— Знаем твой шанс: зацепить мужика. Что, убогая? Да? На себяне рассчитываешь?

— Нет, не убогая! Просто, как все, иду по пути наименьшегосопротивления. Зачем мне лишние заморочки? Учиться, карьеру делать, корячиться— это все длинно. А я раз-два и в дамках.

— В каких дамках? В ловушке. Бесплатный сыр бывает только вмышеловке. Зойке не так повезло, как кажется. Да и где ты путевого мужиканайдешь?

Мужики вообще в нашей стране дефицитный товар, каждый деньрастут в цене, зато бабы — наоборот. Их у нас полное перепроизводство. Ха,приличного мужика она подцепить собралась!

— Да, хочу подцепить богатого мужика! По-твоему, я зачем вотель устроилась? Из любви к уборке?

Мания, что ли, у меня намывать полы?

Заподозрить в этом сестру Денисия уж никак не могла и молчапотрясла головой.

— То-то и оно, — продолжила Федора. — Здесь мой единственныйшанс приличного мужика подцепить. В элитное общество нам, провинциалкам, путьзаказан, а замуж идти за такого же нищего, как и я, — сумасшествие, даже неглупость. Вот и пристроилась я в отель, что, кстати, было совсем нелегко. А какже?

Здесь только нам и путевка в жизнь. Бедные-то по такимотелям не шаблают. Вот Зойка подцепила банкира и живет припеваючи, так чем яхуже? Внешне мы одинаковые.

— Хорошо, — согласилась Денисия, — раз тебе нужно, тыподцепила. Считай, повезло: нашла богатого жениха. Не сегодня, так завтрасвадьба, вот верность ему и храни. Зачем же блудить?

— Нет, ну ты смешная! Дурочкой-то не прикидывайся. Не налуне живешь. Во-первых, я не то подцепила, что Зойка, а хуже. Гораздо хуже. Аво-вторых, как тут не блудить, когда обстоятельства требуют? Целый месяц приставаладминистратор, за задницу все украдкой щипал: «Ах, попка! Какая попка!»Попробуй ему не дать, мигом вылетишь!

Денисия посоветовала:

— А ты бы директору пожаловалась на него, глядишь, и невылетела бы.

Федора сначала будто окаменела, а потом выпалила:

— Слушай! А это идея! Как я сама не допетрила?

Всю изломала голову, с чем бы к директору подкатить, да кактут подкатишь? Он же величина! Я ж для него пустое место. Мимо проходит и неглядит. Говорю же тебе, сестренка, они нас в упор не видят, буржуи. Смотрят нанас как на белых мышей. Администратора и того еле-еле на потрахунчик подбила.Уж как только не соблазняла его, до чего не додумывалась. Гору бабок убила накружевные трусы. Месяц!

Говорю тебе, месяц полы в его кабинете мыла, не шваброй —руками! Месяц перед ним крутилась рачком, жопой вертела, пока заметил меня,тьфу, старый козел.

От такого признания Денисия едва не обезумела.

— Так ты сама соблазняла его?! — хватаясь за сердце,спросила она.

— А то! — рассмеялась Федора. — Сам, что ли, на менязапал-запрыгнул? Как же, держи карман шире.

За него тут вся гостиница парится. Тьма охотниц, таких же,как я. Всем что-то нужно. Да только я всех обскачу! Куда им до меня? У менягора амбиций! Вот с директором классно ты мне подсказала. Теперь запишусь наприем по личным вопросам, пожалуюсь на администратора, да и… Короче, не будузагадывать, — суеверно остановилась Федора, — как сложится, так и сложится.Администратору дала, бог даст, и директору дам, — оптимистично заключила она.

— Бога-то хоть не поминай в делах своих грешных, — попросилаДенисия, прислушиваясь к шуму в ушах.

Ей стало не по себе, дурно стало — сестрица средняя довела.

— Страшно мне, Федька, — заскулила она, — видела бы мамкатебя. Нет-нет да и подумаешь: вовремя болезная умерла. Это ж надо, какие у насразговоры: этому дала, тому дала, даже до бога добралась.

— Да ладно тебе! — ничуть не смущаясь, воскликнула Федора. —Если бы я администратору не дала, до сих пор коридорной пахала бы. Фиг онперевел бы меня номерной. А у коридорной и работы больше, и платят меньше, и спубликой отношения совсем другие. Трудно, скажу тебе, налаживать отношения находу. Одно дело, когда богатей мимо тебя пробегает, а другое совсем, когдаутром сама к нему вломишься с пылесосом в номер, а он лежит, от снаразомлевший, член под одеялом торчит трубой… Тут и бери его, пока тепленький!

— Кого? — сползая на пол, прошептала Денисия.

— Сначала член, а потом самого, — деловито пояснила Федора,окончательно добивая сестру.

Денисия еле успела добежать до унитаза и оставила там все,чем ее кормил в ресторане Сашка Гусаров. Страшно ее рвало, до слез, до спазмовв желудке.

Осознав, что натворила, с чувством глубокой вины Федорастояла рядом и, не зная, чем помочь сестренке, беспомощно приговаривала:

— Господи, вот ты глупая, господи, что же делать с тобой?Как уму-разуму научить? Эх, пропадешь!

Окончательно расправившись с обедом, Денисия сплюнула впоследний раз в унитаз и сказала:

— Сама ты пропадешь со своими замашками. Не забывай, в миресвирепствует СПИД!

— Типун тебе на язык! — испуганно замахала руками Федора.

— Это тебе типун на язык. Наболтал твой язык мне такого, чтохоть вешайся, хоть топись, — рассердилась Денисия и пригрозила:

— Если узнаю, что ты снова спала с Ароновым, зашибу!

— Бог с тобой, — испугалась Федора, — за кого ты меняпринимаешь? Между прочим, ты сама виновата. В тот день ты должна была за менядежурить.

Пообещала, да не пришла, вот бог и наказал тебя.

— Так что, будешь с Ароновым спать?!

— Нет, не буду. Как можно у сестры кобеля отбивать?

— Тьфу, пакость какая! — в сердцах сплюнула Денисия и ушла.

Куда пойдет жаловаться обиженная сестрой девушка?

Конечно же, к другой сестре. Запросто завалиться к Зойкебыло нельзя, поэтому Денисия отправилась к Степаниде. Отправилась с болью вдуше, с жаждой упасть к сестренке на грудь да и выплакать вместе с ней их общеегоре: Федька-то оказалась шалаво-ой — ой-ей-ей!

Хотела Денисия пожаловаться сестре, но как бы не так — вышловсе по-другому. Простоватая Степанида обрадовалась:

— Денька, сама пришла, а то все по телефону!

Да с ходу и сообщила сестре:

— Знаешь, Денька, как мне повезло?

— Как?

— С самим Ароновым познакомилась.

— И что? — насторожилась Денисия.

— Сразу ему дала! — похвастала Степанида.

Денисия взвыла: