class="v">Он повёз Соловеюшка во Киев-град.

145 Да как еде по мосточку по калинову —

Увидали у Соловьюшка дочери любимыя;

Ай больша-та говорила: «Едё у нас батюшко,

Ишше батюшко-то едё, мужика везёт».

Говорила как дочерь-та середьняя:

150 «Ишше батюшко-то еде, мужика везёт».

Говорила меньша дочь да таково слово:

«Ай мужик-от едёт, везё батюшка».

Да больша дочь ведь хватила подворотину,

Ай середьня-та хватила коромысьличо,

155 Ай меньша дочь хватила да помёлышко,

Ай бежа к восударю-ту к Ильи Муромцу.

Говорил Соловеюшко да Рохманистой:

«Вы не троньте-ткось, любимыя мои дочери,

Не гневите богатырьского ретива́ сердца;

160 Толь подите вы берите телегу красна золота,

Ай другу-ту вы берите чистого серебра,

Ишше третью вы тените скатного жемчугу,

Ай тените вы во город-от во Киев-град,

Выкупайте вы отца своего, да родителя».

165 Да как едё восударь-от Илья Муромець,

Он ко городу едё Киёву не дорогою,

Ай во город заежжаё не воротами,

Конь скакал чере-сьтену городо́вую,

Мимо ту же круглу башню наугольнюю,

170 Да как еде де ко Владимёру прямо на широкой двор,

Он мечот коня сам середи двора,

Не привязана-та мечот да не приказана,

Не россе́длана он мечот, не розуздана,

Он идё тогды во-в гирьню-ту княжонефьскую.

175 Ишше втепоры Владимёра в доми не случилосе:

Да уехал де Владимёр-от во Божью́ церьковь,

Он уехал де к обеденки к воскрисеньския.

Да Илеюшка пошол тогды в церьковь во Божью́ же он

Ай ко той же к обедёнки к воскрисеньския.

180 Да приходит де Илеюшка во Божью́ церьковь,

Он крес тогды кладёт сам по-писанному,

Ай поклон ведёт Илеюшка по-учёному,

Ишше молитце он чудным о́бразам;

Ишше сам он говорил тогды таково слово:

185 «Уж вы здрасвуйте, попы, отцы духовныя,

Уж вы здрасвуйте, народ, вси люди православныя!»

Да гледят де попы, отцы духовныя,

Ай гледят-то весь народ, люди православныя, —

Ай не знают де дородьнёго добра молодца.

190 Ай Владимёр-от стоял тогды во Божье́ церквы.

Ай прошла-то де обедьня воскресеньская, —

Подошол де Владимёр стольнё-киевской:

«Уж ты здрасвуй, дородьнёй добрый молодец!

Добро жаловать ко мьне жа ты хлеба-соли ись,

195 Хлеба-соли ко мьне ись-то, вина с мёдом пить!»

Говорил же восударь-от Илья Муромеч:

«Уж ты здрасвуй, Владимёр стольнёй киевской!

Я приехал ведь к тебе прямо на широкой двор», —

Да приехали они тогды из Божье́й церьквы.

200 И зашли они во-в гирьню-ту ко Владимеру,

Ишше стали пировать они с Илеюшкой.

Собрались тогда князя, вси бога́тыри.

Говорил де Владимер-от таково́ слово:

«Уж ты вой еси, дородьнёй доброй молодец!

205 Ты какого же города, какой земли,

Ай какого сын отца ты, какой матери,

Ишше как молодца́ тебя именём зовут,

Ишше как зьвеличают тебя да из отечества?»

Говорил жо восударь тогды Илья Муромець:

210 «Уж я ежжу от города от Мурома,

И миня-то зовут-то Илья Муромець,

Илья Муромець я ведь сын Иванович».

Говорил тогды Владимёр таково слово:

«Ты давно ты ведь из города из Мурома,

215 Ты куды к ехал во город-от во Киев-град?»

Говорил же восударь тогды Илья Муромець:

«Я поехал де из города из Мурома, —

Зазвонили де заутрени ран’ воскресеньския,

Ай застал вашу обедёнку воскресеньскую.

220 Уж я ехал по дорожки прямоежжия».

Говорили тут ведь князи, думныя бояра:

«Уж ты ѓой еси, Владимёр стольнёй киевской!

Ай не быть де восударю-ту Ильи Муромцу,

Только быть мужиченышку ему засельшина,

225 Ай засельшина мужик, дурак-деревеньшина!

Ай пустым-то де детинушка похваляитце, —

Ишшо как скоро приехал из города из Мурома.

Ведь как есть три заставушки очунь великия

Ай на той на дорожки прямоежжия:

230 Ай как есь ведь застава — лесы те́мныя,

Ай втора-та заставушка — грези че́рныя;

Только третья-та заставушка очунь великая —

Ведь как есь Соловеюшко Рохманистой;

Ай сидит Соловей на девети дубах».

235 Говорил жа восударь тогды Илья Муромець:

«Уж вы вой еси, боеришка вы брюшинники!

Вы сходите-тко подите на широкой двор:

Привезён Соловеюшко у мня Рохманистой,

Ай прикован он ко стремени булатному».

240 Да пошли они тогда на широкой двор;

Ай сидит Соловеюшко на добро́м кони,

Ай прикован он ко стремени булатному.

Говорили тогды князи-ти вси бо́яра:

«Уж ты вой еси, Соловеюшко Рохманистой!

245 Посьвисьти-тко, Соловей, ты по-соло́вьёму,

Пошипи-тко-тко, Соловеюшко, по-зьмеиному,

Пореви-тко, Соловеюшко, по-зьвериному,

Покричи-тко, Соловей, ты по-богатырьскому».

Отвечал Соловеюшко Рохманистой:

250 «Уж вы вой еси, вы князи, думныя бояра!

Ай не ваше пью я, кушаю — не вас слушаю;

Уж и чьё-то и пью, ем, того слушаю».

Говорил тогды Владимёр-от стольнёй киевской:

«Уж ты вой еси, восударь ты Илья Муромець!

255 Ты вели-тко посьвистеть ёму по-соловьему,

Ай вели-тко пошипеть ёму по-зьмеиному,

Ай вели-тко пореветь ёму по-зьвериному,

Ай вели-тко покрычать по-богатырскому».

Засьвисьтел Соловей тогды по-соловьему,

260 Заревел Соловей тогды по-зьвериному,

Зашипел Соловеюшко по-зьмеиному,

Закричал Соловей по-бога́тырскому —

Ай упали тогды князи вси, думны бояра,

Ай упал тогды Владимёр стольнёй киевской.

265 Говорил же восударь тогды Илья Муромець,

Ишше у́нёл де Соловеюшка да Рохманиста.

Ай поверили князи-ти, думны бояре,

Што как верно ѓосударь-от Ильи Мурамеч.[382]

Да во ту же де во порушку и во то время

270 Ай пришли де Соловея родны дочери,

Притянули де тележку красного золота,

Ай другу же притянули чистаго серебра,

Ишше третью притянули скатного жемчугу,

Да как выкупили отца они родителя.[383]

275 Ай уехал Соловей в своё те́плое гнездышко,

Ай не стал больше сидеть на девяти дубах.

150. БОЙ ДОБРЫНИ С ИЛЬЕЙ МУРОМЦЕМ

Ай во том во городи во Резанюшки.

Доселева Резань-то слободой