Эта картина пронеслась перед ее мысленным взором и заставила Лизу улыбнуться. Да, она хотела бы, чтобы это произошло именно так. «Главное – настройка на позитив! – сказала она себе. – Черт, как же хочется!»

Она провела языком по губам. Она закрыла глаза и на секунду замечталась. Ей казалось, что она чувствует его торопливые и смущенные поцелуи, перехватывающие дыхание, такие долгожданные и от того кружащие голову. Они без вкуса. То есть они не сладкие и тягучие, как конфета или жвачка, они не терпкие и острые, как сухое вино, они свежие, как воздух после грозы, как запах речной воды или скошенной травы. Они взмывающие вверх, мимолетные, тающие, будто снежинки, а потому и такие желанные. Она представила себя лежащей на цветущем лугу и смотрящей в высокое голубое небо. А рядом был он, не произносящий лишнего, каких-то ненужных слов, не делающих неуклюжих движений, а просто держащий ее за руку, нет, гладящий ее по волосам и шутя щекочущий ее травинкой. Или это они идут, держась за руки по осенним тропинкам парка. Над ними прозрачное и далекое небо, такое небо бывает только в октябре, когда чудится, будто все звуки уносятся ввысь, что весь мир погружается в тишину, суета отступает, и они остаются вдвоем во всей Вселенной.

Она посмотрела в окно, небо было серым и скучным, собирался осенний дождик, и во всем пейзаже не было ни капли романтики. Елизавета смотрела на лежащие на столе билеты и снова в тишине своего кабинета слышала свои реплики, адресованные невидимому Бересневу:

– Артем, у меня есть билеты в театр на завтра. Составите компанию? Не думала, что когда-нибудь окажусь в столь неловкой ситуации. Я купила билеты, а у подруги возникли какие-то срочные дела, в общем, второй билет пропадает.

– Лиза, это так, – Артем замялся, подбирая слова, – так…

– Неожиданно? – подсказала она.

– Да, Вы правы.

– Поверьте, для меня тоже. Это какая-то дурацкая история, очень обидная.

– Понимаю Вас. Лиза, мне очень жаль, но у меня другие планы на завтра.

– Я предполагала, что именно так Вы и ответите, но все же решилась спросить.

– Вы обиделись? Лиза?

– Нет, это же не Вы меня подвели, а мои друзья. Вот на них я действительно обижена, – она снова углубилась в компьютер. – Артем, не берите в голову. Значит, пойду одна.

– Ну, нет, я так не играю, – попытался пошутить, процитировав всем известный мультик про Карлсона, Береснев. – Это неправильно.

Они смотрели друг на друга. Они выжидали и принимали каждый свое решение.

– Лиза, мне очень хочется пойти с Вами, но я не знаю, что подумают остальные.

– А Вам не все равно? – она откинулась на стуле. – Думаете, это повлияет на наши рабочие взаимоотношения?

– Да, именно об этом я и думаю, нам ведь вместе работать, – попытался возразить Артем.

– Вы действительно боитесь, что этот культпоход нарушит сложившуюся офисную атмосферу? А как же Ваш любимый фильм? «Служебный роман»? Думаете, служебный роман – это всегда разрушение, а не созидание?

– Лиза, – он попытался урезонить ее.

– Неужели в этом предложении Вы усмотрели какую-то опасность? – продолжала она. – Это ведь всего-навсего поход в театр.

– Лиза, дело в том, что Вы мне нравитесь как женщина. В Вас столько обаяния, ума, интеллекта, чувства юмора, что надо быть абсолютным чурбаном, чтобы не симпатизировать Вам. А я не такой. Или Вы обо мне другого мнения?

– Чтобы я сейчас не ответила, думаю, это прозвучит как комплимент.

Артем немного смутился и даже покраснел.

– Лиза, мне кажется, – он запнулся, – ну, я могу все не так истолковывать…

– Звучит загадочно.

– Дело в том, что я пока не готов к продолжению, которое должно логично последовать за этим культурным мероприятием, – выпалил он.

– Вот как? О чем Вы подумали? Что я попрошусь в ресторан? Или приглашу Вас в гости на рюмку чая? – Елизавета была совершенно спокойна, поэтому следующие сбивчивые реплики Артема звучали отрывисто и неуверенно.

– Я боюсь, что не смогу дать Вам всего, о чем Вы мечтаете, – Артем опять взял паузу, – чего Вы по-настоящему достойны.

– А Вы знаете, чего я хочу? В чем отчаянно нуждаюсь? – она была взволнована, а потому повысила тон и заговорила быстрее. – Да в том же, в чем и Вы. В любви, в поддержке, чувстве, что рядом с тобой единомышленник. Знаете, что женщины ценят в мужчинах больше всего?

– Любопытно.

– Щедрость.

Артем понимающе усмехнулся.

– И здесь речь идет не о деньгах, а о понимании, внимании, желании и готовности помочь. Мужчина не должен скупиться на проявление своей силы. Уверенность и спокойствие – вот, что нужно женщине. Вижу, Вам это кажется странным.

– Лиза, меня влечет к Вам, неизбежно между нами должно что-то произойти, я чувствую это.

– Я тоже чувствую, это правда, – теперь она тоже была взволнована.

– Я только боюсь представить, как нам будет работаться вместе после этого культпохода. Сможем ли мы общаться, как коллеги… Не знаю…

– Артем, я готова бросить… – она чуть было не сказала «семью», но вдохнула и задержала дыхание, чтобы успокоиться. Принимать такие решения следовало без спешки, стараясь любую паузу в делах использовать с выгодой для себя. «Господи, а какой выгоде я думаю, когда речь идет о моей семье?»

Эта мысль вернула ее из воображаемого диалога обратно в рабочий кабинет.

– Нет, – испугавшись своих мыслей, вслух сказала она. – Нет, пора возвратиться в реальность. В театр я иду со своим законным мужем.

Обнаружив в холодильнике несколько кусков засохшего хлеба, Лиза решила покормить голубей. Она вышла во двор и уселась на скамейку. Был конец октября, но снег еще не выпал. Голые деревья чернели в прозрачном воздухе. Ранним воскресным утром в парке было пусто и тихо. Елизавета с удовольствием вдохнула холодным сухой воздух и отломила кусочек хлеба. «Наверное, правы девчонки, – подумала она о своих подругах, – старость подбирается. Сижу одна в парке на лавочке, как бабулька семидесятилетняя, крошу птичкам хлебушек». Она отламывала маленькие кусочки и бросала их на землю откуда ни возьмись слетевшейся к ней целой стае птиц. Она с каким-то детским непосредственным интересом наблюдала, как крошки исчезали с земли, как пернатые подбирали их. Действительно, подобное чувство, смесь любопытства и удивления, она испытывала в детстве, когда только лишь знакомилась с повадками животных и птиц. Сейчас, сидя в осеннем парке, она смотрела, как птицы жадно хватают крошки, наскакивая друг на друга и борясь за кусок хлеба. «Почему вся наша жизнь состоит из борьбы? – размышляла Елизавета. – Из борьбы за что-то лучшее, и иногда борьбы с самим собой? Мне тридцать четыре года, уже многое у меня есть: собственная компания, семья, муж – не последний человек в стране, Никитка подрастает. Деревьев за свою жизнь десятка два я точно посадила. Откуда у меня это ощущение, что чего-то не достает? Зачем я цепляюсь за Артема? У него есть невеста, у меня есть муж. Пора заканчивать наши двусмысленные отношения, потому что это порой становится невыносимо. Я чувствую зависимость от него, от его присутствия или отсутствия, от его взгляда и его голоса. Не дай бог, Сашка догадается, что у меня служебный роман. Да с кем?! С его другом! Надо же, как тесен мир! Мой муж и мой любовник – друзья детства! Оригинальный ход, достойный войти в любой мексиканский сериал». Это мысль, постоянно вертевшаяся у нее в голове, не давала ей покоя. Тот печальный выход в свет. Печальный? Настоящая катастрофа!