Это были уже Басмановы, отец и сын, князь Афанасий Вяземский, Малюта Скуратов, Бельский, Василий Грязной и другие.

Царь приблизил к себе англичанина Елисея Бомелия, имевшего репутацию отравителя, колдуна и черного мага. Русские ненавидели Бомелия и всячески пытались очернить его. В конце концов, он оказался в опале. В 1579 году мага арестовали и подвергли жестоким пыткам, от которых он погиб.

В конце 1564 года царь выкинул совсем небывалый фокус: он распространил слух, что намерен отказаться от престола. Иван положил на землю жезл и царскую одежду и отбыл в Александровскую слободу (120 км. от Москвы). Оттуда он принялся слать грамоты, которые зачитывали на площадях. В них он говорил о своей любви к народу и о великом гневе на бояр. Иван достиг желаемой цели: народ с энтузиазмом воспринял идею, что «царь – хороший, бояре – плохие». Нанятые люди распространяли слухи о том, что если бы не бояре, то жизнь стала бы сытой и вольной. Ситуация грозила бунтом, и бояре были вынуждены отправить посольство в Александровскую слободу.

Выслушав их, Иван согласился вернуться, но с тем условием, что он окружит себя доверенными, «опричными» людьми, призванным истреблять лиходеев и выводить измену из государства.

Слово «опричь» – синоним слова «кроме», то есть опричники – это особые, отделенные от прочих люди. Бояре согласились на все царские условия.

Николай Неврев. Опричники. 1870-е гг. Кыргызский Национальный Музей Изобразительных Искусств имени Гапара Айтиева, Бишкек

Царь вернулся в Москву и объявил свой план: отныне Русское государство переставало быть единым целым, а делилось на первый и второй сорт – на Земщину и Опричнину. В Опричнину царь записывал только тех людей, которых считал себе верными и лучшими. Вся остальная Русь называлась Земщиной, управление ею доверялось боярам.

Численность опричников вскоре достигла шести тысяч человек. Они давали царю клятву не иметь никакого дружеского сообщения, не есть и не пить с земскими людьми. Символом опричников стало изображение собачьей головы и метлы в знак того, что они кусаются как собаки, оберегая царское здравие, и выметают всех лиходеев.

Николай Неврев. Митрополит Филипп и Малюта Скуратов. 1898 г. Государственный музей изобразительных искусств Республики Татарстан, Казань

Обидеть царского опричника считалось преступлением. За это у земского отнимали все имущество, сажали с тюрьму или казнили. При тяжбе с земским в суде опричнику верили на слово, а земский должен был предоставить доказательства.

Главой опричников был Григорий Лукьянович Скуратов-Бельский, более известный как Малюта Скуратов. Свое прозвище он получил за малый рост и лютость. «Где проехал Малюта – там и курица не пьет» – говорили о нем.

Малютой было состряпано дело против Владимира Старицкого – последнего русского удельного князя, двоюродного брата Ивана. Старицкий был обвинен в намерении убить царя, и вместе со всей семьей принужден выпить яд.

Иван Грозный вел себя так, словно находился в чужом государстве, которое надо было завоевывать. Ему постоянно чудились измены и заговоры, причем уже не со стороны отдельных лиц – а целых городов. В декабре 1569 года он с опричниками предпринял поход на север. Он шел как на войну, осудив на кару все попадавшиеся ему на пути города: Клин, Тверь, Торжок, Вышний Волочек, Валдай, Яжелбицы. Опричники били и убивали кого попало, бросая тела убитых в Волгу. Эти «победы» давались легко: города не оказывали никакого сопротивления собственному государю.

В Новгороде его встретили хлебом-солью. В ответ он приказал собрать всех самых знатных и богатых людей города и приказал опричникам раздеть их и терзать «неисповедимыми» муками. Измученных людей бросали в реку Волхов, а вдоль по реке ездили царские слуги с баграми и топорами и добивали тех, кто пытался выплыть. После этого весь край обнищал и обезлюдел. Погром привел к страшному голоду и, как следствие, к болезням.

Новгородского архиепископа Леонида царь приказал зашить в медвежью шкуру и затравить собаками. Его преемник тоже был обвинен в измене. Все их многочисленное добро – лошади, деньги, сокровища – были взяты в царскую казну.

Андрей Рябушкин. Иван Грозный с приближенными. 1903 г. Тюменский музей изобразительных искусств

Из Новгорода царь отправился в Псков с намерением и этому городу припомнить его древнюю свободу. Жители готовились к смерти. Желая задобрить царя, они выставили на улицы столы с хлебом-солью и все смиренно пали ниц. Единственным человеком, который не склонился, а вышел царю навстречу, стал юродивый Никола. Он на блюде поднес Ивану кусок сырого мяса. «Я христианин, и не ем мяса в пост», – брезгливо произнес Иван. «Ты хуже делаешь, – ответил Никола, – ты ешь человечину». Затем юродивый предсказал ему беду, если он начнет свирепствовать во Пскове. Это так подействовало на царя, что он никого не казнил, а ограничился только грабежами.

Но царь все же заехал в Псково-Печерский монастырь: тамошный игумен Корнилий приветливо встретил его, но Ивану бросились в глаза сильные укрепления монастыря, сооруженные за свой счет Корнилием, происходившим из боярского рода. Ивану это показалось подозрительным и он убил Корнилия, ударив его жезлом.

Жертвой Ивана Грозного стал и митрополит Филипп Колычев (1507–1569). Он открыто обвинил царя-убийцу. Иван не мог стерпеть такое. Он устроил инсценировку суда над Филиппом, обвинив того в колдовстве. С митрополита сорвали облачение, опричники нарядили его в рваную монашескую рясу, вывели из церкви, заметая за ним след метлами, посадили на дровни и повезли в ссылку. Народ бежал за ним следом и плакал, митрополит осенял его на все стороны крестным знамением.

Спустя несколько лет Малюта Скуратов собственноручно задушил его. Впоследствии Филипп был канонизирован.

После новгородской бойни Ивану взбрело на ум, что и в Москве есть заговорщики. Он начал розыск. Первыми пострадали его прежние любимцы Вяземский и Басмановы. На Красной площади поставлено было 18 виселиц и разложены разные орудия казни: печи, сковороды, острые железные когти («кошки»), клещи, иглы, веревки для перетирания тела пополам, котлы с кипящей водой, кнуты и пр. Изобретательность царя была так велика, что почти каждому была особая казнь. Дьяка Висковатого он приказал подвесить вниз головой и настрогать кусками. Начало казни положил Малюта Скуратов, отхватив несчастному ухо, палач продолжил, но когда измученный дьяк испустил дух, то царь приказал разделаться и с палачом: ему показалось, что тот поленился и слишком быстро отправил его на тот свет.