Справа протекала узенькая речка и виднелсянебольшой канатный мост. Мне показалось, что оттуда доносятся глухие стоны. Янапрягла слух и отчетливо услышала, что стонет мужчина. Я бросилась в сторонумостика и спустилась к реке. Под мостом лежал мужчина лет тридцати пяти, сперекошенным от боли лицом и пытался подняться. Его белая рубашка былаиспачкана кровью.

— Простите, с вами все в порядке? — Наверное,более идиотского вопроса придумать было просто нельзя.

Мужчина с трудом приподнял голову, удивленнопосмотрел на мой огромный живот и громко простонал:

— Беременная баба.,. Ты откуда взялась?

Русский? От неожиданности у меня перехватилодыхание. Это же уму непостижимо! Среди ночи, в чужой стране встретить раненогомужика… русского.

— У вас кровь, — показала я на большоекровавое пятно на белой рубашке. — Вас избили?

— Здешние недоразумения решаются нацивилизованном уровне, — сказал мужчина, вновь посмотрел на мой живот и уронилголову на землю.

— Тогда в вас стреляли.

— Теперь верно. У меня в груди пуля.

— Вы потеряли много крови.

— Это ерунда. Мне бы пулю вытащить.

— Я даже не знаю, как вам помочь. Скажите, чтоя должна сделать?

Я чувствовала ответственность за жизньраненого человека и чуть было не разрывалась от бессилия.

— С таким животом ты вряд ли сможешь вшепомочь. Мне кажется, тебе самой нужна помощь.

— Да нет, со мной пока все в порядке. До родовеще есть время.

— Ты уверена?

— Вроде бы да.

Мужчина вновь застонал.

— Что я могу сделать? — повторила я, заметив,что пятно на рубашке увеличивается.

— Не знаю.

— Может, позвать на помощь?

— Какая тут к черту помощь! Кругом лес. Тутнедалеко трасса, но я вряд Ли смогу до нее доползти. Я уже прополз несколькометров и растратил все силы.

— А может, я попробую вас дотащить?

— Куда?

— Ну, до трассы. Остановим попутную машину.Вас довезут до больницы.

— Да разве ты, с таким животом, дотащишь меня?

— Дотащу. Я вот совсем недавно тащила довольнотяжелую железную лопату и ничего.

— Нашла что сравнить! Я намного тяжелеелопаты.

— Не важно, можно попробовать.

Я ухватила мужчину за руки и, стараясьравномерно дышать, поволокла его к трассе. Он стонал и корчился от боли. К томуже незапланированная нагрузка не понравилась моей дочери, и она сталапоказывать мне свое возмущение сильными резкими ударами в живот. Я вскрикнулаи, усевшись на землю, обхватила живот руками.

— Тебе плохо?

— Сейчас пройдет. Господи, и как же васугораздило забраться под мост с огнестрельным ранением?

— А как тебя угораздило бродить по ночномулесу с таким огромным животом?

— У меня возникли проблемы.

— У меня тоже.

Немного передохнув, я потащила раненогодальше. Он был очень тяжелым, каждый шаг давался мне с огромным трудом.

— Кто будет-то, пацан или девка? — спросилмужчина глухим голосом.

— Девчонка.

— Рада?

— Конечно, рада. Разве можно не радоватьсятому, кто должен вот-вот появиться на свет.

Временами мне казалось, что я просто потеряюсознание, упаду рядом с мужчиной и утром кто-то найдет два трупа. Но ясобиралась с силами и, кусая губы до крови, продолжала тащить дальше. Кактолько показалась освещенная трасса, я встала на колени и тихонько всхлипнула.

— Вы, пожалуйста, потерпите. Осталось совсемнемного. Сейчас поймаем машину, и вам окажут помощь. Вы будете жить. Вотувидите, вы будете жить!

Мужчина приподнял голову:

— Ты хоть понимаешь, что ты меня спасла?

— Еще рано говорить о спасении. Вот когда выбудете в больнице, тогда вы будете спасены.

— Я думаю, до больницы осталось совсемнемного. Я твой должник?

— Глупости. Я же не сделала ничегосверхъестественного.

— Я бы этого не сказал. Беременная женщина,готовая разродиться в любой момент, тащит здоровенного мужика, рискуясобственной беременностью и здоровьем.

— Ну что вы такое говорите!

— Я знаю, как мне тебя отблагодарить.

— Ой, да не надо мне никаких благодарностей!

— Ты мне скажи, у твоей девки отец есть?

— Какой отец? — опешила я.

— Ну, муж у тебя есть?

— Муж?!

— Да ты что, в самом деле, как маленькая.Мужик с тобой какой-нибудь живет?

— Нет у меня никого. Ни отца, ни мужа, никакого-нибудь мужика.

— Так это же хорошо!

— Что ж тут хорошего?

— Я буду твоей девке отцом.

— Что?!

— Я твоей девке отцом буду. Буду любить ее какродную, а быть может, и больше. А тебе буду мужем. Хорошим, надежным,преданным. У меня в кармане записная книжка, вырви листок и запиши моймосковский адрес. Я как только оклемаюсь, сразу в Москву лечу. Прилетай ко мне.Что тебе в этой Америке одной делать?!

— Да мне особо тут делать и нечего, —пробормотала я и, сама не понимая, что делаю, полезла в карман незнакомца.

— Пиши. Город Москва, улица АкадемикаСкрябина…

Сунув листок в карман своего бесформенногоплатья, я вернула своему новому знакомому записную книжку и, собрав последниесилы, потащила его дальше.

Положив раненого у дороги, я выпятила свойогромный живот навстречу большим ярким фарам и принялась ловить попутку. Рядомсо мной остановилась грузовая машина. Пожилой американец посмотрел на меняудивленными глазами и выскочил из кабины.

— Пожалуйста, помогите. Тут мужчина в беде.Нужно в больницу. У него кровь.