Сердце мое готово было выпрыгнуть из груди. Я бросил взглядна едва заметные огоньки охранного устройства, полускрытого в углу складкамиштор. Оно должно было включить сирену, если кто-то смертный или бессмертныйпопробует проникнуть в дом.

И вот наконец высокая и стройная фигура появилась на краюбелой бетонной площадки. У него были короткие темные волосы. И вдруг он резкоостановился, как будто в голубоватом электрическом свете смог разглядеть меняза тонкой тюлевой занавеской.

Да, он меня увидел. И направился прямо ко мне, к свету.

Живой и подвижный, он шел с не свойственной смертнымлегкостью. Черные волосы, зеленые глаза и гибкое тело, скрытое подбесформенным, изрядно потрепанным свитером, тонкие, как спицы, стройные ноги.

К горлу у меня подступил комок. Я дрожал с головы до ног. Ястарался помнить о том, что было самым важным, о том, что я должен охранятьостальных, что должен быть очень осторожен. «Опасность!»

Потом рука моя потянулась к кнопке сигнала тревоги иотключила его. Я распахнул стеклянные двери, и в комнату ворвался свежий ночнойвоздух.

Он был возле вертолета – то подпрыгивал, то отходил, словнотанцуя, и задирал голову, чтобы получше рассмотреть машину. Руки его былинебрежно засунуты в задние карманы черных джинсов. Он обернулся, и тогда яотчетливо увидел его лицо. Он улыбался.

Даже наши воспоминания порой бывают обманчивы. И он былнеопровержимым доказательством этого. Он подошел ближе – изящный иослепительный, как лазерный луч, и все прошлые образы рассеялись как дым.

Я снова включил сигнализацию тревоги, плотно заперстеклянную дверь и повернул ключ в замке, чтобы мои подопечные смертные моглиспать в безопасности. На секунду мне показалось, что я не смогу это вынести. Аведь это было только началом. Если он здесь, всего в нескольких шагах от меня,значит, скоро появятся и остальные. Они все придут сюда.

Я повернулся и пошел к нему, внимательно изучая его впадающем из окна голубоватом свете. Когда я заговорил, голос мой звучал напряженно,и весь я был натянут как струна.

– А где же черный плащ, великолепно сшитый фрак,шелковый галстук и все остальное в том же духе? – спросил я.

Глаза наши встретились, и мы буквально впились взглядамидруг в друга.

И вдруг он беззвучно расхохотался. Однако он продолжализучать меня, и в глазах его было восхищение, что в глубине души доставляло мненесказанную радость. С поистине детской непосредственностью он протянул руку ипогладил лацкан моего серого бархатного пиджака.

– Невозможно вечно оставаться живой легендой, –шепотом произнес он, хотя на самом деле это был вовсе не шепот. Я явственнослышал его французский акцент, хотя никогда не имел возможности услышать свойсобственный.

Мне невыносимо было воспринимать его такой знакомый иблизкий голос, его речь.

Забыв все ядовитые и резкие слова, которые собирался емусказать, я заключил его в объятия.

Мы обнялись так, как никогда не делали это в прошлом. Скорееэто походило на наши с Габриэль объятия. Потом я гладил руками его волосы илицо, как будто желая убедить себя в том, что это действительно он и что онрядом. Он делал то же самое. Мы как будто разговаривали и в то же времямолчали. Наша поистине безмолвная беседа не нуждалась в произнесенных вслухсловах. Только едва заметные кивки головами. Я видел, что он буквально светитсяот любви ко мне и испытывает такое же лихорадочное возбуждение иудовлетворение, как я.

Однако он вдруг замолчал, и лицо его слегка вытянулось.

– Знаешь, – произнес он теперь уже вслух, – ядумал, ты давным-давно умер, исчез.

– А как же тебе удалось найти меня здесь? – вместоответа спросил я.

– Но ты же сам этого хотел, – сказал он, вдругвспыхнув от смущения и пожав плечами.

Все, что он делал, каждое его движение оказывало на менямагнетическое, завораживающее воздействие. То же самое происходило со мнойбольше века тому назад. Я взглянул на его тонкие пальцы и удивительно сильныеруки.

– Ты сам разрешил мне увидеть тебя, а потом позволилследовать за тобой. Ведь ты постоянно ездил взад и вперед по Дивисадеро-стрит,искал меня.

– Все это время ты жил там?

– Для меня это самое безопасное место во всем мире. Яникогда не покидал его. Меня искали там, но не смогли найти. Теперь я могуспокойно ходить рядом с бессмертными, быть среди них, когда мне вздумается, онивсе равно не узнают меня. Они же не имеют представления, как именно я выгляжу.

– Но если узнают, то обязательно постараются тебяуничтожить, – предупредил я.

– Конечно, – кивнул он. – Но они пыталисьсделать это еще со времен Театра вампиров и тех событий, которые там произошли.«Интервью с вампиром» вновь дало им веский повод для этого. А для того чтобыиграть в свои игры, бессмертным непременно нужен повод. Им нужен толчок, стимулдля возбуждения. Для них это все равно что кровь. – Голос его на секундупоказался мне усталым и измученным.

Он глубоко вздохнул. Я заметил, что ему нелегко говорить обэтом. Мне хотелось вновь крепко обнять его, однако я сдержался.

– Впрочем, сейчас, по-моему, они собираются уничтожитьтебя, – снова заговорил он. – А уж как выглядишь ты, им прекрасноизвестно. – Он едва заметно улыбнулся. – Ваша внешность известнаабсолютно всем, месье рок-звезда.

Улыбка его стала шире. Однако голос его, как всегда, былтихим, а тон – вежливым и благовоспитанным. От избытка чувств лицо его слегкапорозовело. Однако оно ничуть не изменилось. И наверное, не изменится никогда.

Я обнял его за плечи, и мы направились в сторону от дома,подальше от льющегося из него света. Пройдя мимо огромного серого скелетавертолета, мы двинулись через выложенное солнцем поле в сторону холмов.

Мне казалось, что переполняющее меня счастье причиняет мнемучительную боль и что от избытка его я буквально горю как в огне.

– Ты все-таки не собираешься отказываться от своихнамерений? – спросил он. – Я говорю о завтрашнем концерте.

Опасность для всех нас! Что это было? Предупреждение илиугроза?

– Нет конечно! Ничто в мире не сможет остановить меня ипомешать сделать так, как я задумал.

– Мне очень хотелось бы тебя остановить. Мне следовалоприйти к тебе раньше. Я заметил тебя еще неделю назад, но потом потерял извиду.

– А почему ты хочешь воспрепятствовать мне?

– Сам знаешь почему, – ответил он. – Мненеобходимо поговорить с тобой.