— Это вы тут, что ли, орали?

— Как видишь, — ответила я, тревожно прислушиваясь к своемучасто бьющемуся сердцу. — Ты, Марго, до инфаркта меня доведешь.

— Это вы меня доведете. Спускаюсь себе из оранжереи и,главное, только что похоронила кота…

— Ты похоронила кота?! — хором вскрикнули мы с Симой.

— Ну да, а что здесь такого? Говорила же, что он не жилец,вот и сдох, болезный. Уж я над ним такую хорошую молитву прочитала.

— Почему — болезный? — удивилась я.

— А разве здоровый? — рассердилась Марго. — Что-то неслышала я, чтобы кто-то умирал при полном здравии. Разве что машина собьет илизять покалечит. Вот мой зять нажрался, зараза, вчера, как скотина…

— Марго, мы не о том говорили, — напомнила я, зная, что еслиее не остановить, то до утра можно слушать рассказы о ее непутевом зяте.

— Ну да, — согласилась она. — Мы про кота. Не лежать же емуздесь. Кота похоронила, молитву отчитала и пошла к цветочкам своим. Потомвспомнила, что удобрения забыла, решила спуститься, а тут визг. Я пулейобратно. Прислушалась — тишина. Снова спускаюсь, и снова визг, так кто из насвиноват? Я думала, что сойду с ума или на месте парализует. Из-за чего вывизжали-то? Я промолчала, а Сима призналась:

— Из-за скрипа. Марго изумилась:

— Ну скрип и скрип, ступени скрипят, так орать-то зачем,спрашивается.

Я рассердилась:

— Ну визжим мы себе и визжим, так зачем к намприсоединяться, спрашивается.

— У меня нервы зятем подорваны, — пожаловалась Марго.

— У меня тоже, — присоединилась к ней Сима, но несталауточнять, чем подорваны ее нервы.

Подумав, я вынуждена была признать, что и у меня нервы ни кчерту, тоже, оказывается, подорваны. Судя по всему, разводом с Евгением. Разведо этого меня можно было испугать каким-то скрипом?

Марго спустилась с лестницы, подобрала ведро. Мы с Симойуспокоились и присели на диван. Марго рядом пристроилась. Широко расставив ногии поставив между ними ведро дном вверх, она задумчиво принялась пальцамивыстукивать на нем дробь.

— А что это Алиски не видно? — вдруг спохватилась она. —Кота, главное, бросила…

— Алиса в больнице, — сказала я, и Марго ахнула, прикрываяширокой ладонью рот. — С отравлением, — пояснила я.

Марго обратилась к Симочке.

— Вот, — сказала она, — надоело стервам сглаживать нашу,Алиску, начали ее стравливать. А все потому, что я своими молитвами всю нечистьв доме извела. Вот что значит практическая магия. Эти стервы нашу глупышкутравят, а она им рада.

Я оживилась:

— Ты тоже так считаешь? Думаешь, эти стервы Алису травят?

Согласитесь, интересный разговор: толкуем о стервах, неуточняя, кого имеем в виду. Впрочем, женщин этим я не удивлю.

— А как еще мне считать? — возмутилась Марго. — На дняхприхожу, а эти дурочки пируют, — она кивнула на Симу.

— Что за пир? — заинтересовалась я. — Почему не знаю?

Сима пояснила:

— Алиса продала свою картину. В салоне на Невском выставила,ее и купили. Согласись, нечасто случается такое.

Я согласилась и даже добавила:

— Что и неудивительно.

— Алиса на радостях пригласила подруг, — продолжила Симочка.— Мы поужинали, а потом Алисе стало плохо.

— И кот сдох, — вставила Марго. — И после этого надо думать,что Алиска отравилась сама? Да эти же стервы ее и отравили.

— Какие стервы? — наконец спросила я, и без тогодогадываясь, о ком идет речь.

— Да Нюрка с Лоркой, — ответила Марго. — И Каринка с этимфельдфебелем в юбке, с Фаинкой усатой. Пировали здесь, а как ушли, Алиска,выходит, концы начала отдавать.

— И кот сдох, — вставила я.

— Коты ладно, — отмахнулась Марго, — коты у нас и без тогоне живут, а вот Алиску отравили.

— Но почему? Почему? — изумилась Сима.

— Из-за вернисажа, — просветила ее я. — И ворожея так жесказала. Богатство и красоту Алисы подруги как-то еще переварили, а вот когдана горизонте забрезжила слава, тут-то у них терпение и лопнуло.

Сима недоумевала.

— Что, сразу у всех? — спросила она.

— У всех, у всех, — заверила Марго. — Видели, как эти змеиразбрелись по квартире?

Я сразу поняла, о чем она говорит. О том дне, когда Алисапосле вернисажа пригласила подруг к себе. Ни Лора, ни Нюра, ни Карина, ни темболее Фаина не видели новой квартиры Алисы, теперь же, увидев ее, все они былипросто ошеломлены.

— Голову готова на отсечение дать, что у всех испортилосьнастроение, — сказала я.

— Еще бы, — поддержала меня Марго. — Нюрка так и шнырялаглазами по всем углам. Она же задавака, работает всего лишь в какой-тоцветочной компании, а строит из себя принцессу. Видели ее мужа?

— Такой же сноб, — подтвердила я.

— Менеджер по свежему срезу! — Марго сплюнула и пояснила:

— В аэропорту встречает новую партию цветов и сопровождаетее до компании. Экспедитор простой, но ходит в костюме с бабочкой. Смехота! Таеще парочка. Подберутся же такие друг к другу.

Сима вертела головой, переводя взгляд с меня на Марго иничего не понимая.

— О чем вы говорите? — спросила она. Я пояснила:

— О том дне, когда был вернисаж Алисы. Помнишь, как онапригласила подруг?

— Да-а, — задумчиво ответила Симочка. — Мне тоже показалось,что они все страшно Алисе завидуют. Лора просто сходила с ума, Нюра тоже сиделамрачная, но я никогда не видела их мужей.

Марго даже подпрыгнула.

— Еще бы! — закричала она. — Все эти Нюрки, Лорки, Каринки иФаинки прячут от нашей Алиски подальше своих мужей, боятся ее красоты.

Я уточнила:

— У Каринки и Фаинки вообще нет никаких мужей, а с мужемЛоры все дружно поругались чуть ли не на следующий день после их свадьбы.

— Ну уж не знаю, — ответила Марго. — Я не была на свадьбеЛорки, но о муже своем она даже не заикается в присутствии подруг. Это я сразузаметила.

Я вспомнила, что Алиса, видимо, чувствуя зависть подруг,как-то старалась перед ними оправдаться за свое счастье. Даже попыталасьбросить на Германа тень, что-то лепетала о его измене, успокаивала Фаину иКарину, что не все в ее семейной жизни так гладко, как им кажется. Зрястаралась, лишь сильней возбудила их зависть. Вот тогда и появилась змеинаяулыбочка на губах Лоры, да и Нюркины лаза как-то подозрительно заблестели. Ужне злорадствовала ли она? Да нет, Алиске никто не поверил. Все знают Германа ссамой лучшей стороны.