Посвящается Стэну Райсу, Кэрол Маклин и Элис О’БрайенБоркбарт.

– Ну что ж… – задумчиво сказал вампир.

Он стоял у окна, освещенный тусклым уличным светом. Глазаего собеседника, молодого человека, наконец привыкли к полутьме, и он смогразглядеть комнату: круглый дубовый стол, кресла, таз и зеркало на стене.Молодой человек ждал.

– А у вас хватит пленки, чтобы записать историю целойжизни? – И молодой человек увидел четкий профиль полуобернувшегосявампира.

– Конечно. Когда повезет, мне удается взять интервью утрех-четырех человек за вечер. Но только это должна быть действительно хорошаяистория.

– Еще бы, – сказал вампир. – Я расскажу вамсвою жизнь. Я сам этого хочу.

– Отлично. – Молодой человек поспешно достал изпортфеля диктофон, проверил кассету и батарейки. – Расскажите, какполучилось, что вы поверили в это, почему вы…

– Нет, – оборвал его вампир. – Мы начнеминаче. У вас все готово?

– Да.

– Тогда садитесь. Я включу верхний свет.

– Но я всегда думал, что вампиры не любят света. Есливам хочется, чтобы было темно, я не против… – Он осекся.

Вампир отвернулся от окна и смотрел теперь прямо на него.Лица вампира не было видно, но что-то в этой неподвижно застывшей фигуренасторожило юношу. Он хотел было что-то сказать, но промолчал. Вампир подошел кстолу, взялся за шнур выключателя, и молодой человек вздохнул с облегчением. Итут же резкий желтый свет залил комнату. Молодой человек ошеломленно уставилсяна вампира. Его пальцы судорожно вцепились в край стола.

– Боже! – только и смог выдохнуть он.

Лицо у вампира было белое и гладкое, словно вырезанное изкости, и застывшее, как у статуи. Жили только его зеленые глаза; они пристальносмотрели на молодого человека и сверкали, как изумруды, и казалось, что дваогня горят на белом холодном лице. Вдруг вампир улыбнулся, нежно, почтимечтательно, и на белизне его кожи обозначились линии, бесконечно подвижные, носкупые, как на штриховом портрете.

– Рассмотрели? – тихо спросил он.

Юноша вздрогнул и поднес руку к глазам, защищаясь от яркогосвета. Потом перевел взгляд на безукоризненно сшитый черный фрак, которыймельком уже видел в баре, длинные складки плаща, черный шелковый галстук иворотничок сорочки, такой же ослепительно белый, как кожа вампира. Его густые, черные,слегка вьющиеся волосы были зачесаны назад, их кончики едва касалисьворотничка.

– Ну как, вы все еще хотите этого интервью? –спросил вампир.

Молодой человек открыл рот, но не мог выдавить ни звука,только кивнул.

– Да, – наконец выдохнул он.

Вампир опустился в кресло напротив и тихо, доверительносказал:

– Включайте запись и ничего не бойтесь.

Он перегнулся через стол, и юноша испуганно отшатнулся. Потградом катился по его щекам. Вампир положил руку ему на плечо, крепко сжал егои сказал:

– Поверьте, я не сделаю вам ничего плохого. Я хочувоспользоваться случаем. Наша беседа для меня гораздо важнее, чем вы думаете.Давайте начнем поскорее. – Он откинулся в кресле и застыл в ожидании.

Юноша с трудом перевел дыхание, вытер лицо платком,пробормотал, что микрофон внутри, нажал кнопку, и запись началась.

– Вы не всегда были таким, правда? – начал он.

– Верно. Я стал вампиром в тысяча семьсот девяностопервом году, мне было тогда двадцать пять лет.

Юноша, ошеломленный такой точностью, повторил дату вслух,прежде чем задать следующий вопрос:

– Как это случилось?

– Очень просто. Но я бы хотел рассказать все попорядку, с самого начала.

– Разумеется, – быстро кивнул молодой человек,сложил платок вчетверо и провел им по губам.

– Все началось с несчастья… – начал вампир. –Мой младший брат… погиб. – Он запнулся.

Молодой человек кашлянул, чтобы прочистить горло, еще развытер лицо платком и засунул его в карман.

– Может быть, вам больно… вспоминать об этом? –спросил он робко.

– Больно? – отозвался вампир. И покачалголовой. – Нет. Однажды я уже рассказывал эту историю. И потом, это былотак давно… Мы тогда жили в Луизиане. Взяли ссуду на землю и основали двеплантации индиго на Миссисипи, неподалеку от Нового Орлеана…

– Так вот откуда у вас акцент, – тихо сказалюноша.

Вампир недоуменно взглянул на него, потом рассмеялся:

– Я говорю с акцентом?

– Я заметил это еще в баре, когда спросил, ктовы, – торопливо заговорил юноша. – Едва различимая четкость согласныхи все. Но я не догадался, что это французский акцент.

– Ничего, – успокоил его вампир. – Я нестолько удивлен, сколько притворяюсь. Просто время от времени я забываю о своемакценте. Но давайте продолжим.

– Конечно, конечно…