Бас доктора Олма был слышен на весь кабинет.

– Мистер Мейсон, я приехал в так называемый санаторий, в домотдыха «Гудвилл». Как вам известно, явился я туда по распоряжению судаосвидетельствовать мистера Гораса Шелби.

– А что, случилось что-нибудь?

– Вот именно.

– Великий боже! Он не умер?

– Не знаю. Его здесь нет.

– Его там нет?

– Совершенно верно.

– То есть как это? Они позволили Финчли его куда-то увезти?

– Не знаю, но очень хочу узнать. Человека нет. Мне говорят,что он удрал. Прежде чем тут успели намудрить с вещественными доказательствами,я хочу все выяснить… Если не ошибаюсь, у вас имеется весьма опытный частныйдетектив, который всегда работает вместе с вами?

– Совершенно верно.

– Да вы и сами легендарная личность. Не могли бы вынемедленно приехать сюда со своим детективом?

– А нас впустят?

– Впустят ли?! – взорвался доктор Олм. – Я сам вас впущу. Яздесь камня на камне не оставлю, если они не выложат свои карты на стол и неперестанут играть со мной в кошки-мышки.

– Выезжаю.

Мейсон швырнул трубку, схватил шляпу, на ходу крикнув ДеллеСтрит:

– Вызывай Пола Дрейка! Пусть садится в машину и едет прямо всанаторий «Гудвилл» в Эль-Мираре. Позвони еще раз Дафнии Шелби. Предупреди ее ослучившемся… Пусть никуда не выходит из отеля, пока я не позвоню ей.

– А если она не ответит?

– Пусть ее вызовут, громко выкрикивая фамилию… Я уехал.

Через тридцать пять минут бешеной езды адвокат добрался доЭль-Мирара.

Он поставил машину на стоянку близ ворот санатория,автоматически отметив про себя, что исчезло объявление о том, что санаторийнуждается в уборщице, и что входная дверь распахнута настежь.

Тощая грымза, которая накануне едва разговаривала с ним,сегодня была сама любезность:

– Доктор вас ожидает, мистер Мейсон. Они в боксе номерсемнадцать. Это по коридору направо.

– Благодарю… С минуты на минуту должен подъехать частныйдетектив по имени Пол Дрейк. Направьте его тоже в бокс номер семнадцать.

– Да, конечно.

Ее губы изогнулись в угодливой улыбке, но голубые глазаоставались холодными и враждебными.

Изнутри доносились сердитые голоса.

Бокс номер 17 представлял собою маленький коттеджик, стоящийв ряду таких же, в которые попадали через основное здание.

Мейсон подошел к двери и распахнул ее.

Высокий человек лет сорока, со слегка сутуловатой спиной,сразу же повернулся к адвокату. На лице его было написано крайнее возмущение.

Его собеседник, человек много старше его, примерно на головуниже ростом, выглядел испуганным и, по всем признакам, защищался.

Мейсон с одного взгляда разобрался в ситуации.

– Доктор Олм? – обратился он к высокому.

Горящие возмущением глаза доктора Олма уставились наадвоката, потом их выражение смягчилось.

– Вы Перри Мейсон?

– Точно.

Они пожали друг другу руки.

– А это доктор Тиллиман Бекстер.

Последнему Мейсон руки не подал.

– Доктор Бекстер, – продолжал доктор Олм, – получил лицензиюна лечение диетой в другом штате. У него имеются особые теории в отношениипитания больных.

– Я получил лицензию на заведование этим домом отдыха! –заявил Бекстер.

– Несомненно! – хмыкнул доктор Олм. – Но другой вопрос –надолго ли у вас сохранится эта лицензия! А теперь я хочу услышать решительновсе про Гораса Шелби. Вы заявили, будто не ведете историй болезни?

– Это же не больница, а дом отдыха.

– И в домах отдыха регистрируются все назначения врача. Илиу вас вообще не принято делать записи?

– В важных случаях мы записываем.

– Что вы называете «важными случаями»?

– Все, что указывает на какое-то изменение в физическом илипсихическом состоянии больного.

– Вы заявили, будто не учитываете прописываемые наркотики.

– Мы не даем наркотиков. Как правило.

– Ну а что же вы делаете?

– Мы обеспечиваем наших пациентов отдыхом, покоем и здоровойпищей. Мы…

– Мне было сказано, что Горас Шелби находится подвоздействием сильного снотворного. Кто ему его дал?

– Сильное снотворное? – ненатурально удивился докторБекстер.

– Так я понял.

– Медикаменты мистеру Шелби прописывал другой врач, он у насв штате не работает. Мы, разумеется, относимся с уважением к распоряжениямлечащих врачей наших пациентов.

– Кто его лечащий врач?

– Не помню его фамилии.

Мейсон осмотрелся, стараясь запечатлеть в памяти железнуюбольничную койку, умывальник, комод с зеркалом, потертый линолеум на полу,ветхие тюлевые занавески на окнах.

– Куда ведет эта дверь?

– В ванную, – ответил доктор Бекстер.

Мейсон распахнул дверь: старомодная, неудобная ванна, туалет,еще более старый линолеум, наполненный доверху ящик для бумаги, кривое зеркалонад маленькой аптечкой.

– А вторая дверь?

– Стенной шкаф. В нем пациенты хранят свою одежду.

– Я туда заглядывал, – сказал доктор Олм. – Одежды нет.

В шкафу прямо на стенке был набит ряд крючков.

– Он все забрал? – спросил Мейсон.

– Насколько нам известно, все, – ответил доктор Бекстер. –Конечно, у него практически ничего и не было. Брил его парикмахер… Что еще?Зубная щетка и тюбик с пастой, они остались в ванной. Ну и потом – у него былатолько та одежда, в которой он сюда приехал.

– Другими словами, – гнул свою линию Перри Мейсон, – когдаего доставили сюда, он не имел понятия, что его везут в санаторий?

– Я этого не говорил, да и не мог бы сказать, потому что,откровенно говоря, не знаю.

– Отправляясь в санаторий, человек берет с собой по крайнеймере чемодан с носильными вещами: пижаму, белье, рубашки, носки, носовыеплатки.

– Так поступает нормальный человек, – согласился докторБекстер.