– Расшумелись тут, с-сучьи дети… Чего надо? Чегоприперлись?

Что интересно: вокруг самого старичка туман словно натыкалсяна невидимую преграду – клубился, шел водоворотиками, выпускал вялые сизыеязыки, но приблизиться к деду вплотную не мог, сохранял дистанцию примерно вметр. Так что дедуля шаркал по голой скале, а туман образовывал вокруг его ногпочти правильную окружность чистого воздуха, которая и перемещалась вместе сним. Зверюшки крутились позади, как болонки. Разве что хвостиками не виляли.

– А вы, дедушка… – оторопело начала Щепка, нодедушка вдруг шарахнул о землю сбитым концом посоха и рявкнул на Сварога, чутьли брызжа слюной:

– Ты меня еще посканируй, посканируй, жопа! Живьем ведьв скалу закопаю!

И Сварог, который и в самом деле по привычке попытался прощупатьстарого хрыча на предмет магии, вдруг получил такой силы ментальный удар, чтоедва устоял на ногах, – но так ничего магическим зрением и не разглядел.Не успел.

– То-то, – проворчал ветеран болеемиролюбиво. – А то ишь моду взяли… Эй, орел, курить есть?

– Курить?.. – Сварог помотал головой. В головепосле удара прямо-таки бесновались колокола. – Ах, курить…

Точно в полусне он достал из воздуха незажженную сигарету,протянул дедуле. Дедуля узловатыми пальцами сигарету взял, оглядел со всехсторон, брезгливо понюхал, сунул между пергаментных губ… и сигарета зажглась.Сама собой.

Сварог озадаченно склонил голову набок. А древлянинзатянулся, выпустил из ноздрей две струи дыма, прислушался к ощущениям ворганизме. И, кряхтя, сел.

Сел на чурбанчик, стоящий прямиком за его спиной. Сварог могпоклясться, что мгновение назад никакого чурбанчика там не было.

«Ах, в этом смысле…» – только и подумал он.

И неожиданно почувствовал, что – отпускает. Бегство погорам, бой на подъемнике, сумасшедший полет ко дну ущелья – все уходилокуда-то, становилось мелким и блеклым, как детские воспоминания. Он посмотрелна Щепку – девчонка разглядывала старика исподлобья, и выражения ее лица былоне видно.

– Можете звать меня дедом Пу. Так меня все кличут, ктоеще помнит, – разрешил старец. Посох он поставил между ног и обнял обеимируками. Сигаретный дым путался в его бородище. – Ну и? Чего притащились,спрашиваю?

– Да нам бы наоборот, собственно, – выбратьсяотсюда… – осторожно сказал Сварог.

– Ага, выбраться, – пробурчал дед. – Спервазалезут, потом ноют: «Вы-ыбраться»… А чё тебе, парень, дома не сиделось-то?! Чёты все шатаешься туда-сюда-обратно?.. Я в твоем возра… Тьфу ты, пакость какая!И как ты это дерьмо кошачье в рот только суешь…

Он выплюнул недокуренную сигарету в туман и надрывнозакашлялся. Потом вытер рот тыльной стороной ладони, руку вытер об армяк ипризнался горестно:

– Курить вот никак не брошу… Ну спрашивай, спрашивай,вижу ведь, что неймется.

– Э… А вы кто? – спросил Сварог напрямик.

Дедушка посмотрел на него с удивлением и ласково произнес:

– Ты что, дурак? Сказал же: я – дедушка Пу.

– Понятно, – покладисто согласился Сварог. –А как насчет выбраться?

– Откуда?

– Отсюда.

– Откуда отсюда?

«Издевается, маразматик старый…», – раздраженно подумалСварог, почему-то чувствуя себя как напроказничавший школьник в кабинетедиректора. И это чувство ему очень не нравилось.

– А ты спроси правильно, – обиделся старик, –тогда и отвечу. «Маразматик»… С мое поживи сначала, сопля!

– Дедушка Пу, – вдруг совершенно серьезно сказалаЩепка, – вы не сердитесь. Это я виновата, что мы к вам без спросу…

– Ясный хрен, без спросу. Ясный хрен, виновата, –старый маразматик степенно огладил бороду. Настроение у него менялось, какветер в штормовую погоду. – Мужика тебе, девонька, надо нормального, вотчто. А то все в игрушки играешь, все никак не угомонишься, скачешь все…

– Вы о чем это? – насторожилась Щепка.

– Ой, дурочкой-то не прикидывайся, – отмахнулсядедушка Пу. – Сама знаешь, о чем. И парня этого неприкаянного зачем-товпутали… А ты что творишь? – накинулся он тут и на Сварога. – Камушкикидать в голову живому человеку, пукалкой размахивать – это мы умеем, чего ж непомахать-то, коли пукалка есть! Бирюльку волшебную на шею повесил и думаешь –самый сильный? А человека угробил! – он ткнул концом клюки в сторонуостанков каскадовца.

Сварог едва не ляпнул: «Он первый начал», – но смекнулвовремя, как это прозвучит, и прикусил язык. Попросил о другом: – Отец, как всеже нам выбраться, а? И… как мне выбраться?..

– Ты с этой бирюлькой поосторожнее, – будто неслыша продолжал Пу. – Дел можешь натворить, а кто разгребать будет? Эх,молодежь… Ладно, остепенитесь еще, сам таким был. – Он сочувственнопосмотрел на Сварога: – Как тебе выбраться, говоришь… Ну, уйти отсюда тысможешь, не проблема… но куда ты от себя уйдешь-то, парень, а? Молчишь? Значит,умнеешь.

– Я поняла, – вдруг дерзко вскинула головуЩепка. – И я не согласна с вами. Нельзя же просто так взять и отказаться…от того, что тебе дает судьба! Потом никогда себе не простишь, если откажешься!

– Суета… – старик смотрел на нее печально ижалостливо.

Потом неторопливо поднялся, опираясь на посох, и посмотрелна заходящее солнце.

– Ладно, играйтесь, пока молодые… Вам во-он туда,видите дым от костра? Приятели ваши ждут не дождутся. Поторопитесь, так до ночиуспеете.

И он посмотрел на закатное солнце. Стоп. Закатное солнце?Откуда?!. Сварог резко оглянулся… и беззвучно выматерился. Да черт подери всюэту магию! Оказывается, они уже стоят на гребне ущелья! По колено в сизомтумане – да, но не на дне расщелины, а на ее краю! Выбрались! Как, когда –этого Сварог совершенно не заметил. Только что слушали старца в полутьмеподземелья – и вот уже закатное солнце…

Он обернулся к дедушке… И никого не увидел. Никого не былорядом с ними. Только горы, скалы, камни… Исчез даже туман.

– Ты что-нибудь понимаешь? – негромко спросилон. – Кто это был?

– Не знаю, – сказала Щепка, задумчиво глядя в чернуюпасть расщелины. – Но я все равно с ним не согласна.

Почему-то Сварог не стал спрашивать – в чем.

Сварог сидел, подложив под себя сложенный в несколько разплащ. Над головой бесконечной унылой чередой проносились плоские, как плиты,серые облака. И опять начал накрапывать дождь.

Дело происходило в середине следующего дня на пресловутойСиреневой гряде, против ожидания выглядевшей самой что ни на есть зауряднойгрядой. Внизу расстилались выглядевшие дикими и безлюдными склоны: ни дымка, нистроения, ни малейшего движения. Разве что на закате, у самого горизонтавиднелось нечто высокое, ярко-желтое, очертаний слишком правильных для творенияприроды форм, похожее на приземистую пирамиду. Однако рассмотреть загадочноестроение вблизи им точно не удастся – их путь с перевала к Сиреневой грядележит в другую сторону. Сварог, любопытства ради, спросил, что за чудопоселилось среди гор, но про то никто не знал – ни Щепка, ни Монах, ни БосойМедведь.