– С тобой я готова отправиться хоть куда, мой любимый, – ответила лидийка. – Такова моя судьба. И я сама её выбрала! И ни о чём не жалею!

   Она обняла князя, и они забыли уже обо всём.

   А на следующий день своё согласие выразил и дядя Набуэля. Он тоже, после долгих раздумий, высказался в том же духе, что самым лучшим выходом из сложившегося положения, будет не защищать остров, а покинуть его без боя, чтобы не губить понапрасну множество дильмунцев.

   И сразу же после этого началась подготовка к эвакуации.

   Ну а так как выбор был сделан, то тут понадобился прежде всего друг князя, старый «морской волк», финикиец Абимилькат. И, конечно же, его «ласточка». Его трирема «Баал». Лучшее и самое быстроходное судно в Южном море. (и то, что это судно было лучшим в акватории Южных морей, это было не бахвальство).

   Вызванный князем Абимилькат тут же уточнился:

– Сколько будет необходимо переправить на эламский берег людей?

– Почти восемьсот.

– Во-о-осемьсо-от?! Ничего себе!

– И это не считая грузов…

– Мда-а-а… – почесал свою разлапистую бороду финикиец. – Не просто это будет для моей «ласточки»! Ведь использоваться будет только она, как я понимаю?

– Только она! А всё потому, что она у тебя самая надёжная. И я могу только тебе доверять.

– Ну, да! Ведь сейчас море неспокойное. Наступает период штормов. А времени для переправки грузов и людей мне сколько, князь, дашь?

– Месяц… Ну, от силы… два. Сможешь?

– Не просто это будет!

– Ну, так что?

– Придётся сделать не меньше семи-восьми ходок… Главное, чтобы на море не было сильного волнения. Иногда если что придётся и пережидать… За два месяца постараюсь всех переправить!

   И финикиец, и князь по прозвищу Красавчик ударили по рукам.

Глава седьмая

   Внешне столица Дильмуна выглядела по прежнему спокойной и сонной, но внутри она была уже подобна растревоженному улью. Авальцы только и обсуждали, что же будет с ними по весне, когда из Месопотамии должна была приплыть эскадра с ассирийскими воинами, во главе которой наверняка будет стоять сам великан Бел-ибни, назначенный новым губернатором Приморья, а недавно ещё получивший и громкое звание главнокомандующего всей ассирийской армии.

   Кто-то боялся приближения этого момента, а кто-то- чего уж скрывать- его с нетерпением и ожидал.

   Набуэль и финикиец Абимилькат прошли на трирему «Баал», которая была несколько месяцев пришвартована к Авальской пристани и ни разу не выходила в море. Абимилькат провёл Красавчика по всему кораблю, и они ещё слазили в его трюмы. После того, как они вновь поднялись на палубу, финикиец произнёс:

– Согласись, князь, эта не какая-то там халдейская лохань, а настоящая быстроходная трирема! Равных ей пока что в Южных морях не найти!

   Набуэль с этим заключением финикийца был согласен, но от себя только добавил:

– А Бел-ибни какие триремы строит? Ведь точно такие же?

   Абимилькат в ответ немного пренебрежительно хмыкнул и покачал отрицательно головой:

– Ему их строят тоже финикийцы. И руководит ими Бааларат. Я его, между прочим, хорошо знаю… Мы с ним родом из одного города. Он действительно толковый мореход, но вот как судостроитель… со мной тягаться он не сможет! Хотя о себе он высокого мнения и пытается всех убедить, что он лучший судостроитель на всём финикийском побережье. Поэтому его и нанял на службу Великий царь. Ну а вообще, можешь не беспокоиться за мою «ласточку», князь! – продолжил Абимилькат. – Я привёл её в полный порядок, и она теперь готова даже к осеннему плаванию и к неспокойной воде. Мы просмолили её корпус, сменили парус и подновили весь такелаж. Даже некоторые вёсла я велел обновить!

– То есть на ней можно хоть сейчас отплыть?

– Да хоть завтра!

– Тогда через три дня отплывёт первая группа…

– Кто в неё войдёт?

– Моя семья. И другие женщины, и дети. Всего- человек восемьдесят. Ну, может их будет сто.

   И после этого разговора Абимилькат уже на следующий день начал загружать трирему провиантом и водой.

   ***

   Аматтея не хотела покидать остров без Красавчика, однако он клятвенно ей пообещал, что через некоторое время, уладив все дела на Дильмуне, последует за ней.

   С трудом Набуэлю удалось убедить любимую отплыть на эламский берег без него. И вот, в составе первой группы женщин и детей, она с Эвтерпой отплыла на финикийской триреме из Аваля.

   Море было более-менее спокойным, и «ласточка» Абимильката взяла курс на Хидзалу, эламский порт.

   Это был крупнейший порт царства на Южном море, через который в то время шла вся торговля Элама с Индией.

   ***

   Набуэлю приходилось все эти дни вместе с дядей готовить к эвакуации людей и грузы, а также подготавливать Дильмун к сдаче Бел-ибни.

   Сожалел-ли сейчас Намтар, что ему в спешке приходилось покидать этот остров? Да, нет же! Он не один год распоряжался на нём, но в душе никогда не чувствовал себя по настоящему его хозяином, так как всегда тяготился этой ролью. Да и все свои шаги он вынужден был согласовывать вначале с предшественником Набуэля, а потом это же приходилось делать и с самим князем.

   С племянником они как-то всегда находили общий язык, но сейчас решили, что следует как можно быстрее покинуть Дильмун, и не испытывать больше судьбу.

   Неожиданно желающих покинуть Дильмун оказалось слишком много. И всем им явно не находилось место на финикийской триреме. Тогда Набуэль и Намтар стали уговаривать возбуждённых их отплытием островитян, чтобы они успокоились и не паниковали раньше времени.

   За главного Красавчик оставлял на острове главу купеческой корпорации Дильмуна, у которого на Юге Месопотамии были большие связи и которому он передал губернаторскую печать, а с ней и все свои полномочия.

   Кстати, этот самый дильмунский купец раньше самым активным образом торговал с Уром и Уруком, и поэтому близко познакомился с великаном. И на это-то и рассчитывал Набуэль.

   С главной башни столицы острова был спущен княжеский штандарт и поднят имперский с изображением Верховного ассирийского бога Ашшура.

И Набуэль прихватил свой штандарт с собой (взял он его вроде как на память).

   ***

   Первые месяцы правления Индабигаша оказались всё-таки хлопотными и пролетели как-то незаметно. А ведь Индабигашу нелегко было взойти на трон, потому что царскую власть он получил не по наследству. Чего он только не предпринимал, чтобы вначале сблизиться с одним из царских отпрысков и втереться ему в полное доверие, и потом, когда этот отпрыск стал править Эламом, внушить, что преданнее его, Индабигаша, нет слуги. Он, в конечном итоге, превратился в тень Таммариту и