– Падай! – скомандовала ей Катя. – Что питьбудешь?

Вообще-то Шура, собираясь в бар, планировала пить пепси илифанту, но, увидев, что эти пятеро употребляют коктейли, замялась.

– «Хамер» нравится? – спросил у нее парень,сидящий рядом с Катей.

Что такое «Хамер», Шура не представляла, но на всякий случайкивнула.

– Отлично, детка, – покивал парень, подвигая ейсвой стакан, – тогда угощайся.

Шура, благодарно улыбнувшись, глотнула. Коктейль оказалсяочень крепким. Не таким, как самогон, но все равно. И вкус у него был не ахти –резкий. Да и пах «Хамер» весьма специфически.

– Ты чего решила сюда прийти? – поинтересоваласьКатя, отхлебнув из бокала с широченным горлом, на дне которого плавалаоливка. – Вроде я никогда тебя тут не видела…

– Просто некогда было, – покривила душойШура. – Я к поступлению готовилась…

– Куда собралась?

– А ты? – вопросом на вопрос ответила Одинец, так какпонятия не имела, какие вузы в их регионе существуют.

– Я в Московский кулек на режиссерский.

– В Московский… что?

– Кулек, – хохотнула Катя. – Институткультуры то есть…

– А-а… А я думала, ты в театральный пойдешь. Ты жездорово на сцене играла…

– Хотела вообще-то, но в наш, областной, стремно, а встоличный, сама понимаю, не пройду. Поэтому на режиссерский хочу. Там конкурсменьше, зато контингент… – Старкова закатила глаза. – Когда я ездиладокументы подавать, слышала, что сам Богдан Титомир в этом году будетпоступать, и тоже на режиссерский. Он такой душка!

Титомира Шура видела по телевизору, к тому же певец являлсякумиром ее сестры и многих других девочек, поэтому она мечтательно вздохнула.По ее мнению, Стас был гораздо красивее поп-звезды, но и Богдану впривлекательности не отказать.

Как ни странно, Катя ее мнение разделяла, что стало ясно изее следующей фразы:

– А наш Стасик все же лучше!

– Ты кого имеешь в виду? – переспросила Шура, хотяпрекрасно понимала, о ком говорит Старкова.

– Радугина, конечно, – кудахтнула Катя. – Акстати, вон он, смотри!

И указала наманикюренным пальчиком в сторону лестницы. Шурапроследила за ее жестом и увидела, как по ступенькам поднимается Стас. За товремя, что она его не видела, Радугин мало изменился, но возмужал. Теперь егонельзя было назвать смазливым – только красивым. Фигура стала крепкой, а лицо –серьезным. Если раньше Стас постоянно улыбался, то теперь его губы были плотносомкнуты. Он казался погруженным в свои думы, и в этой погруженности в себя выгляделпросто неотразимо. Шура не могла не отметить, что Стасу очень идут длинныеволосы (его каштановые кудри вились по плечам), легкая небритость и рокерскийнаряд: на нем были кожаные штаны, косуха и высокие шнурованные ботинки. А вруке Радугин держал мотоциклетный шлем.

– Папочка ему давно машину предлагал, – шепнула наухо Шуре Катя, – а Стас ни в какую… Только на мотике и гоняет…

– Сто лет его не видела, – сдавленно проговорилаШура, не сводя глаз с Радугина. – Где он пропадал?

– Два последних года у бабки в областном центре жил.Там школа сильнее, вот отец его и отправил, чтоб Стас лучше подготовился кпоступлению в институт. Но на выходные он всегда приезжает. Каждую субботу тут,в баре…

Пока Катя говорила, Стас вошел в зал и огляделся. Шуранадеялась, что он подойдет к их столику, но Радугин только кивнул им и двинулсяк барной стойке. Забравшись на табурет, заказал себе пива и принялся флиртоватьс сидящей рядом девушкой.

– Вот гад! – прошипела Катя. – Специально сТамаркой заигрывает, чтобы меня позлить…

Шура недоуменно воззрилась на нее.

– А ты что, не слышала? – приподняла Старковавыщипанную бровь. – Мы ж с ним встречаемся…

Сердце Шуры упало. Чтобы не выдать себя голосом, она молчапокачала головой.

– Уже месяц, – похвасталась Катя. – Я даже сего бабкой познакомилась – была у них в гостях…

– Так чего же он сейчас… не с тобой?

– Поругались мы.

– Из-за чего?

– Не даю я ему!

– Чего? – не поняла Шура.

– Того, что ты многим даешь, – фыркнулаСтаркова. – Секса он хочет, понимаешь? А я согласна на него только послесвадьбы!

– А он что?

– Сказал, жениться в ближайшие пять лет не собирается,как и монашествовать. И если я не передумаю, то мы расстанемся.

– Так может, тебе передумать?

– Ага, сейчас! Чтоб он попользовался мной и бросил? Нетуж, спасибочки! Я замуж за него хочу. А как еще его женить на себе, если нетаким способом?

«Забеременеть от него», – подумала Шура, но вслух этогоне сказала, не желала помогать сопернице подсказками. Но бывшая одноклассница,как оказалось, и сама такой способ знала:

– Можно, конечно, залететь от него и по залету женить,но… Он всегда при себе резинки носит. Без них ни с кем не спит. Небось егопапочка научил! – Катя досадливо поморщилась. – Вот и не знаю, чтоделать… Вдруг правда бросит меня? Я не переживу…

– Ты так его любишь?

– Ой, Шура, да какая любовь? Где ты начиталась про этуерунду? Конечно, Стас мне нравится, даже очень, но замуж за него я хочу непотому. Просто лучшей кандидатуры мне не найти. В нашей дыре – он самыйзавидный жених!

– Но ты же в Москву поедешь, вдруг там…

– Да, возможно, я там кого-нибудь подцеплю, нонадеяться только на это – глупо. Всегда должен быть запасной вариант. А видеале я хотела бы выйти за Стаса уже осенью и перевестись на заочноеотделение… В общаге обретаться удовольствие сомнительное!

На том разговор о Стасе был закончен. Катя, увидев, чтоРадугин пошел танцевать с Тамарой, схватила под руку своего соседа и поволоклаего на данспол. Шура тоже думала к ним присоединиться, да ее никто неприглашал, а самой навязываться не хотелось. В итоге за столиком осталисьтолько она и тот парень, что угостил ее коктейлем. Кажется, его звали Сашей.Саша был чем-то недоволен, хмурился и много пил. Опорожнив стакан, он яростнобухнул его на стол, придвинулся к Шуре и невнятно – язык заплетался –проговорил:

– Ну че, к тебе или ко мне?

Она сделала вид, что не поняла, и убежала в туалет. Когдавернулась, звучала ритмичная музыка, и можно было идти танцевать. Что Шура исделала! На дансполе как раз были все из их компании, кроме Саши. Жаль только,Стаса видно не было. Тамары, кстати, тоже.

Шура протанцевала весь вечер, а когда пришло время закрытиябара, вместе с остальными вышла на улицу.