Видать, он иесть идейный вдохновитель этой шайки.

—Тот человек,— ткнул я пальцем себе за спину,— в самом деле был инфестатом. И если бы его довели, то работы уФСНБ иГУБИ только б прибавилось!

—Да что бы оннам сделал?— наивно захлопал другой ополченец глазками под слегка запотевшей линзой противогаза.— Мы жезащищены от некроэфира по полной!

—Да что ты говоришь?!— крайне ядовито изрек я, а затем ткнул пальцем в небольшую щель между его резиновой маской и воротником костюма.— Раз, и тыпокойник! Некроэфиру достаточно даже миллиметрового зазора, чтобы превратить вас в умертвие.

Я обошел по кругу всех участников глупого маскарада и практически у каждого обнаружил бреши в их«полной защите».

—Труп. Труп. Дважды труп. Труп… А тыпрезервативы лучше б себе на голову натянул, а нена руки. Вы иначинающему инфестату на один зуб, а нето что опытному! Ваша ватага для радикалов даже не мясо, а сырье. Просто беззащитный материал, из которого они выжмут каждую каплю тьмы, а потом обратят в нежить.

—Мы небеззащитные!— обиженно воскликнул предводитель тупиц.— Мы просто хотим помочь! Но выже сами не воспринимаете нас всерьез! Я лично обращался вФСБН, желая узнать, какую поддержку можно вам оказать, но надо мной только посмеялись!

—И правильно сделали!— безапелляционно отрезал я.— Потому что выходить вот с этим против нежити, даже не самоубийство. Это крайняя степень слабоумия. Пойми, дружок, у вас же подготовки никакой нет. Ни начальной, ни специальной. Первый же попавшийся упырь выпотрошит ваш отряд за секунду.

Похоже, мои слова звучали достаточно весомо и убедительно, потому что разодетые ребятишки как-то резко приуныли. Даже их лидер заметно сбавил обороты и теперь выглядел если не пристыженно, то смущенно.

—Где бы еще эту подготовку взять…— едва разобрал я из-за маски бормотание заводилы.

—Господи, да снимите вы уже эти намордники с себя!— не выдержал я.— Давайте-давайте, смелее! Не буду я вас вязать.

«Ополченцы» принялись с кряхтением стягивать с себя разнокалиберные противогазы, облегченно вдыхая полной грудью свежий воздух. А явзглянул на ихпомятые и потные лица с глубокими отпечатками от средств защиты и несдержал тягостного вздоха. Боже ты правый, совсем еще дети. Да исреди них целых три девицы! Самый старший из этой компании, наверное, и двадцати годков не разменял. Интересно, какие обстоятельства вынудили их ползать на солнцепеке в таком смешном кустарном обмундировании? Страх? Жажда мести? Безделье? Желание выглядеть героями?

—Послушайте доброго совета, ребята,— с нажимом сказал я,— не занимайтесь самодеятельностью, идите по домам. Иначе ваши души́ прекрасные порывы окончатся, в лучшем случае, кутузкой. Если хотите помогать, то устройтесь на службу вППС. Там вам хоть амуницию нормальную выдадут.

—А выведь изФСБН?— поинтересовалась одна из немногочисленных девушек.

—А тебе-то разница какая?— вопросом на вопрос ответил я.

—Ну яподумала, что вы могли бы нас чему-нибудь научить. Или хотя бы совет дать…

—Так я идал вам совет. Бегите по домам, не страдайте ху…

Осекшись на полуслове, я еще раз обвел внимательным взором всех молодых горе-ополченцев. Собственно, а чего бы инет? Если у этих людей есть мотивация, то почему бы еене направить в полезное русло? В конце концов, наша инквизиторская троица остро нуждается в помощниках. Конечно, серьезных поручений этим малькам давать нельзя, да ине накаждого из них можно будет положиться. Но небеда. Поручу этот вопрос Умару. Пусть он сосвоей аномально развитой эмпатией самостоятельно отбирает пригодные кадры…

—Говорите, хотите учиться?— растянулись мои губы в многообещающей улыбке.

Молодежь наперебой затрясла распаренными физиономиями, выражая всемерное и абсолютное согласие.

—Ну что ж, кто просит — получит. Кто ищет — найдёт. И откроется дверь перед тем, кто стучится…

Ветер хлестал по лицу столь нещадно, что веки выворачивались наизнанку. Макс с большим удовольствием прикрылся бы рукой, да вот только спина химеры — это не кресло в эконом-классе. Одно неверное движение, и тебя либо проткнут монструозные спинные наросты, либо кувыркнешься кубарем в непроглядный мрак ночи. И еще не знаешь, что из этого хуже, потому что грохнуться на такой скорости это гарантированная смерть. Сколько километров выжимал из своих когтистых лап погибший Артём? Сотню? Полторы? Две? Да хрен знает. В темноте понятно лишь то, что скакал он очень быстро.

Из-за оглушительного свиста воздуха в ушах, Изюм не мог слышать испуганного собачьего скулежа, который сопровождал их. Цепные собаки, чуявшие близость жуткого неживого зверя, рвались с привязей и душили себя, истово мечтая убраться подальше. Успокаивались они только тогда, когда ветер уносил прочь от ихчувствительных носов запах устрашающего некроэфирного порождения.

НоМакс об этом даже не ведал. Да если б иведал, то вряд ли быслишком обеспокоился этим обстоятельством. Сейчас инквизитора больше занимала необходимость до жжения напрягать каждую мышцу в своем теле, дабы удержаться на спине измененного товарища.

Но постепенно упругая воздушная стена начала ослабевать, а потом и вовсе исчезла. Нежить аккуратно затормозила, прочертив когтями глубокие борозды в каменно-твердой земле, и дождалась, когда натужно дышащий от напряжения спецназовец сползет с еехребта.

—Ну икуда ты меня завез?— ворчливо обратился к химере Виноградов.

Бывший боевой товарищ толкнул Макса шипастой башкой, а потом кивнул куда-то ему за спину.

—Да-а, красиво,— пробормотал россиянин, окидывая взглядом растянувшийся на многие километры Альбукерке.

Неживой приятель привез его на какую-то возвышенность, и отсюда можно было разглядеть даже самые дальние огни города. АИзюм даже и незаметил во время бешенной скачки, что они мчались в гору…

—Чего ты хотел от меня, Артем?— грустно спросил инквизитор, усаживаясь прямо на голую землю. Почему-то он больше не испытывал страха или опасений перед этим монстром, хотя и понимал, каждое его действие наверняка контролирует Аид.

Ящероподобная нежить по-собачьи уселась рядом с бойцом, касаясь его холодным боком, и тоже устремила взгляд на раскинувшиеся внизу мириады огоньков. УМакса в воображении вдруг снова поплыли какие-то смутные картины, замешанные на воспоминаниях и позабытых образах…

—Сто лет никто меня Виноградом не называл,— невесело хмыкнул ветеран, когда понял, что химера таким способом с ним общается.— Старый стал слишком, поэтому один остряк понизил меня доИзюма.

—…

—Да тыего не знаешь, браток,— отмахнулся инквизитор, расшифровав очередное послание от существа.— Это уже история из новой жизни…

Боец разговаривал с порождением некроэфира так, будто бы это и всамом деле был его старый товарищ. Конечно же, Макс понимал, что Артем остался просто безвольным духом, которого оковы черного тумана держат в темнице изуродованной плоти. Но почему тогда рядом с этим чудищем у россиянина зарождалось какое-то странное ощущение всемерной поддержки, спокойствия и надежно защищенного тыла? Может, потому что беглый спецназовец и сам был рад обмануться?