Вскинув брови, Джефферсон несколько секунд вглядывался ввыражение лица своего гостя.

– Что вам вздумалось меня морочить?

– Да нет же, Конвей! Вы упомянули о Мэлчетте. Последнийраз я его видел в связи с одной деревенской драмой. Утонула девушка. Но полицияне верила в самоубийство, считая, что налицо преступление, а виновник у них вруках. Тут-то и явилась ко мне весьма взволнованная престарелая леди, чтобыизложить свои опасения. Она считала, что собираются повесить невиновного.Доказательств у нее не было. Но она знала убийцу и протянула мне листок бумагис его именем. Так вот, дорогой Джефферсон, она оказалась права!

Конвей принудил себя усмехнуться:

– Женская интуиция, не более.

– Вовсе нет. Старая леди объяснила, что у нее свойметод. Отсюда и особые сведения.

– Что именно вы имеете в виду?

– Это термин из профессионального жаргона, мой друг.Например, когда происходит ограбление, полиция довольно легко догадывается оего, так сказать, авторстве. У каждого злоумышленника свой почерк. А мисс Марпл– я, кажется, уже называл вам ее имя? – проводит психологическиепараллели, иногда наивные, основываясь на своих деревенских наблюдениях.

Скептицизм Джефферсона не убывал:

– Что же она может сопоставить с убийством девушки изаристократической среды?

Сэр Генри твердо стоял на своем:

– Она может подбросить нам свежую идею. Убежден в этом!

Мисс Марпл зарделась от удовольствия, когда сэр Генриподошел к ней с любезным приветствием.

– О, сэр Генри! Это так удачно, что я встречаю васздесь.

Он галантно отозвался:

– Для меня любая встреча с вами – удача и удовольствие!

Она потупилась в смущении:

– Вы бесконечно добры.

– Остановились в этом отеле, мисс Марпл?

– Да, мы решили провести здесь некоторое время.

– Простите, кто мы?

– Миссис Бантри и я. – Она взглянула на негомногозначительно. – Я вижу, вы уже знаете. Ужасно, не правда ли?

– А что здесь понадобилось Долли? Муж ее тожесобирается приехать?

– Не думаю. У них очень разный подход к одним и тем жесобытиям. При любой неприятности бедный полковник замыкается в кабинете илиотправляется на отдаленную ферму. Вроде черепахи, которая втягивает голову подпанцирь. Ну а Долли – совсем другое дело.

– Уверен, что она смакует острые ощущения, извлекаявсе, что можно, из этой истории, а? – Сэр Генри достаточно хорошо знал ихобщую приятельницу.

– Ах… знаете ли… бедняжка…

– Значит, она притащила вас сюда, чтобы вы, какфокусник, вынимали кроликов из шляпы?

Мисс Марпл безмятежно объяснила:

– Долли подумала, что перемена обстановки ей поможет.Она не хотела оставаться в Госсингтоне. – Однако, встретив смеющийсявзгляд сэра Генри, захлопала ресницами и добавила: – Пожалуй, вы отгадалиправильно. Только я ничем не сумела быть ей полезной.

– Неужели у вас не нашлось хоть какой-то аналогии сдеревенскими происшествиями?

– Я так мало знаю об этой истории…

– Тут я смогу вам помочь. Тем более что жажду вашегосовета, мисс Марпл.

И он, не пропуская ничего, изложил ей факты. Она слушала снеослабевающим вниманием.

– Бедный мистер Джефферсон! – вздохнулаона. – Какая печальная история с этой авиационной катастрофой. Осталсясовсем один да еще недвижимым калекой. Для него было бы легче погибнуть вместесо всеми.

– Может быть. Мы, его друзья, глубоко уважаем мужество,с которым он преодолевает свое горе.

– Да, он достоин сочувствия и восхищения.

– За все эти годы он проявил лишь одну слабость:внезапно и горячо привязался к этой маленькой танцовщице. Должно быть, она былазамечательной девушкой, раз вызвала такое чувство!

– Вот уж не обязательно, – возразила миссМарпл. – Не думаю, что ее достоинства сыграли хоть какую-то роль.

Сэр Генри бурно запротестовал:

– Но не принимаете же вы Джефферсона за банальногоселадона?

– О нет, нет! – воскликнула пожилая незамужняядама, густо краснея. – Ни одной минуты не думала так! Я просто неудачновыразилась. Мне хотелось сказать, что он бессознательно тянулся к какому-нибудьюному существу, которое хоть отчасти восполнит ему утрату дочери. А передтанцовщицей блеснула небывалая возможность. Вот она и ухватилась за нее. Высочтете меня слишком подозрительной, но я навидалась подобных случаев. Вот,например, молоденькая служанка мистера Харботла… Заурядная девушка, правда, сровным характером и неплохо воспитана. Сестру, которая вела хозяйство этогостарого холостяка, вызвали куда-то ухаживать за их больным родственником.Вернувшись, она обнаружила в поведении служанки разительную перемену: та сиделав гостиной, болтая и бесцеремонно хохоча. На ней не было ни фартука, ни чепца.Мисс Харботл попробовала сделать ей замечание, но в ответ услышала дерзость. Абрат совершенно поразил ее, объявив, что переписал свое завещание в пользу этойдевушки. Представляете, какой скандал? Бедной мисс Харботл пришлось покинутьдом и снять крошечную квартирку в Истборне. Люди, конечно, предполагали всякое.Но я-то думаю, что ничего не было. Просто старого джентльмена радовало обществохорошенькой жизнерадостной девушки, и он предпочел ее сестре, котораядеспотически заправляла всем домом да еще вечно куксилась. – Немногоподумав, мисс Марпл с живостью продолжала: – А еще у нас есть аптекарь, мистерБэджер. Этот уделял слишком много внимания молоденькой продавщице изпарфюмерного отдела. Он даже уговаривал жену взять ее к ним в дом, будто она ихродственница. Но миссис Бэджер взглянула на это иначе.

Сэр Генри заметил примирительно:

– Ну, если эта продавщица принадлежала к их кругу…скажем, осталась сиротой после хорошего знакомого…

Мисс Марпл живо перебила:

– О нет! Тогда она привлекала бы его гораздо меньше.Старому джентльмену, потерявшему вкус к жизни, приятно оказыватьпокровительство существу одинокому, заброшенному, которое привяжется к нему заего великодушие. Он поднимается в собственных глазах, когда думает о своемдобром поступке и о той радости, которую доставит ему ожидаемая благодарность. –Она помолчала. – Мистер Бэджер делал продавщице дорогие подарки: браслет сбриллиантиками, радиоприемник, прекрасный проигрыватель. Он потратил на неезначительную часть своих долголетних сбережений. Однако миссис Бэджер оказаласьпредприимчивее бедной мисс Харботл (замужество дало ей опыт!). Она проследилаза этой девицей, и однажды мистер Бэджер получил доказательства того, что еголюбимица связалась со скверным парнем, игроком на скачках, и он уже спустилпочти все его подношения. Оскорбленный герой уволил интриганку, а женепреподнес на Рождество бриллиантовый перстень.