— Где это вы были? — непринужденно спросилМалкольм. Он собирался ненадолго заехать к себе в офис. Он всегда заезжал тудапо субботам, а потом ему предстояло ехать в клуб на ленч, на который онпригласил одного знакомого, приехавшего из Калифорнии.

— Мы ходили на пруд, хотели посмотреть на лодки, нопруд замерз.

— Наверное, очень холодно, — предположил Малкольм,и Мариэлла кивнула.

— Ты уходишь?

— Да, дорогая. — С серьезным видом он поцеловал еев щеку. — А ты не забудь, что вечером ужин у Уитов.

Предрождественская вечеринка с танцами. Она собираласьнадеть умопомрачительное платье, которое Малкольм привез ей из Парижа. Это былоизумительное платье из белого атласа со множеством тончайших рюшей на груди ина рукавах. К нему подойдут бриллиантовые серьги и колье. А еще она наденетсеребряные туфли, а сверху — длинную, до пят горностаевую шубу, которую мужподарил ей на день рождения.

— А на завтрашний вечер есть какие-нибудь планы? —спросила Мариэлла, потому что вдруг забыла, что он ей говорил. А он вспомнил,что утром положил ей на стол записку.

— Я завтра рано еду в Вашингтон. Хочу добраться тудаеще засветло, потому что на вечер назначен ужин у министра торговли, а впонедельник я хочу провести весь день с послом. — Да, серьезная поездка, иобе секретарши наверняка поедут с ним. — Ты не возражаешь?

Обоим было ясно, что возражать она не станет, но он всегдабыл настолько внимателен, что спрашивал ее согласия, и она послушно принималаправила игры и отпускала его с улыбкой.

— Нет. Мы с твоим сыном решили совершить вылазку на«Белоснежку», а вечер проведем дома. — Мариэлла улыбнулась мужу. Какхорошо, что он так мягок с ней, особенно после сумасшедшего поведения Чарльза.

— Ты определенно не поедешь со мной?

— Нам будет тут хорошо. — Она снова улыбнулась, иМалкольм поцеловал ее в лоб.

Затем он дал Патрику знак, что он готов, и шофер пошел кмашине, а Хейверфорд подал хозяину шляпу.

— Мы с тобой еще увидимся, дорогая. Надеюсь, все будетхорошо. Отдохни, а то вечером придется потрудиться. Не хотелось бы, чтобы утебя опять заболела голова.

Иногда ей казалось, что с ней все обращаются как стяжелобольной. Конечно, после такой встречи с Чарльзом голова имеет правозаболеть. Но день прошел все же не так уж и плохо. Она простилась с Тедди ипоздоровалась с ним, когда он вернулся со дня рождения, а вечером поднялась вдетскую, чтобы еще раз поцеловать его перед сном. Правда, мисс Гриффинзаворчала, ей казалось, что мать с сыном достаточно общались за этот день, ноочень уж он любил смотреть, во что мама одевается, когда идет в гости. Он оченьзабавно охал и ахал, рассматривая ее туалет.

Платье выглядело на ней изумительно. Божественное платье,Малкольм так и сказал, что в этом платье она — богиня. Она обратила на себявнимание всех гостей на вечере у Уитов. Каждый сказал ей комплимент по поводуее наряда, и мужчины не преминули заметить Малкольму, что ему невероятноповезло, что у него такая молодая жена, да к тому же такая красавица.

По дороге домой Малкольм опять говорил ей, как она хороша, аона все больше молчала. Она улыбалась его словам, но сама думала про Чарльза иего угрозы насчет Тедди. В конце концов она решила, что Чарльз просто потерялголову от горя и одиночества, а на самом деле он никогда не причинит вреда ниодному ребенку в мире, тем более ее ребенку. Он вспылил, потому что онаотказала ему в свидании, вот и не знал, что ему делать, стал выдумыватькакие-то угрозы. Она была рада, что отказалась с ним встречаться. Эти встречимогли бы только раздуть старое пламя, и они оба сделались бы еще несчастнее.При иных обстоятельствах она обязательно рассказала бы о нависшей опасностиМалкольму, но сейчас она чувствовала, что это невозможно. Малкольм не имелпонятия, какое место Чарльз занимал в ее жизни, он вообще не знал осуществовании Чарльза, не говоря уже про брак и про ребенка, который умер.Малкольм не понял бы, зачем Чарльзу может понадобиться Тедди.

— По-моему, тебя что-то беспокоит. Он заметил. Впрочем,задумчивость шла Мариэлле, и впервые за долгое время Малкольм ощутил, что еговлечет к ней. Он даже сам удивился.

— Просто я задумалась.

— О чем?

— Да ничего особенного.

— Ладно, но для меня ты всегда особенная. Она рассеянноулыбнулась, и Малкольм решил не развивать тему; наверное, у него имелись своисоображения.

Одна из горничных должна была специально дождаться ихвозвращения, чтобы помочь госпоже раздеться. Мариэлла сняла драгоценности илегла. Но и в постели она думала о Чарльзе… о том, что он говорил ей в парке… Вэту ночь ей приснился не Андре. Ей приснился Тедди.

На следующий день после обеда Мариэлла ходила с Тедди на«Белоснежку». Детский праздник проходил в нью-йоркском радиоцентре, а потомМариэлла повела сына в кафе Шрафта выпить горячего шоколаду. День прошелпрекрасно для обоих. Тедди сказал, что любит, когда у мисс Гриффин свободныйдень, и Мариэлле еще больше захотелось, чтобы мисс Гриффин в доме больше небыло. Надо бы не забыть еще раз поднять этот вопрос в разговоре с Малкольмом.Он-то все думает, что мисс Гриффин приносит мальчику пользу, учит его хорошимманерам. Малкольм считает, что лучшие гувернантки — англичанки. Но по путидомой ни Тедди, ни Мариэлла о мисс Гриффин уже не думали. К тому же вечеромМариэлла сама искупала Тедди в своей огромной мраморной ванне. Тедди был ввосторге. Они напустили полную ванну пены, так что когда Эдит, рыжая горничная,увидела, что делается на полу, она пришла в ярость. Предполагалось, что онапосмотрит за Тедди вечером, но у нее имелись свои планы, в которых фигурировалПатрик. Они собирались пойти на танцы в Ирландский танцевальный клуб, поэтомуЭдит упросила Бетти, молоденькую девушку, которая работала при кухне, посидетьс ребенком вечером. Эдит обещала по возвращении заплатить Бетти пять долларов.После этого Эдит сможет незаметно проскользнуть в комнату для игр, и комар носане подточит. Естественно, что ей не понравились лужи мыльной пены на полу вванной, так как она не могла уйти с Патриком, не убрав все это безобразие.Найти кого-то, кто согласился бы сделать эту неприятную работу за нее, было ужесовсем нереально.

Мариэлла перекусила вместе с Тедди в детской, потом почиталаему перед сном. Когда он разделся и лег, она спела ему рождественскую песню,погладила его по голове, и он заснул, удобно пристроившись с ней рядом. ТогдаМариэлла тихо выбралась из его кровати, чтобы не разбудить его.

Спускаясь к себе, Мариэлла думала: а может быть, она ивпрямь портит ребенка, как полагает мисс Гриффин? Может быть, она балует его? Ичто с того? В последнее время Мариэлла все больше времени проводила с сыном, ией становилось все труднее держать дистанцию. Ее прежние страхи относительночересчур тесного сближения, кажется, испарились без следа, и она самозабвеннонаслаждалась его обществом. А если она и слишком сильно любит его, какой отэтого вред? Что в этом плохого? Ей так повезло, что у нее есть Тедди. Поэтомуона отказывалась допустить, что может произойти какое-нибудь несчастье.Малкольм прав, она слишком много нервничает, пора успокоиться.