Эделин посмотрела на Надю, а потом ее взгляд упал на ее руку. Если только она внезапно не ослепла, она не могла не заметить кольца на ее пальце. Эделин сжала губы, но потом снова улыбнулась ничего не значащей вежливой улыбкой.

- Да, я слышала о твоей неожиданной помолвке. Это предмет всех разговоров сегодня вечером. Поздравляю. - Ее сладкая улыбка противоречила ледяному холоду в ее глазах. - Как замечательно. - Она положила руку ему на грудь, и ему потребовалось все его самообладание, чтобы не поморщиться. - Я помню, что в одно время и я носила этот титул. Невеста Грейсона Чендлера. Этот опыт был… незабываемым, - добавила она, понизив голос, словно приглашая его вспомнить те интимные моменты, которые они делили в прошлом.

Не в силах и дальше выносить ее прикосновения, особенно когда к нему прижималось теплое тело Нади, он отступил на шаг. Эделин опустила руку, и он не мог не заметить вспышки злости в ее глазах.

- Надя, верно? - спросила она, переводя свой взгляд на Надю.

Грейсон замер, и его охватило желание защитить Надю. Он и прежде видел, как Эделин может уничтожить словами любого человека. И не важно, что их отношения с Надей были не настоящими. Он не мог позволить Эделин резать ее тем лезвием, которое она называла языком.

- Я едва узнала вас. У вас очень красивое платье. Это Мишель Корс? Я слышала, что он добавил в коллекцию несколько моделей для… женщин со здоровым аппетитом.

Мелочная сучка.

Грейсона затопила ярость, и он сделал шаг вперед.

- Эделин! - прорычал он.

- Честно говоря, я не знаю имени дизайнера, - перебила его Надя, обнимая его рукой за талию и прижимаясь к нему.

Она рассмеялась, и этот звук был таким теплым, таким ласковым, что Грейсон оторвал взгляд от своей бывшей невесты и посмотрел на Надю. Она запрокинула голову и заглянула ему в глаза. На ее прелестных губках играла улыбка не только нежная, но и чувственная, что не могло ускользнуть от внимания Эделин. И хотя Грейсон знал, что эта улыбка предназначалась для другой женщины, у него перехватило дыхание, и он почувствовал, как затвердел его член.

Черт, она была опасна. Эта сексуальная улыбка была смертельным оружием.

- Могу я быть откровенной? - спросила она, обращаясь к Эделин как к лучшей подруге. - Я не очень разбираюсь в моде. Но, к счастью, у меня есть мужчина, который знает меня настолько хорошо, чтобы выбрать для меня платья, которые мне понравятся. Или, что еще важнее, понравятся ему на мне.

Надя провела пальчиком по его груди, и он забыл о том, что мысленно аплодирует ей за то, что она так ловко поставила Эделин на место. Не беспокоясь о том, как это выглядит, он схватил ее руку и поднес к своим губам. Он поцеловал кончики ее пальцев, и удивление отразилось в ее кофейных глазах. Но не только удивление, а еще и желание. И при виде этого его словно ударило током.

Смех Эделин был резким и неискренним.

- Ну разве это не чудесно? И я приношу извинения, если обидела вас, Надя.

Но можно и мне, в свою очередь, быть откровенной? Я знаю, что сегодняшний вечер должен быть для вас немного утомительным. Но вы должны извинить наше любопытство. Ваша помолвка была для всех неожиданностью. Имя Грейсона фигурирует постоянно в колонках светской хроники, но мы ни разу не видели вас рядом с ним. Словно он вас прячет.

Намек Эделин был очевиден. Она намекала, что он стесняется Нади. И его охватила такая ярость, что даже Эделин хватило ума отступить на шаг.

- Ты права, Эделин, - спокойно сказал он, но в этом спокойствии сквозило предупреждение. - Надя для меня очень особенная. Она отличается от всех женщин, с которыми я был знаком. И я эгоистично хотел, чтобы она принадлежала только мне, прежде чем станет мишенью журналистов в качестве моей жены. - Он провел рукой по ее спине, и Надя прижалась к нему, приподнявшись на цыпочки. - А теперь, когда ты увидела эту сторону моей жизни, ты готова бросить меня?

- Ни за что, - прошептала Надя, и в ее темных глазах промелькнуло замешательство.

- Хорошо, - пробормотал он и коснулся губами ее губ.

Но этого ему было недостаточно.

Он забыл об Эделин, о том, что они находятся в заполненной людьми комнате, среди которых его родители и сестра. Он со всей страстью поцеловал Надю, отбросив осторожность и логику.

Логика могла катиться ко всем чертям.

Она была воплощением сексуальных грез, исполненных красоты и света. Ходячим грехом.

Это Надя прервала их поцелуй. Не он. Это она проявила сдержанность и попыталась соблюсти приличия.

Но он уже был опьянен ею.

Он поднял голову и заметил, что все взгляды устремлены на них. Эделин уже успела раствориться в толпе, но он почти физически ощущал недовольство своих родителей. Несмотря на репутацию плейбоя, он никогда не терял контроля над собой. Никогда.

Но эта женщина… Она сводила его с ума. Он намеренно вернулся мыслями к тому времени, когда год назад расстался с Эделин. Он напомнил себе, каким несчастным он был тогда. Каким разочарованным. Эделин не только разбила ему сердце - она лишила его способности доверять людям.

И Надя, невзирая на ее влечение к нему, хочет того же, что и другие женщины.

Того, что он может дать ей.

И он не должен забывать об этом.

- Грейсон, - прошептала Надя.

Но он не смел посмотреть ей в глаза. Потому что, несмотря на все свои намерения быть с ней осторожным, если он увидит желание в этих прекрасных глазах, он отправится на поиски ближайшей закрывающейся на ключ комнаты. И, послав к черту все последствия, он уложит ее на спину и возьмет все, что она сможет предложить ему. А потом потребует большего.

- Нам пора собираться в театр, - сказал он, беря ее под локоть и направляясь к дверям.

Ему нужно придерживаться условий их сделки.

Их отношения были фальшивыми. Через четыре месяца все будет кончено.

Надя Джордан была лишь его сообщницей.

Она не будет для него никем другим.

- Мистер Чендлер, ваш отец хочет видеть вас, - объявила миссис Росс.

Откинувшись на стуле, Грейсон закрыл глаза. Его удивило, что это его отец стоял за дверью, а не его мать. Но после того представления, которое они с Надей устроили на приеме три дня назад, он ожидал этого визита.

- Можете пригласить его войти, миссис Росс, - сказал он.

Спустя мгновение дверь открылась, и Дерил Чендлер вошел в кабинет с таким видом, словно все вокруг принадлежало ему.

Грейсон унаследовал от отца высокий рост и широкие плечи и, хотя его отец и не спешил это признать, его деловую хватку. Но после того как Дерил обнаружил, что его сын родился с дефектом - разными глазами, - тот стал для отца нелюбимым ребенком.