Но, возможно, она не ставит знак равенства между ним и теми негодяями?

Потому что она сейчас стояла здесь, в его гостиной, и, когда она взглянула на него своими кофейными глазами, он увидел в них не презрение или сожаление, а желание.

Грейсон подавил стон. Он даст ей еще один шанс. Один последний шанс отказаться, пока он еще не дотронулся до нее. Потому что если он до нее дотронется, пути назад не будет.

- Ты уверена, Надя? - хрипловато спросил он. - Если ты передумала, я отвезу тебя домой. Я не буду задавать тебе вопросов, давить на тебя или злиться. Это твой выбор, только твой. И еще. - Он позволил себе взять ее за подбородок, хотя от одного лишь легкого прикосновения к ней его словно пронзила молния. - Это не имеет никакого отношения к нашей сделке. То, что случится - или не случится - здесь, останется между нами. Поняла, детка?

Она кивнула и так же, как в ресторане, слегка повернула голову и коснулась губами его ладони. И как и в ресторане, он замер, а его член затвердел.

- Скажи мне что-нибудь, чего никто не знает. Что-нибудь, что останется здесь, - прошептала она, обжигая дыханием его руку.

Их глаза встретились, и она поцеловала его ладонь.

Даже в его затуманенном желанием мозгу эта фраза вызвала воспоминания о том, что они говорили это друг другу той ночью в коридоре. Он застонал, обнял ее ладонями за щеки и приблизил свои губы к ее губам.

- Никто не знает, что я не смог выбросить тебя из головы после той ночи. Предполагалось, что это просто маленькое приключение. Но твой образ продолжает преследовать меня. Это страстное желание не оставляет меня, не дает мне покоя. И я в одно и то же время и хочу тебя, и злюсь на себя за это.

Она схватилась за его ремень и притянула его к себе.

- Твоя очередь, - прорычал он. - Скажи мне что-нибудь, чего никто не знает и что останется здесь.

Она взяла его за запястья, приподнялась на цыпочки и прижалась губами к его губам. Со стоном он приоткрыл губы, и ее язык проник внутрь, лаская его. Господи, это было таким восхитительным, таким запретным удовольствием для него!

Ему казалось, что он переживает самые счастливые моменты в своей жизни. Это было наваждением, но он тут же напомнил себе, что это всего лишь секс. А нет ничего проще секса.

- Скажи мне, детка, - приказал он.

- Ты один из американских аристократов, один из наших принцев, - прошептала она. - И ты заставляешь меня чувствовать себя Золушкой. И более того, я хочу быть твоей Золушкой. Просто на какое-то короткое мгновение.

- Ты мечтаешь стать принцессой? - Он заглянул ей в глаза. - Вот кем ты себя воображаешь?

- Нет. Я хочу притвориться, что я желанна.

Он со стоном впился в ее губы, сгорая от страсти. Она с готовностью ответила на его поцелуй, разрушая все барьеры, которые она воздвигла вокруг себя, и полностью подчиняясь ему.

Он с восторгом принял ее дар и подхватил ее на руки. Она обвила его руками за шею и ногами за талию. Стиснув зубы, он понес ее в спальню.

- Я чувствую тебя всю, детка, - пробормотал он. - Я чувствую влагу между твоих ног, которая говорит мне, насколько ты меня хочешь. И это очень хорошо, потому что ты нужна мне. С тех самых пор, как впустила меня в свое сладкое горячее тело.

В ответ она начала покрывать поцелуями его шею, дразня его языком и легонько покусывая нежную кожу. Он крепче прижал ее к себе.

- Ну ладно, играй пока, - предупредил он ее. - Потому что когда ты будешь лежать обнаженная в моей кровати, играть стану я.

Он осторожно поставил ее на ноги перед собой, обнял ее ладонями за щеки и заглянул ей в глаза.

- Каждая частичка твоего тела заслуживает того, чтобы ею любовались.

Его рука погладила ее плечо, коснулась груди, спустилась к животу и нырнула между ног, к ее влажному лону.

Она вскрикнула, схватила его за плечи и крепче прижалась к нему, полностью отдавшись своим ощущениям.

Он быстро снял с нее платье, туфли и трусики. Он должен был бы сделать это медленнее, нежнее, но он не мог сдерживать себя.

Откинув темно-серое покрывало, он уложил ее на шелковую простыню. Туда, где он просыпался весь в поту, с затвердевшим членом, после того, как видел ее во сне. Но сейчас это был не сон. Это была действительность. И все было намного прекраснее.

Не в силах оторвать от нее взгляда, он стащил с себя свитер, скинул туфли и снял носки. А потом опустился на колени между ее ног и положил руки ей на бедра.

Она попыталась сдвинуть ноги, но его колени мешали ей.

- Откройся для меня, - пробормотал он. - Я хочу видеть тебя всю.

Он провел ладонями по ее бедрам и ласково раздвинул ее ноги. Его член уперся в молнию его брюк, когда он увидел влажные, набухшие складки самой интимной части ее тела. Он даже еще не дотронулся до них, но уже готов был кончить.

- Черт, Надя. Ты такая красивая. Я хочу…

Он не закончил предложения. Не мог, потому что его губы уже ласкали ее плоть. Ее дурманящий запах сводил его с ума. Она напряглась, а потом вскрикнула, и это только сильнее возбудило его.

Он наслаждался ею. Как измученный голодом человек на роскошном пиру. Он ласкал языком и губами все сокровенные складочки ее тела, ее твердый, как горошина, клитор. Он был ненасытен и не останавливался до тех пор, пока она не начала громко стонать.

Он погрузил пальцы в ее лоно, и она вскрикнула, а ее внутренние мышцы стали ритмично сокращаться.

Опьянев от удовлетворения, он продолжал ласкать ее, пока ее тело не перестало дрожать. И лишь когда она обмякла, он вскочил с кровати и снял с себя оставшуюся одежду. И он достаточно владел собой, чтобы открыть прикроватную тумбочку, достать презерватив и надеть его.

Он навис над Надей, заглянув ей в глаза. А потом наклонил голову и приник к ее губам. Она не отстранилась, почувствовав вкус своего возбуждения на его губах. Она лишь тихонько застонала, обвила его рукой за шею, а другой начала гладить его плечи, грудь, живот. Наконец ее пальцы сомкнулись вокруг его члена и направили его к входу в ее лоно.

Он закрыл глаза от восторга, когда его разбухшую головку обхватили ее влажные тугие мышцы. Он позволил ей управлять их движениями. А она медленно, дюйм за дюймом вбирала его в себя. И когда она схватила его ладонями за ягодицы и притянула к себе, он полностью погрузился в нее.

- Грейсон, - выдохнула она и впилась ногтями в его плечи.

Он так хотел, чтобы на его плечах остались отметины! Он хотел видеть их наутро в своем зеркале.

- Грей, - поправил он. - Скажи это, детка. Грей.

Почему-то ему было важно, чтобы она называла его так.

- Пожалуйста… Грей, - прошептала она, целуя его плечо. - Ты такой… Я не могу…