С этими словами его отец повернулся и вышел из кабинета, оставив Грейсона одного. Разъяренного. Расстроенного. И такого чертовски бессильного.

И он винил в этом своего отца. И ненавидел себя.

Чувство долга душило его.

Но теперь, после смерти Джейсона, у его родителей и у него самого не было выбора.

- Эльза, открой дверь! - крикнула Надя из спальни.

Она только что вышла из душа, и открывать дверь закутанной лишь в старенькое полотенце казалось ей не слишком хорошей идеей. По воскресеньям она одевалась небрежно, но не настолько.

- Да, хорошо! - прокричал ей в ответ ее брат.

Она быстро надела трусики и бюстгальтер, потом натянула черный свитер и любимые джинсы, потрепанные от долгой носки. И тут раздался стук в ее дверь.

- Входи, - сказала она, доставая из шкафа пару носков.

Дверь открылась, и в проеме появилось красивое лицо ее брата. Красивое и нахмуренное.

- Тебя хочет видеть какой-то парень.

Ее сердце сделало кувырок. У нее не было друзей в Чикаго, так что «парнем» мог быть только один человек.

- Хорошо, я сейчас выйду, - сказала она, стараясь говорить спокойно.

Все еще хмурясь, Эзра закрыл дверь. А спустя несколько мгновений она вышла из своей комнаты и направилась к входной двери. Грейсон стоял на пороге, глядя на нее своими удивительными глазами, и их взгляд подействовал на нее, как удар тока.

Хотя с того приема прошло уже несколько дней, память об их поцелуе, таком жарком и голодном, не покидала ее. Он снился ей. И даже сейчас она с трудом сдерживалась, чтобы не поднять руку и не коснуться его губ кончиками пальцев.

Там, в гостиной его родителей, она сгорала от желания обвить руками его шею, прижаться к нему. Желание, которое охватило их в том темном коридоре, не исчезло. Оно лишь усилилось. До этого поцелуя на приеме она думала, что все дело было в необычных обстоятельствах, которые спровоцировали это безумное влечение между ними.

Но тот поцелуй показал ей, что это было не так.

И это пугало ее.

Потому что Грейсон, с его сумасшедшей сексуальностью, мог разрушить барьеры, которые она воздвигла вокруг себя. Он мог заставить ее испытывать такие чувства, которые она не могла позволить себе испытывать.

И она не знала, сможет ли она справиться с этим.

Она не должна рисковать, пытаясь выяснить это.

Напомнив себе об этом, она окинула взглядом его стройную, мускулистую фигуру. На нем были черные брюки и кремовый свитер, который стоил, наверное, больше, чем вся мебель в ее гостиной.

- Грейсон, - поздоровалась она, подходя ближе к нему. От него пахло сандаловым деревом и мятой, и она разозлилась на себя за то, что этот запах был так приятен ей. - Какой сюрприз. Это мой брат Эзра. Эзра, это Грейсон Чендлер, мой… э-э-э… друг.

- Друг? - фыркнул Эзра и закатил глаза. - Пусть будет так. - Он протянул руку. - Рад познакомиться, мистер Чендлер.

- Я тоже, Эзра, - сказал Грейсон, пожимая ему руку. - Зовите меня просто Грейсон.

- И что вы, детки, собираетесь делать сегодня? - спросил Эзра, скрестив руки на груди и переводя взгляд с одного на другую.

- Пожалуйста, - сказала Надя, толкнув его локтем в бок. - Иди домой посуду.

- Хорошо, - проворчал Эзра и направился в кухню.

Когда он исчез из виду, Надя повернулась к Грейсону:

- Что ты здесь делаешь? У нас что-то запланировано?

Он покачал головой:

- Нет, я просто заехал, чтобы узнать, свободна ли ты сегодня.

- Почему? Что случилось? Мы приглашены на ужин? Или на благотворительный бал?

- Нет. Ты доверяешь мне, Надя?

- Ни в малейшей степени.

Когда дело касалось его, она не доверяла и себе самой.

На его губах появилась слабая улыбка.

- Я это заслужил. И я уважаю твои чувства. Но ты можешь сегодня рискнуть?

Рискнуть?

Это простое слово не должно было бы звучать как искушение. Но для нее это прозвучало именно так. В прошлом, когда она кому-то доверяла, ее либо разочаровывали, либо уничтожали. Так что она не смела больше доверять никому.

Но, заглянув ему в глаза, она внезапно захотела полностью довериться ему, позволить себе забыть о постоянном желании все контролировать. Хотя бы ненадолго.

- Хорошо, - пробормотала она. - Дай мне пару минут.

Он кивнул.

Надя вернулась в свою спальню, быстро нанесла минимум макияжа на лицо, надела ботинки, взяла куртку, а в последнюю минуту схватила свое обручальное кольцо и надела его на палец. Выходя из комнаты, она услышала голос Эзры:

- …говорит, что вы ее друг, но я вижу, что вы за друг. - Эзра стоял перед Грейсоном, спиной к ней, запрокинув голову и расправив плечи. - Не знаю, что у вас с ней, но она моя любимая сестра. И ей здорово досталось в этой жизни. Я не хочу, чтобы и вы причинили ей неприятности.

Надя мысленно застонала. Она сама могла позаботиться о себе. Но она обожала своего брата.

- Я не причиню неприятностей вашей сестре, - торжественно пообещал Грейсон.

- Хорошо, - кивнул Эзра. - Она все, что у меня есть. И в прошлом ей часто делали больно. Ей нужно, чтобы кто-нибудь заботился о ней. Особенно после того, как Джаред…

Боже!

- Я готова, - громко сказала она, быстро подходя к ним.

Зачем Эзра заговорил о ее бывшем бойфренде? Грейсон и Эзра оба посмотрели на нее, и на лице ее брата промелькнуло виноватое выражение. Но оно быстро сменилось упрямством, с которым она была так хорошо знакома.

- Ты. - Она ткнула Эзру пальцем в грудь. - Иди мой посуду. И если соберешься куда-то идти, позвони мне и предупреди.

- Конечно. - Он поцеловал ее в щеку и повернулся к Грейсону: - Приятно было познакомиться с вами.

Когда он исчез в кухне, Надя посмотрела на Грейсона.

- Прости, - сказала она, поморщившись. - Он всегда слишком опекает меня.

Но Грейсон лишь покачал головой.

- Он любит свою сестру и заботится о ней. Здесь не за что извиняться. - Грейсон взял у нее из рук куртку и помог ей надеть ее. - Вам повезло, что вы есть друг у друга, - пробормотал он. - А теперь пойдем.

И хотя в голове у Нади крутилось множество вопросов, она молча пошла за ним.

- Мне следовало бы сердиться на тебя, - пробормотала Надя, усаживаясь за столик в ресторане.

Грейсон заказал вино, а когда официант отошел от них, посмотрел на Надю.