— У-У-У, змеи-и-и! Стервы! Шлюхи! Потаскушки! Беднаяматушка, покойница! Видела бы она, каких подлых сестер мне в компанию родила!

Степанида удивилась очень-очень:

— Да что ты горюешь-то. Денька, Аронов обещал меня сделатьзвездой.

— У-у-у! — еще отчаянней взвыла Денисия. — Дуры вы дуры!Кому вы нужны? Размечтались! Трудиться совсем не хотят! В звезды все метят,въехать в рай норовят на чужом х..!

Доселе их Денька не умела крыть матом. Федька в этих делахбыла мастерица, сама Степка загинала неплохо, Зойка — тоже могла, а вот Денисия— никогда. Степанида опешила:

— Ты что, сестренка? Ругаешься, что ли?

— А как мне тут с вами молчать, не ругаться? Того и глядивсе сестры мои на панель попадут!

— Тю-ю! — неосознанно подражая коллеге Зинаиде, удивиласьСтепанида. — Да с чего ты взяла, что мы пойдем на панель? Зойка сильно пошла?За банкира, хитрая, выскочила. Вот и мы с Федькой так же хотим. А то, что далая Аронову, не волнуйся. Грех небольшой. Добра большого я, правда, от этого тожене жду. Сиюминутица, ерунда. Так, блажь накатила на господинчика, вот и трахнулменя…

Слов у Денисии не нашлось, одни междометия.

— Э-э-э, ну и ну, — вздохнула она, имея в виду, что совсемты, сестренка, б…, популярная личность в народе.

Степанида опомнилась и пояснила:

— Но звездой меня сделать он обещал. Кто его знает? Чем чертне шутит, в нашем подлунном бывает все. Глядишь, что-нибудь и обломится. Надоже как-то и нам выбиваться в люди.

Степаниде Денисия даже и объяснять не стала, что некоторымобразом тоже знакома с Ароновым.

Лишь горестно покачала головой и сказала истину, которойочень верила сама и которой, как окончательно выяснилось, совсем не верилисестры:

— От жизни обломится тебе, если повыше подпрыгнешь дапобольше кусок обломишь сама, а случится это, если учиться пойдешь и хорошееобразование получишь. Только таким путем можно выбиться в люди, а ваши поискибогатых мужиков — это путь в рабство. Пока молодая, поиграется мужик с тобой,постареешь — выбросит и найдет другую. Не ленись, сестренка, учись-работай, насебя рассчитывай. Не ищи господ, стремись стать госпожой сама. Что за радостьжить для себя? Интересно жить для людей, дела делать хорошие, полезные всем, ане только себе.

Займись стоящим, и жизнь сразу станет значительноинтересней. А остальное само приложится: женихи, мужики…

«Ну и идейная Денька у нас, — подивилась Степанида, — вонакакую толкнула речугу. Директор школы — тьфу против нее».

— Ага, приложится. Была халва надрывать пупок, —презрительно усмехнулась она. — Твой путь слишком длинный, а мне ждать неохота.Сразу всего хочу и себе, а не каким-то там людям.

— Хотеть не вредно…

Больше не стала распространяться Денисия перед Степанидой,ушла. Ушла мрачнее тучи. Случай с Ароновым ужасный, мерзкий, отвратительный.Сестры, как последние шлюхи, позорно себя повели, да заодно и ее опозорили. Надуше было гадко, словно помоями Денисию облили.

Уже вернувшись домой и прокатывая в голове события ушедшегодня, вдруг поняла она, что Степка и с хозяином своим спит.

Поняла и сама ее оправдала: а как с ним не спать?

Выгонит. Степка его наложница, рабыня его. Власть для того ивласть, чтобы ею пользоваться, и мужчины пользуются, пользуются своей властью…

Только считается, что у нас цивилизованное общество, но всеприличные и денежные места почему-то занимают мужчины. Так им легче нас,женщин, держать в узде.

«Скрытое рабство, — уже засыпая, подумала Денисия. — Потомумужики и презирают деловых женщин. Это реакция их защитная: стоп! Опасно! Туданельзя! Они же слабые, мужики, потому сильных баб и боятся, боятся импроиграть. А Сашка совсем не такой. Он все понимает. Он сильный…»

А утром взглянула на мир Денисия совсем другими глазами:ничего и не позор, сестры сами знают, как им жить, и пошел на фиг Аронов. Пустьдумает все, что хочет. Не станет она перед ним оправдываться и вообще большеникогда его не увидит. Даже по телевизору. А увидит случайно, смотреть нестанет.

Так решив, Денисия выбросила эти проблемы из головы, да икогда о них думать? Дел хватало. Были среди них и приятные, например,предстоящий прием. Позвонила Зойка:

— После четырех за платьем и туфлями забеги.

Не утерпела Денисия, забежала раньше, и вот результат:столкнулась с банкиром. Он обошел ее, как чумную, и презрительно усмехнулся:

— Ах какая челка! Теперь ты вылитая телка.

Денисия так растерялась, что на грубость вежливо вымолвила:

— Здрасте.

Не удостоил ответом банкир. Отвернулся и молча проследовал влифт в сопровождении своей монументальной охраны.

«Вот оно, счастье, к которому стремятся Федька со Степкой, —подумала Денисия, невольно продолжая спор с сестрами. — Сегодня он презираетменя, завтра его презрение ляжет на Зойку. Он и сейчас уже жену не уважает, разможет так запросто пинать ее родню».

Однако в квартире банкира слегка пошатнулась ее уверенностьв собственной правоте. И почти окончательно проиграла Денисия спор своимсестрам в гардеробной, куда впервые Зойка ее повела.

— Бог ты мой! — ахнула она. — Это же еще и не в каждоммагазине увидишь столько!

Чего там только не было. Денисия даже не знала, что Зойкаобладательница такого количества шуб.

А сколько обуви у нее! А платьев! Костюмов! Это ж замеритьсяможно!

Впрочем, Зойка выбирать не дала, сразу сказала:

— Наденешь вот это и это.

И, схватив сестру за руку, в туалет потащила, подальше от«жучков». Там, среди кафеля, она гораздо уверенней себя почувствовала,спокойней. Уселась на унитаз и приказала:

— Рассказывай!

Денисия, поеживаясь, начала рассказывать, как Сашкавыглядит, о чем говорили, куда водил, чем кормил. Зойка сыпала вопросами,задавала один за другим. Денисия даже начала опасаться, что опоздает на прием,но Зойка, вдруг глянув на часы, скомандовала:

— Все, хватит. Тебе пора. Завтра договорим. Прием у посла —святое.

Загрузив в пакет платье и туфли, Зойка протянула сестрекоробку с бриллиантами и сказала:

— Значит, в одиннадцать вечера вернешь, чего бы тебе это нистоило. У подъезда тебя буду ждать.

Смотри не опаздывай, долго ждать не могу. Заметит банкир —худо мне будет.