– Не смей появляться на сцене в Сан-Франциско.Предупреждаем тебя. Ты ведешь себя слишком вызывающе, слишком нагло. Ради тогочтобы наказать тебя, мы пойдем на все, даже на публичный скандал.

Мне было смешно слышать, как они мешают архаичные слова иобороты с вполне современной американской лексикой. Интересно, как выглядятсовременные вампиры? Отразилась ли как-то на их воспитании и поведениипринадлежность к сонму бессмертных? Есть ли у них определенный стиль и манеры?Живут ли они в общинах или носятся по всему миру на огромных черных мотоциклах,как это нравится делать мне?

Возбуждение во мне продолжало расти, и я никак не мог с нимсправиться. Пока я ехал сквозь ночь под вырывающиеся из радиоприемника звукинашей собственной музыки, я чувствовал, как в душе у меня поднимается вполнечеловеческий восторг.

Я мечтал о предстоящем выступлении и с нетерпением ожидалего, ничуть не отличаясь от моих смертных друзей – Таф Куки, Алекса и Ларри.

После невыносимо тяжелой и утомительной работы надпластинками и фильмами я хотел, чтобы нас увидели и наши голоса зазвучали передликующей и беснующейся от восторга толпой. Иногда, когда мне было особенногрустно, я отчетливо вспоминал уже давно прошедшие вечера в театре Рено. И напамять мне приходили, казалось бы, странные детали: запах белого грима, которыйя тщательно накладывал на лицо, аромат пудры, а иногда самый волнующий,наверное, момент – последний миг, перед тем как переступить черту, отделяющуюменя от ярко освещенной огнями рампы сцены.

Да, все возвращается на круги своя, и, если мои поступкивызовут гнев Мариуса, если приведут его в ярость, что ж, я это вполне заслужил.

Сан-Франциско очаровал и покорил меня. Мне было нетруднопредставить живущего здесь Луи. Этот город с мрачноватыми, выкрашенными вразные цвета особняками и многоквартирными домами, тесно стоящими бок о боквдоль узких и темных улиц, чем-то напоминал мне Венецию. Трудно было устоятьперед прелестью вспыхивающих над вершинами холмов и долиной огней, передкрасотой и величественной дикостью небоскребов, словно невиданный, сказочныйлес вырастающих из моря тумана.

Каждый раз, возвращаясь на исходе ночи в Кармел-вэлли, явытаскивал из машины целый мешок почты, которую нам пересылали из НовогоОрлеана в Монтерей. И каждый раз я тщательно просматривал ее в поискахкаких-нибудь посланий от вампиров, пытаясь обнаружить характерное для нихстаромодное написание букв, которое иногда, если они были в ярости и непытались скрыть свои сверхъестественные способности, могло произвести впечатлениеготического шрифта. Однако ничего, кроме восторженных посланий наших преданныхсмертных поклонников, мне не попадалось.

«Дорогой Лестат! Мы с моей подругой Шерил очень любим тебя,но никак не можем достать билеты на твой концерт в Сан-Франциско. А ведь мыотстояли в очереди целых шесть часов! Пожалуйста, пришли нам два билета. Мысогласны стать твоими жертвами и отдать тебе свою кровь».

Наступила наша последняя перед концертом в Сан-Францисконочь. Было около трех часов.

Прохладный зеленый рай под названием Кармел-вэлли погрузилсяв сон. Я дремал в своей просторной «берлоге» со стеклянной стеной и предавалсямыслям и мечтам о Мариусе. Мариус разговаривал со мной во сне:

– Почему ты пошел на такой риск? Ведь он грозит тебеместью с моей стороны.

– Потому что ты отвернулся от меня, – отвечал я.

– Это еще не достаточная причина. Ты поступаешьнеобдуманно. Тебе захотелось все разрушить?

– Я хочу повлиять на ход событий, хочу, чтобы хотьчто-нибудь произошло!

Я так громко выкрикнул эти слова во сне, что даже проснулсяи вспомнил, что нахожусь в своем доме в Кармел-вэлли. Да, это был лишь сон,зыбкий и непрочный сон, как у смертных.

И все же что-то… что-то еще… какая-то «трансмиссия», какбудто заблудившаяся радиоволна попала не на свою частоту… и голос… голос,обращенный ко мне:

– Опасность! Опасность грозит всем нам!

И потом буквально на доли секунды перед моими глазамивозникло видение. Снег. Лед. Завывание ветра. Осколки стекла на каменном полу.

– Опасность, Лестат! Опасность!

Я проснулся.

И обнаружил, что уже не лежу на кушетке, а стою передстеклянными дверями. Я больше ничего не слышал, ничего не видел, кроме туманныхсилуэтов холмов и черной громады вертолета, гигантской мухой парящего надквадратной бетонной площадкой.

Я прислушивался изо всех сил – так напряженно, что дажевспотел. Однако никаких «трансмиссий» больше не уловил. Исчезли и видения.

И вдруг меня как током поразило внезапно возникшее ощущениечьего-то присутствия. Я услышал едва уловимые звуки.

Кто-то бесшумно двигался снаружи. Никакого намека начеловеческий запах.

Там, за стеной, один из них! Кому-то, несмотря на все мерыпредосторожности, удалось проникнуть сюда, и теперь он приближается, идет черезоткрытое, заросшее высокой травой пространство, начинающееся за вертолетнойплощадкой.

Я снова прислушался, но не услышал ничего, чтосвидетельствовало бы о приближении опасности. Хотя, должен признаться, разумнеизвестного был полностью закрыт от меня. Я ощущал только сигналы того, чтонеизвестное существо приближается.

В увитом лианами доме под низкой крышей все спали глубокимсном – и дом с выкрашенными в белый цвет пустыми стенами и голубым огонькомработающего без звука телевизора показался мне вдруг гигантским аквариумом. ТафКуки и Алекс, держа друг друга в объятиях, лежали на ковре перед пустымкамином. Ларри дрых в своей маленькой, похожей на келью комнате с чувственной инеутомимой подружкой по имени Саламандра, которую они «откопали» перед самымотъездом из Нового Орлеана. Спали и охранники, одни в комнатах, в этихсовременных камерах с низкими потолками, другие в коттедже, за похожим нараковину устрицы бассейном с голубой водой.

А в это время со стороны шоссе пешком через поле, надкоторым сияло звездами чистое небо, к нам приближалось неведомое существо. Ятеперь был уверен, что неизвестный совершенно один. Я отчетливо слышал втемноте биение его сверхъестественного сердца. Горы в отдалении были похожи напризраков, а желтые цветы акаций, освещенные звездами, казались совершеннобелыми.

Похоже было, что это существо ничего не опасается и упорноприближается к дому. Мне не удавалось проникнуть в его мысли. Это моглоозначать только одно: ко мне явился кто-то из древних и очень опытных вампиров.Но опытные вампиры ходят по траве совершенно бесшумно… А это существопередвигалось почти по-человечески. Этот вампир был создан мной!