– Неправда, – смутилась я.

– Не целовала? – с видимым облегчением уточнил Ру.

– Не десять раз.

Инквизитор зыркнул на крыса. Тот напушился и зафырчал. Когда оба успокоились, Йорик счел важным добавить:

– Так что твой первый поцелуй с хозяйкой был с привкусом крысиной жопки.

– Еще хоть одно слово, – мрачно произнесла я. – И я вас обоих придушу!

Йорик и Ру замолкли. Их битва перешла на другое поприще. Они испепеляли друг друга взглядами. Нет бы искать место для ночлега!

Я занялась тем, что умела лучше всего. Прищурилась и снова настроила свое зрение на Чащу, магию, на энергию леса и его обитателей. Вскоре передо мной появилась тонкая ниточка, ведущая в реке. Не став ничего объяснять, я просто тронула пятками лошадь и направела ее в нужную сторону. Ру безропотно последовал за мной.

Когда солнце уже почти скрылось за горизонтом, мы выехали на удобную полянку, в паре сотен метров от которой текла река. Крыс понятливо вскарабкался мне на плечо. Я спешилась и стреножила кобылку.

– Ночуем тут, – решила я. – Купаться по очереди. Я первая. Ты собери хворост. А ты, раз уж хорошо воруешь, попробуй унести все шишки с места под лежак. Если приду, а кого-то из вас нет…

Не закончив предложение, я обвела выразительным взглядом мужчин. Вот что за напасть, Истле? Взяла в напарники инквизитора, а он оказался тем единственным в Оплоте, кто еще не потерял чувство юмора. Завела питомца, и тот оказался наглым пройдохой. Почему судьба не подкинет мне кого-нибудь спокойного и тихого, как я?

Богиня не ответила. Видимо, она, как и я, любила тишину и одиночество. И не торопилась ввязываться в диалог с глупыми смертными.

Скинув одежду и осмотревшись, я зашла по колено в воду, не рискнув погружаться глубже. Конфликты с русалками у меня были не редкостью. В их стихии я чувствовала себя беспомощно, а уж после мавки и вовсе побаивалась лезть на рожон. Быстро обмывшись, я вернулась на поляну. В самом центре потрескивал костер, рядом лежала куча хвороста и аккуратно срубленные топориком толстые ветки. На лежаках друг напротив друга сидели крыс и инквизитор и резались в карты. На мой приход они не отреагировали.

Глава 26

– Поладили? – спросила я.

Инквизитор с крысом обменялись взглядами, а после посмотрели на меня. Вид у них был как у заговорщиков: моськи невинные, глаза честные.

– Конечно, – пискнул крыс, от нервов забыв про необходимость делать голос чуть ниже.

– На что играете? – спокойно поинтересовалась я, пытаясь пальцами распутать мокрые волосы.

– В карты, – сказал Ру.

– Не во что, – ответила я, – а на что.

Они промолчали. Я пожала плечами и уселась к костру, чтобы немного согреться. Ночь обещала быть холодной. Вскоре Ру поднялся на ноги и ушел к реке, а потом ко мне прибежал, забавно подкидывая непропорционально большую жопку, крыс. Йорик нагло вскарабкался вверх по штанине и улегся клубочком у меня на сгибе бедра.

– Я злюсь, – напомнила я.

– Я же признался, – пропыхтел Йорик. – Говорить не так-то легко. К тому же, кто спас тебя от мавки?

– Пока она не утянет меня под воду, я сильнее. Как мне противна их вода, так им не вытерпеть моего огня.

– Как скажешь, хозяйка.

Крысенок нервно дернул усами и повернулся к реке. Его глазки-бусинки сверкали в пламени костра. Йорик встал на задние лапки и принюхался, после чего тронул меня за руку.

– А нашего инквизитора не утопят? – спросил он.

– Нет. Меня же не утопили.

– Ты уж извини, хозяйка, но оставлять такую злую и зубастую тебя в своей вотчине ни одна мавка не захочет. А вот инквизитор другое дело. Мужик ладный. Заиграют его до смерти, жалко будет.

– Как-то он все это время выживал, – фыркнула я. – И сейчас тоже справится.

Мелкий с видимым неудовольствием улегся обратно. Я честно хотела держать дистанцию, но звери всегда были моей слабостью. Такие маленькие, беззащитные… Даже волки казались мне кем-то вроде детей. По сути, все они и были сыновьями и дочерьми Истле, и только людям подарил свой огонь Светлобог и тьму Чернобог. Именно животным я никогда не могла отказать в помощи, в то время как человек подчас казался чужим.

Конечно, слабых тоже жалела, такая уж наша ведьминская природа. А в Йорике сочеталось все и сразу: зверек, такой бедный и несчастный, очень одинокий.

Я принялась чесать малыша за ухом. Тот от восторга даже зубками застучал – так крысы выражали крайнюю степень удовольствия. Ру все не возвращался, и я уже начала раздумывать, как лучше смастерить факел, чтобы отправиться на поиски инквизитора.

Он появился с другой стороны поляны. В белоснежных волосах запутались листья, а к носу прилипла паутинка. Инквизитор был до безобразия счастлив. Он протянул мне небольшой букетик ирисов.

– Очень красивые цветы, – сдержанно прокомментировала я.

Хотя хотелось спросить, зачем он их сорвал. Вся их красота завянет, а семена так и не появится. Такая глупая и бесполезная смерть для цветка.

Ру заметил, что я не слишком-то рада, и нахмурился. Доходило до него медленно. Потом инквизитору хватило совести смутиться и попытаться спрятать цветы за спину. Я обреченно вздохнула. Так не хотелось тратить магию, ведь ритуал меня сильно утомил, но оставлять цветы вот так не хотелось. Я протянула руку за букетом. Инквизитор смущенно вручил мне ирисы. Их сладкий запах навевал сонливость.

Я помотала головой. Спать? Вот уж увольте, так справлюсь. Не первый раз буду бодрствовать несколько суток подряд. Зато потом кошмары станут слабее.

Я отошла от костра и впихнула кончики стеблей в рыхлую почву. Короткий заговор помог им пустить корни, а капелька вложенной сверху силы укрепила, чтобы ростки не сломались. Я вернулась к костру и протянула Ру краюху хлеба и сыр.

– Поужинаем.

Инквизитор кивнул. Мы молча принялись за еду, лишь изредка потрескивали сучья в костре да чихал Йорик.

– Я могу рассказать историю.