– С насилием? – Маргарита нахмурилась, а потом залилась краской. – Я… вы, наверное, о том бедном мальчике, который застрелился?

– Да, – подтвердил Пуаро, – полагаю, я именно о нем…

– Я же не знала, что он чувствует… Мне было его просто жалко – он выглядел таким застенчивым и одиноким… Сейчас мне кажется, что он был неврастеником. И эти двое итальянцев с их дуэлью – все было так нелепо! В любом случае, слава богу, никого тогда не убили. Честно говоря, мне на обоих было наплевать! Я даже не притворялась, что это меня волнует.

– Понятно. Вы просто там оказались. А там, где вы, – там что-то происходит! Я с таким уже встречался. Все это потому, что вас совсем не волнует, что вы сводите мужчин с ума. А вот майор Рич вам дорог. Так что мы должны сделать всё, что в наших силах…

Несколько секунд Пуаро молчал.

Миссис Клэйтон наблюдала за ним с серьезным лицом.

– Давайте на какое-то время забудем о персоналиях, которые действительно очень важны для нас, и поговорим о фактах. Я знаю только то, что было написано в газетах. И, судя по этим фактам, вашего мужа могли убить только двое, потому что только у этих двоих была такая возможность, – майор Рич и его слуга.

– Я знаю, что Чарльз не убивал, – упрямо повторила Маргарита.

– Значит, убил слуга. Вы со мной согласны?

– Я понимаю, что вы имеете в виду… – В голосе женщины звучало сомнение.

– Но вы в этом не уверены…

– Просто это выглядит… слишком фантастично?

– И тем не менее такая вероятность существует. Ваш муж, несомненно, был в квартире, так как там нашли его труп. Если слуга говорит правду, то убийца – майор Рич. А что, если он врет? Тогда убийца – сам слуга, который убил и спрятал тело до возвращения своего хозяина. С его точки зрения, это был великолепный способ избавиться от тела. Ему оставалось только «увидеть кровавое пятно» на следующее утро и «обнаружить» труп. Подозрение сразу же падало на майора Рича.

– Но зачем ему было убивать Арнольда?

– Зачем? Мотив далеко не очевиден, иначе полиция уже давно до него докопалась бы. Возможно, что ваш муж знал нечто, дискредитирующее слугу, и собирался рассказать об этом майору Ричу. Ваш муж никогда не говорил вам об этом Бёрджессе?

Миссис Клэйтон покачала головой.

– А как вы думаете, он рассказал бы, если б все было так, как я сказал?

Она нахмурилась.

– Сложно сказать. Скорее нет, чем да. Арнольд редко говорил о других людях. Я же сказала – он был скрытным человеком. И никогда не был… не был болтуном.

– То есть он предпочитал держать свои намерения в секрете… Хорошо, а что вы думаете о Бёрджессе?

– Довольно незаметный человечек. Неплохой слуга. Адекватный, но звезд с неба не хватает…

– Сколько ему лет?

– Думаю, лет тридцать семь – тридцать восемь. Во время войны он был в армии, но не служил как солдат.

– А у майора Рича он сколько работает?

– Не так долго. Года полтора, по-моему.

– И вы никогда не замечали ничего странного в его отношениях с вашим супругом?

– Мы не так часто там бывали. Нет, я ничего не замечала.

– Расскажите мне, что произошло в тот вечер. На какое время вас пригласили?

– С восьми пятнадцати до восьми тридцати.

– И что же это была за вечеринка?

– Ну, выпивка, буфет. Обычно там очень хорошо кормили. Foie gras[37] на горячем тосте. Копченая семга. Иногда подавали блюдо из риса – у Чарльза был специальный рецепт, который он вывез с Ближнего Востока, – но чаще это бывало зимой. Затем мы обычно слушали музыку – у Чарльза отличный стереофонический проигрыватель. И мой муж, и Джок Макларен были фанатиками классической музыки. После этого мы танцевали – Спенсы были отличными танцорами. Вот как-то так – обычная неформальная вечеринка… Чарльз умел быть очень хорошим хозяином.

– А в тот самый вечер не произошло ничего необычного?

– Необычного? – Женщина вновь нахмурилась. – Сейчас, когда вы об этом спросили, я… нет, вылетело из головы. Было что-то такое… – Она еще раз покачала головой. – Нет. Так что в ответ на ваш вопрос я могу сказать, что ничего необычного в тот вечер не было. Мы наслаждались происходящим. Все казались расслабленными и счастливыми. – Она передернула плечами. – А все время думать…

– И не думайте. – Пуаро быстро поднял руку. – А это дело, по поводу которого ваш муж отправился в Шотландию, – что вам о нем известно?

– Почти ничего. Там был какой-то спор по поводу ограничений на продажу земли, принадлежавшей мужу. Вроде бы сделка состоялась, а потом что-то произошло.

– А что конкретно сказал вам ваш муж?

– Он пришел ко мне с телеграммой в руках. Насколько я помню, сказал: «Это просто возмутительно. Мне придется ночным поездом выехать в Эдинбург и прямо с утра встретиться с Джонстоном. Кошмар, особенно после того, как я решил было, что все наконец утряслось». А потом добавил: «Позвонить Джоку и попросить его заехать за тобой?» А я ответила: «Глупости, я возьму такси». Тогда он сказал, что Спенсы или Джок отвезут меня домой. Я спросила его, надо ли помочь ему в сборах, но он ответил, что бросит в сумку несколько мелочей, перекусит в клубе и отправится на вокзал. А потом ушел – и это был последний раз, когда я его видела…

На последних словах ее голос задрожал.

Пуаро пристально взглянул на нее.

– Он показал вам телеграмму?

– Нет.

– Жаль.

– Почему вы так говорите?

Детектив не ответил на этот вопрос. Вместо этого он энергично произнес:

– А теперь к делу. Кто из адвокатов сейчас действует от имени майора Рича?

Миссис Клэйтон ответила, и Пуаро записал адрес.

– Вы не могли бы написать им несколько слов? Я хотел бы увидеться с майором Ричем.

– Его… его поместили под арест на неделю.

– Естественно. Такова процедура. Не могли бы вы также написать коммандеру Макларену и вашим знакомым Спенсам? Я хочу со всеми встретиться, и важно, чтобы они с самого начала не указали мне на дверь.

Когда Маргарита подошла к письменному столу, Пуаро сказал:

– И еще одно. Я, конечно, составлю свое собственное мнение, но меня интересует и ваше – о коммандере Макларене и мистере и миссис Спенс.

– Джок – один из наших самых старых друзей. Я знаю его с детства. Выглядит он довольно сурово, но на самом деле настоящий душка – никогда не меняется и всегда надежен. Он не весельчак и не забавник, но он – воплощение духовной силы, и мы с Арнольдом очень ценим его мнение.