Симон не сразу нашелся с ответом, настолько его удивил вампир, предлагающий помощь противнику. Ну, может, не совсем противнику, но забывать о старой вражде между двумя расами не стоило.

Морис поставила бокал на журнальный столик, и, держа спину прямо, опустилась на диванчик рядом со Спенсером.

– Я не совсем понимаю, почему ты выбрала меня, – сказал Симон, заметив, что Морис прикрыла глаза, и, кажется, совсем забыла о его присутствии. – Я – не преподаватель школы, и, уж тем более, не один из лидеров человеческого мира. Меня никто не послушает. Какая тебе польза от мальчишки-однокурсника?

Морис распахнула тигровые глаза и окинула его оценивающим взглядом. Длинная золотая серьга в правом ухе плавно качнулась:

– А к кому мне идти? Все контакты с людьми отслеживаются приближенными короля. Уже несколько вампиров из элиты бесследно исчезли. По неприятному совпадению, это были именно те, кто высказывался за сотрудничество со смертными, – вздохнула Морис. – Наша школа – последнее место, где вампиры и люди относительно мирно сосуществуют.

– «Относительно», – не сдержался Симон.

– Но ситуация может измениться. Не знаю, в курсе ли ты, но вампиры преданы своему роду. У нас рождается мало детей, и, если кто-то из них погибает, это трагедия для старших. А теперь представь, что в школе погибнут несколько учеников «вечернего курса». И все улики будут указывать на вас. Как думаешь, что сделает вампирская элита?

Симон вздрогнул. Ему вдруг показалось, возможно, из-за пива, что рядом с ним сидит, так же медленно объясняя, Эмма Конни. Но её серые глаза смотрят настороженно и почти гневно.

Симон дернул плечом, стряхивая наваждение. Почему сейчас ему привиделась Эмма, когда Морис упомянула о юных наследниках вампиров? Это пугает…

И Симон спросил:

– А что насчет Конни? Она знает о твоем намерении сотрудничать с людьми? Ведь вы, кажется, дружите, ты же навещала её в больничном крыле…

Возникла неловкая пауза. Морис, так легко и уверенно рассказывавшая о будущей войне, о чем-то задумалась, но, ни один мускул на её лице не дрогнул при упоминании Эммы:

– Не все так просто, Симон. Отношения между вампирами так же сложны, как и между людьми. Возможно, внешне мы и выглядим, как единое целое, но у каждого свои цели и желания. Я не могу решать за Эмму Конни.

– Как настоящая вампирка, ты уклонилась от ответа, – улыбнулся Симон, но продолжать разговор об Эмме не стал. Казалось, дружеское участие, впервые установившееся между учениками двух рас, при упоминании этого имени мигом рассеялось.

– Симон, вижу, ты так и не приобрел себе новые очки, – неожиданно заметила Морис.

В этот момент у вампирки появилась идея, как добиться расположения недоверчивого человека. Да, она, Морис, не пожалеет себя! Поставит на карту все!

– Я собирался на выходных съездить в город и купить новые, а пока придется походить так…

Морис неожиданно придвинулась вплотную к Симону и, коснувшись его лба прохладной ладонью, прошептала:

– Не нужно ничего покупать. Я сделаю тебе подарок… В знак дружбы.

На несколько секунд Симон потерял сознание. Когда очнулся, предметы вокруг приобрели ясные и четкие очертания. Он смог рассмотреть даже трещину на зеркале над камином, который находился в противоположном углу комнаты.

А Морис… Морис сидела рядом с ним, неловко ссутулившись. Её лицо было мертвенно-белым. Симона охватила паника…

***

Морис захлестнули воспоминания. Даже, несмотря на то, что сначала она помнила, что эти видения – всего лишь прошлое, её охватил страх, что она не сможет выбраться из омута одиночества.

Почему она должна переживать это снова? Ради чего она все это затеяла?

…Морис стояла в дверях спальни матери, её среди ночи разбудили резкие звуки, доносившиеся оттуда. Всего неделю назад она лишилась отца, тот погиб от руки какого-то безумца-охотника.

А сейчас, открыв дверь, она увидела два тела, сплетенных страстью на родительской кровати. Одно из них принадлежало ее матери, Изабелле, а другое – чужаку.

– Мама? – её голос звучит неожиданно громко.

Женщина резко оборачивается в её сторону:

– Что ты здесь забыла? Убирайся к себе. Жду, не дождусь, когда ты, наконец, отправишься в школу. Не о такой дочери я мечтала! Мне надоели твое вечное нытье и жалобы. Ты – просто слабачка, вся в своего папочку.

Воспоминание неожиданно изменилось. Вот первокурсница Морис, в плаще и с сумкой в руках, стоит в гостиной. По парадной лестнице спускается мать, поддерживаемая под руки сразу двумя молодыми людьми.

– Ну, готова, покорить мир вампиров?

Морис с восхищением смотрит на мать. Изабелла свежа и прекрасна, словно капелька росы на лепестке цветка. Пышный кринолин белоснежного платья мягко шуршит, касаясь пола. Глубокий вырез подчеркивает грудь, оливковый цвет кожи Изабеллы чудесно оттеняет сама ткань.

Госпожа Родани даже не стала тратить время на то, чтобы уложить блестящие черные волосы в строгую прическу, позволив им струиться по обнаженным плечам, до самой талии. Изящную головку венчала бриллиантовая диадема с миниатюрным гербом Родани, но блеск драгоценных камней казался тусклым, по сравнению с сиянием ее тигровых глаз.

Морис не запомнила лиц ее спутников. Она смотрела только на мать, надеясь получить хотя бы поцелуй или пожатие руки перед долгой разлукой. Но, когда она неуверенно шагнула в ее сторону, женщина недовольно взмахнула рукой:

– Наследнице Родани не к лицу сопливые сюсюканья, не так ли? Надеюсь, ты понимаешь, какие надежды я возлагаю на тебя. Помни: все, что от тебя требуется – обойти младшую Конни. Тогда мамочка полюбит тебя.

Изабелла повернулась к слугам, гневно бросив:

– Скорее, уводите её. Мне некогда: через час начнется бал во дворце короля.

…Примерно за год до этого он узнала причину ненависти матери к роду Конни. Изабелла в компании подруги выпила больше обычного и стала слишком откровенной. Устав сидеть за учебниками (мать постоянно заставляла ее заниматься) Морис решила спуститься на кухню и выпить сока. Сквозь приоткрытые двери гостиной было отлично слышно каждое слово.

Изабелла принадлежала к богатому итальянскому роду. С Наргизой и Ленаром Конни она познакомились во время учебы. Вампирам приходилось держаться вместе, ведь учеников смертных значительно больше. И Белла выделяла Ленара среди однокурсников. Уже тогда очень красивая, она, забавляясь, разбивала сердца сверстников. Ее чарам оказался неподвластен только Ленар, которого, впрочем, вообще было не просто увлечь. Но какое-то время после окончания школы Белла надеялась стать леди Конни.

Каково же было разочарование бедняжки, когда она узнала о помолвке Наргизы и Ленара! Как, почему он предпочел ей, такой умной и ослепительно красивой, эту серую «мышь»?