул губы и почесал мохнатый живот.

—Еще хочу,— протянул он.— Потанцуй для меня. Ты так классно бедрами восьмерку выписывала. Эти пуэрториканцы по сравнению с тобой просто караван неуклюжих верблюдов.

—Не сейчас. Как прошла ночь?

—Ночь прошла— это прошедшее время. Ты рядом — это настоящее, — Роберт похлопал по одеялу.— Присаживайся.

Юля подошла к букету и поправила без того идеальную композицию.

—Красивые цветы! Спасибо,— она не решалась сесть рядом с Робертом. Смелые помыслы, одолевавшие ее накануне, улетучились вместе с желанием, как и не было их.

—Хотел сделать тебе приятное!.. Упс,— он достал из-под подушки смятый листок.

К щекам прилила кровь, и Юля прыгнула на Роберта, выхватила бумажку из рук, скатившись с него набок.

—Нормальный поворот!— рассмеялся он, явно не ожидая такой прыти.— Там что, рецепт столичного салата?

—Ты все равно не поймешь.

—Представь, я умею читать по-русски, не хуже, чем говорить.

Роберт повалил ее и отобрал скомканную бумажку.

—Так и быть, ознакомься с моим ночным бредом. Считай, что это мой тебе подарок за букет, марафет и вчерашний ужин. Не могла долго уснуть, вспоминала как мы танцевали и набросала пару строк.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Сколько перечеркнуто, и правда просто так не разобраться.

—Давай я прочту.

Роберт протянул ей листок. Юля села по-турецки, пробежалась глазами по строчкам и дрогнувшим голосом начала:

—Когда приходит химия любви?

Когда нет сил расстаться до зари?

Когда рука касается руки,

Кровь тянется к чужой крови?

Известно всем, красивы те глаза,

Что смотрят на тебя с любовью.

В душе томленье и бежит слеза,

Когда любимый рядом не с тобою.

В воспоминаньях электрический разряд

Что бил из его рук в твои ладони.

Вы словно обручения обряд

Свершили, пока разум был в агонии.

Ты убежать хотела, он не дал.

Мужчина снов вдруг стал реальным.

—Не уходи, так долго я тебя искал…

И взгляд его тебя пронзил печальный.

Ты встрепенулась будто ото сна,

Отпрянув, оборвала его речи.

—Прости, но я пройду свой путь одна.

—Не отпущу,— и притянул за плечи.

Дыхание любви коснулось вновь тебя.

Забилось сердце, тело пробуждая.

—Не торопи,— взмолилась,—

Дай прийти в себя.

И он ушел, главы не поднимая.

Томлением наполнился твой день,

Ты мыслями к нему все возвращалась.

Уже не человек — субстанция и тень,

Пока к нему ты снова не прижалась.

Он распахнул объятия свои

Как будто напоил водой живою.

Да, существует химия любви,

Ударом грома поражая вас обоих.

Юлю бросило в жар, вновь заставив лицо пылать огнем от шеи до кончиков ушей. Она сунула листок обратно за подушку. Роберт тихо сидел за ее спиной, секунды казались вечностью.

—Иди ко мне!— он коснулся губами ее плеча и прижал к груди.— Мне никогда не дарили таких подарков.

Его голос завораживал. Дрожь горячего мужского тела испугала Юлю, и сердце замерло, когда сильные руки легли ей на грудь.

—Прошу, не надо,— Юля попыталась зацепиться за промелькнувшее воспоминание. Кто-то однажды так уже делал, и ей это не нравилось. Совершенно точно не нравилось. Потребовалось усилие, чтобы пальцы Роберта перестали дразнить ее грудь, прикрытую одной футболкой. Соски предательски вздыбились, рельефно проступив сквозь тонкую ткань.— Ты не так понял. Просто наваждение какое-то случилось, и почему я это не выкинула, не знаю.

—С ума сошла? Это самое красивое признание, что я слышал. И ты боишься меня? Почему? Мы взрослые люди. Я схожу с ума от тебя, и ты меня тоже хочешь.

Его руки всего лишь ласкали Юлины плечи, а она пылала так, словно они уже слились воедино. Новые ощущения захватили с головой, когда Роберт властно притянул ее к себе и влажным языком провел по шее. «Нет, все это неправильно, не так, как должно быть. Я хочу отдать ему всю себя, а он лишь хочет заняться со мной сексом! Так не пойдет. Сила тока прямо пропорциональна напряжению и обратно пропорциональна сопротивлению. Мама дорогая, неужели теперь до конца жизни в моей голове будет всплывать только всякий околонаучный шлак. Зато как отрезвляет». Мужские сильные объятья превратились в путы, но она, повинуюсь законам сопротивления, нашла силы разорвать их.

—Роберт, стихи получились чересчур откровенные. Я пока сама не пойму, что со мной творится. Меня к тебе тянет со страшной силой, это правда. Но скорее мою фантазию подстегнула опасность, что угрожала тебе сегодня ночью. Пока я хотела подарить тебе только стихи.

—Они прекрасны, принцесса! Спасибо,— Роберт с явной неохотой отпустил ее, вытащил из ставшей влажной ладони бумажку со стихами и спрятал в карман штанов.

Повисла неловкая пауза, и Юля повернулась к Роберту. Его щеки тоже горели маковым цветом.

— Ты обиделся?

—Нет, ваше высочество. Вы хмуритесь, и потому несчастен я,— он сделал такое печальное выражение лица, что Юля рассмеялась.