как убитые и их организмы отдыхали от физической нагрузки, навалившейся на их бренные тела после броска сквозь пространство и время.

Анатолий вышел из пристроенного сарайчика и посмотрел в небо. Уже смеркалось, луна озаряла лес своим серебристым сиянием, и созвездия, выделяясь на вечернем небосклоне, мерцали своими дивными огнями. Ни облачка, ни тучки.

Прежде чем их разбудить, он проверил капканы, выставленные им сразу по приходу в эту сторожку, и извлёк из одного из них довольно крупного зайца, тотчас освежевав его и поставив в котле тушиться на огонь. Позже в этом же сарайчике он обнаружил жестяную банку с пшеничной крупой, пролежавшую здесь, очевидно, ещё со времён Гражданской войны, а возможно и дольше, поскольку сама структура жести уже была весьма проржавевшей и вот-вот могла рассыпаться в руках. Зато крупа, на удивление, сохранилась и не потеряла никаких вкусовых качеств, что было для Толика весьма удивительным. Так или иначе, за неимением иных пищевых продуктов, онвоспользовался ею, не слишком вдаваясь в подробности этики и безопасности здоровья, посчитав, что варёное – оно и есть варёное. Не понравится – выплюнут: всего и делов-то, подумаешь…

Потом он сделал беглую уборку, произвёл ревизию всего скудного имущества сторожки и, убедившись, что в неё действительно никто не заглядывал в течение последних десятилетий, только тогда принялся будить своих новых приятелей, которые свалились на деревянные лежанки, стоило им только перешагнуть порог этого временного убежища в лесу.

Как только они, едва проснувшись, почувствовали запах тушёной зайчатины, тотчас же накинулись на еду, поглощая её, и сонными глазами благодарно смотря на своего избавителя. Насытившись и не произнеся ни слова, они еле добрались до лежанок и снова провалились в глубокий сон, так, очевидно, и не поняв, в каком месте и районе климатического пояса они только что находились.

Самому Толику спать особо не хотелось – не позволяли мысли, роем крутившиеся у него в голове. Прав был Дима: не каждый день в лесу повстречаешь людей, могущих путешествовать сквозь время и чужие инородные пространства, да ещё и прибывших из ПРОШЛОГО. Выходит, что уже тогда, в ИХ прошедшем времени была изобретена так называемая пресловутая «машина времени», о которой писал ещё Герберт Уэллс в своём знаменитом романе конца XIX-го века. И эти двое друзей, с помощью какого-то эксперимента путешествуют сейчас из одной эпохи в другую, сами того не понимая, каким образом эти путешествия возможны. Выходит, что так.

Он ещё долго размышлял над всеми, навалившимися сегодня на него впечатлениями, но, в конце концов, где-то к четырём часам утра, положив голову на локти и склонившись над столом, решил часок подремать, прежде чем выдвигаться к станции встречать Диму с его необъятными сумками и рюкзаками. Ночь, проведённая им за ветхим столом, была тёмной, но спасала луна, светившая ярко и безмятежно в сиянии собственного ореола, да и отблески огня в очаге не давали ему уснуть, танцуя на стенах призрачными тенями света.

А уже утром, разбудив Егоровича с Сергеем, он поставил на столь котелок с остатками горячего ужина и помчался через лес встречать Димку.

Два часа спустя, они, нагруженные сумками, возвращались назад, оживлённо беседуя и делясь своими впечатлениями прожитого накануне дня. Дмитрий тяжело дышал и обливался потом, перечисляя всё, что он захватил с собой и купил в супермаркете, а Толик, неся за спиной огромный рюкзак, рассказывал ему о проведённой ночи в сторожке при луне.

…Так и шли они навстречу своей судьбе, уже начиная понимать, что этот неизвестный им эксперимент вскоре поглотит их, растворит в себе и перевернёт их собственную жизнь от начала до конца.

К подобному исходу, собственно говоря, всё и приближалось.

Поаплодируем мысленно этим отважным ребятам.

№ 18.

В домике лесорубов Егорович с Сергеем, молча, за обе щёки поглощали тушёную кашу с зайчатиной и только начинали приходить в себя после обвального сна, накрывшего их с головой, прежде чем они успели добраться до соломенных лежанок. Утром, когда их разбудил Анатолий, они как лунатики поплелись за ним к ручью, умылись и сходили в кусты по нужде. Потом, так же, ещё не полностью придя в себя, они покорно сели за стол, выпили горячего бульона и накинулись на еду. Когда Толик их предупредил, что отправляется на встречу с Дмитрием, они только кивнули в ответ и промычали с полными ртами что-то невразумительное, очевидно, похожее на слова благодарности.

Спустя полчаса, они, порядком насытившиеся и уже пришедшие в себя, вышли наружу и, присев у завалинки сторожки, жадно закурили, щурясь от ласкового, но в то же время, уже осеннего солнца. День начинался замечательный.

- Кончились наши блуждания, Серёга, - потянувшись, выдохнул дым Семёнович. – Хотя бы на этот месяц мы можем себе позволить немного расслабиться и отдохнуть. Ребята попались отличные – представь, что бы мы сейчас без них делали?

- Угу, - пробормотал Сергей, всё ещё наслаждаясь ласковым утром после всех их скитаний, которые им довелось пережить в ином временном портале XVIII-го века.

- Мы можем в этой избушке весь месяц провести, ожидая, когда откроется лифт и заработает портал перемещения. Если зайцы в капканы попадают, с голоду точно не умрём.

Сергей с удивлением посмотрел на своего старшего товарища:

- И ты что же, совершенно не хочешь посмотреть воочию, как живут люди XXI-го века?

Егорович задумался и немного погодя ответил:

- Знаешь, милый мой, мне пока по горло хватило и XVIII-го века, чтобы тут же, сломя голову, бросаться в век грядущий. Может, со временем, деньков этак через десять, когда сниму эти чёртовы кафтаны, пропахшие благовониями и населённые средневековыми вшами. Отмоюсь, отосплюсь, тогда и решусь, возможно.

Оба, скинув ненавистные им кафтаны, брыжи и камзолы, зашвырнув в кусты туфли с имитацией серебряных пряжек, выданных им из запасников КГБ, они помчались к ручью, где принялись друг друга оттирать травой от последствий путешествия в иную эпоху.

За этим занятием их и застали вернувшиеся друзья, нагруженные неподъёмными сумками.

Полотенца, прихваченные из дому Димкой, как раз пришлись кстати. Одежда крепостной России была с брезгливостью откинута в сторону, где и осталась лежать до лучших времён.

После этого они половину дня до самого обеда распаковывали сумки и раскладывали по назначениям вещи и продукты, которые теперь будут находиться с ними здесь всё это время, пока не активируется панель перемещения. Настроение у всех было превосходное, они шутили, смеялись, рассказывали различные истории и, казалось, что четверо приятелей уже давным-давно знают друг друга, встретившись здесь в лесу, чтобы маленько отдохнуть