Рыськин не слышал. Размахивая пистолетом, он побежал вследза «Москвичом», распугивая покупателей. Его путь сопровождал стайный женскийвизг и раздельная мужская ругань. Вероника заревела, уткнувшись носом в своегоспасителя.

— Какой ужас! — по-бабьи причитал тот. —Кто-нибудь запомнил номер этой машины?

— У нее не было номера, — сказал служащийсупермаркета, который дежурил на стоянке и прибежал на крики. — Вместономеров висели белые таблички.

— Но как же? — сквозь слезы спросилаВероника. — Кругом же милиция…

— Да он сейчас сделает пару поворотов, остановитсявозле кустиков и водрузит номера на место! — со знанием дела заявил мужчина,которому Вероника слезами измочила шикарную льняную рубашку.

Тут как раз вернулся Рыськин — потный и обессилевший.

— Хотел стрелять по колесам, но там могли оказатьсядети, — заявил он. — В смысле, в машине. Номеров нет, зато за рулем —баба в зеленом платье.

— Да я ее видел! — неожиданно закричал дежурный постоянке. — Она давно уже тут болталась. Все ходила туда-сюда. Я ещеподумал — ждет кого-то.

— Опишите ее! — потребовала Вероника, втягиваяносом воздух и вытирая глаза руками.

— У нее ноги красивые, — покраснел охранник ипотупился.

— А еще что-нибудь?!

— Я больше ничего не запомнил.

«Бедные женщины! — невольно подумала Вероника. —Большая их часть искренне считает, что быть привлекательной — значит блистатьумом, талантами, светиться обаянием. На самом деле достаточно иметь красивыеноги. И все».

— Говорил я, надо сидеть дома! — бухтел Рыськин,запихивая Веронику в машину.

— Не буду! — расхорохорилась та. — Сидячуюменя тоже могут того.., ликвидировать. Выстрелят через окно с чердака соседнегодома, или газом отравят, или пришлют конфеты с ядом вместо начинки.

— А ты лишнего-то не ешь! — прикрикнулРыськин. — Ешь только свое, лично купленное.

Они подобрали с асфальта все, что высыпалось из пакетов, изагрузили в багажник.

— Мне обязательно надо узнать, кто написал тузаписку, — горячо доказывала Вероника своему телохранителю. — Тогда япойму, кого на самом деле хотели убить — Киру Коровкину или Нелли Шульговскую.Если это баловались две другие финалистки конкурса «Мисс Марпл», тогда, возможно,у Киры и вправду нет врагов и жертвой должна была стать именно Нелли. То естьникакой ошибки не случилось. Умереть должен был тот, кто умер.

Вероника рвалась в бой. Женщина в зеленом ее разозлила.

— Ося, но почему женщина? — вслух спросила онаРыськина. — Я ночью в доме отдыха видела только лысого. Это лысый долженна меня покушаться. Я — свидетель! И уверяю тебя, в первый раз, в подъезде, наменя напал мужчина. Он был сильный и разговаривал низким голосом. То есть немог быть переодетой женщиной. Так откуда бы ей взяться, Ося? Ни у одной женщинынет причины меня убивать!

— Может быть, мадам в зеленом — сообщницалысого? — предположил Рыськин, который уже вник в дело и разобрался вовсех его тонкостях. — Сам он прячется, а ее послал надело? Что, если онидоговорились разделить все трупы поровну? Он убил Шульговскую, а она должнаизбавиться от свидетеля.

Вероника прикусила губу и задумалась. Версия Рыськина ее невдохновила. В любом случае действовать она собиралась по заранее намеченномуплану. Нужно встретиться с двумя оставшимися конкурсантками и попытатьсявытянуть из них правду. Писала одна из них записку с угрозами или нет?

Узнать домашние адреса экономиста Татьяны Семеновой иучительницы Инны Головатовой можно было только в редакции «Женского досуга».Опекаемая Рыськиным, Вероника купила в киоске свежий номер журнала и открылапоследнюю страницу, чтобы узнать адрес редакции. Она находилась не слишкомдалеко от ее дома.

— Едем туда! — велела она Рыськину.

— Неужели тебе не страшно? — изумился тот.

— Очень страшно, — призналась она.

С ней всегда так было — страх побуждал ее к действиям, ипосле короткого периода апатии наступал пик активности. Тело требовалодвижения, а ум — нагрузки. Она должна защищаться, черт возьми!

* * *

Редакция «Женского досуга» разместилась в старом доме изаняла весь второй этаж. Перед дверью, которая вела в нужный коридор, сидел застолом охранник, перед ним лежал раскрытый журнал.

— Вы к кому? — лениво спросил он, едва поднявголову.

— Мы.., к.., заместителю Нелли Шульговской, —нашлась Вероника.

— Мне нужны ваши паспорта.

Они достали паспорта и подали ему. Охранник принялсянеторопливо списывать данные в свой журнал. В графе «К кому» он написал:«Казарюк С. Е.». Вероника еще подумала: женщина это или мужчина? Но спрашивать ничегоне стала, а, получив разрешение войти, резво рванула к двери.

Большинство комнат в коридоре пустовало — там шел ремонт ибродили, нога за ногу, заляпанные белым строители.

— Нелли говорила, что она временно сидит вместе совсеми в общей комнате. Надо найти эту комнату.

— Нет ничего проще! — пожал плечамиРыськин. — Видишь, откуда дым идет? Там курит целое стадо. Иди туда, неошибешься.

— Здравствуйте! — деловито сказала Вероника,возникая на пороге задымленного зала, густо уставленного рабочими столами. Онаубрала руки за спину и поиграла языком за щекой. — Я по поводу тех женщин,которые должны были участвовать в финале конкурса «Мисс Марпл». Мне нужны ихадреса. И поскорее.

Сотрудники редакции тотчас же решили, что раз онаспрашивает, значит, имеет на это полное право.

— Сейчас я вытащу их адреса из компьютера! —подхватилась девица с острыми коленками, в короткой юбочке. — Минуточку.

Пока она распечатывала данные, Вероника осматривалась. Нанее никто не обращал особого внимания. Людей в редакции было много, но ониразговаривали приглушенными голосами и совершенно явно были подавленны. Еще бы!Смерть главного редактора журнала запросто могла лишить их рабочих мест инадолго выбить из седла.

— Вот, держите! — сказала девица в мини-юбке иподала Веронике лист бумаги, только что «выпеченный» принтером.

После чего кивнула и деловито направилась к своему рабочемуместу. Это был стол с компьютером, вокруг которого высились горы бумаг ибумажек, пустые и полупустые чашки, пепельница с курганом окурков. На спинкестула висела джинсовая курточка и сумка.

— Ося! — шепотом сказала Вероника. — Кажется,я все поняла с этой запиской! Надо было приехать сюда и увидеть все своимиглазами, чтобы догадаться.

— С какой запиской? — раздраженно спросил Рыськин,отступая в коридор.

— С запиской, которую подбросили Кире Коровкиной. Ну,чтобы она не ездила в «Уютный уголок».