«Все ты врешь, кукленок, — усмехаюсь, мысленно обращаясь к Ольге. — Девяносто два процента — это точно не признак отцовства. Но еще не вечер, мы еще разберемся, милая. Я из тебя вытяну согласие на тест ДНК. Пока еще об этом даже заикаться рано. Нужно связать узлом одноглазого трепыхателя и не смотреть на Ольгу как на женщину. Прекратить мечтать о жаркой ночке и вспоминать Тай. Иначе могу все потерять. Да и не время сейчас предаваться фантазиям. А как только Шевелев отстанет, при первом же удобном случае затянуть малышку в койку и вдуть, как следует».

Даже от одной мысли кое-кто в моих штанах пытается встать по стойке смирно. А я этого допустить не могу.

— Встречаемся через полчаса в холле, — заявляю я, пропуская Ольгу с ребенком вперед. И как только вхожу в кабинет, сразу падаю в кресло и начинаю что-то с умным видом смотреть в компьютере.

— Пойдем, Роберт, — подталкивает сына к двери Ольга. — Не будем мешать Вадиму Петровичу.

Я оглядываю ее ладную фигурку. Тонкие лосины плотно облегают стройные ноги. А свободная майка напоминает мне сериал. То есть заканчивается на самом интересном месте. Честно говоря, если бы не Роберт, я бы попытался снять с Ольги нелепые тряпки и уложить на диван.

«Тебе мало одного удара по яйцам, — напоминаю себе о вчерашнем поражении. — Перестань слюни пускать, Вадик, и займись делом!»

И как только Ольга гордо удаляется из кабинета, я звоню Емельянову.

— Мне нужно сегодня купить собаку. Желательно породистую… Где их продают, не знаешь? — и заполучив ориентировочный адрес какого-то сомнительного рынка, задаю главный вопрос.

— Мне нужны все сведения о Терезе Разуваевой и ее муже. Завтра утром жду полное досье, — бросаю я отрывисто и на минуту задумываюсь.

«Кто сейчас помогает несчастному Коле? И кому, собственно, достанется наследство Терезы?»

Рынком назвать место продажи животных трудно. Просто улица, заставленная клетками с попугаями, собаками и котятами. И хозяева щенят, эдакие психологи, предлагают подержать в руках пушистый комок. Первой на удочку попадает Ольга, когда ей протягивают маленького йорка. Она любовно заглядывается на щенка, а потом выпаливает с детской непосредственностью:

— Сколько вы за него хотите?

— Тридцать тысяч, — смеется продавец, как будто предлагает купить пакетик семечек.

— Тридцать? — обескураженно переспрашивает Ольга. — Что за дикие цены?

— Я подарю, — шепчу чуть слышно. Так, чтобы слышала только сноха. Но маленький ушастый внук слышит и вопит на всю улицу.

— Да, дедушка, да!

— Нет, — шипит Ольга. — Ни в коем случае!

Я наклоняюсь к ней еще ближе. Вдыхаю запах. И не хочу даже на йоту отодвинуться. Пусть меня расстреляют прямо на месте. Иногда запах называют иммунологическим паспортом. И с его помощью легко считать состояние человека. Не знаю, как Ольга, не уверен, но лично чувствую, как медленно и верно дохожу до кондиции. Еще чуть-чуть, и свихнусь окончательно. От запаха чистой кожи и цитрусового парфюма, от цветастого шифонового сарафана с глубоким декольте, где виднеются идеальные магарасы. Естественно, у меня который день сносит башку! Мне бы отстраниться, но я не двигаюсь с места, вдыхая чистый незамутненный афродизиак и хрипло шепчу.

— Попробуй вернуть его хозяину…

Ольга протягивает щенка обратно владельцу и тут же прижимает к груди.

Хотел бы я оказаться на месте этой псины!

— Он такой милый, — лепечет она. — Невозможно оторваться!

— Тогда держи крепче, — усмехаюсь я и, вынув из кошелька шесть красненьких купюр, протягиваю продавцу. — Он хоть породистый? — интересуюсь, запоздало вспомнив наставления Емельянова.

— Да-да, конечно, — спохватывается бывший хозяин. — Вот все документы и паспорт. Щенок от лучших производителей.

— А мы его и без паспорта любить будем, — серьезно замечает Ольга и, подняв на меня взгляд, мурлычет «Спасибо!».

— Девушка, — басит ей вслед продавец, — если возникнут вопросы, звоните или приезжайте вместе с мужем!

— Что? — словно на ровном месте спотыкается Ольга и, вероятно, решив, что не стоит на весь базар объявлять о нашем родстве, кивает.

— Хорошо. Благодарю!

— Маме собаку купили, — довольно восклицает Роберт. — Теперь нужно выбрать для дедушки. Ты какую хочешь? Сторожевую или веселую?

Я довольно смеюсь и снова пялюсь на Ольгу, воркующую над новым любимцем.

Если бы она так и к людям относилась, цены бы ей не было.

— Полагаю, что веселую мы уже приобрели. Теперь дело за сторожевой, — напустив побольше строгости, говорю я. — Может, алабая какого присмотрим…

— Возьмите лучше собаку в приюте, — улыбаясь, предлагает Ольга, и я впервые вижу ее добрый взгляд, предназначенный именно мне. И клянусь, что чувствую, как сердце заходится, словно у мальчишки.

«Как это называется? Ханжество, — осаждаю я собственные порывы. — Сколько их, любителей собачек и кошечек, гнобящих окружающих? Мне миллион раз приходилось наблюдать клиентов, кроющих матом собственных детей и воркующих со всякого рода живностью. А как-то раз пришлось пришивать нос одному недоумку. Он п-пьяни поколотил жену и поцеловал бультерьера в носик. Свирепый пес отомстил хозяину за свою поруганную честь и побитую хозяйку. Хорошо хоть вовремя доставили! Жена с бланшем под глазом и привезла. А вот собаку, кажется, потом усыпили.

— Чем же приют лучше? — стараясь сохранить спокойствие, осведомляюсь я. — Тут вроде известны производители, — снова вспоминаю я лекцию Емельянова.

— Ну, зачем вам дворовая собака с родословной? Главное, чтобы она любила именно вас и охраняла дом. В приютах полно отвергнутых животных. Они самые преданные, — замечает она, гладя щенка. А маленький собачий балбес уткнулся мордочкой в Ольгину грудь и млеет.

Естественно, любой пес искренно любит своего хозяина и привязан к нему по велению сердца, а не по расчету. Но почему-то мы выбираем себе в спутники жизни продуманных стерв. Проще завести собаку. Делить с ней радости и горести. Твердо знать, что она-то тебя не предаст. Не растрезвонит твои секреты по всему миру, а молча выслушает и утешит, как может. А для одноглазого Джо, трепыхающегося в штанах, всегда можно вызывать специально обученную женщину. Что-то типа бригады скорой помощи. Но нет же! Мы снова и снова наступаем на грабли и вымаливаем любовь у тех, кто даже не понимает значения этого слова.

— Нам нужно сначала купить для твоего кутенка приданое, — киваю я и мельком оглядываю живность на прилавках. По большому счету Честно говоря, собака мне вообще не нужна. Отличная система сигнализации, мимо которой даже мышь не проскочит. Круглосуточная охрана дома, клиники и моя личная. Вот и сейчас прямо за мной маячит Мишка, а чуть вдалеке идут еще двое парней. По большому счету мне хотелось таким образом завлечь Роберта на свою сторону, но и мелочь, прижимающаяся сейчас всем тельцем к Ольге, лучше любой сторожевой псины справилась с поставленной задачей. Роберт радостно подпрыгивает, держась за мою руку, а Ольга вцепилась в драгоценную ношу и улыбается. Впервые с момента приезда я вижу сноху довольной. Чудеса! И все дело в маленьком комке шерсти. Знал бы, приволок псину в аэропорт.