Крис. Это не так уж противно, как кажется. В трактире же смирился…

Он остановился:

— Я ничего не помню. Совсем ничего.

Перед глазами поплыл красный туман, и в этом тумане возникли нечеткие образы той ночи.

Мора рассвирепела:

— А я тебе освежу память, — она начала спускать платье, и обнажилась до полупрозрачного белья, так быстро, что он не успел ничего ей сказать. — Вот!

На плечах и груди были синяки и засосы, глубокие следы от укусов.

— Ты постоянно повторял, что тебе нужна кровь! Как сумасшедший…

— Почему ты не сопротивлялась? — он закрыл лицо руками, снова ощущая противную слабость в теле.

Мора смущенно потупила глаза. Щеки и уши покраснели так, что, наверное, от прикосновения к ним могла бы воспламениться бумага:

— Такая идиотка, как я, могла думать лишь одно: неужели этот красавец, этот бог, хоть немножечко мой?

— Прекрати, — выдохнул Кристиан.

— У тебя психические отклонения? Или ты начинающий вампир?

Он отрицательно замотал головой. И принялся торопливо перебирать в уме возможные варианты ответов, не зная точно, какой именно является правдой.

— Все значительно сложнее и запутаннее, чем ты думаешь, — с тяжелым вздохом мученика, ответил ей.

В рыжих прядях проскользнули искры. Он попросту держал щит, боясь, что Мора залезет к нему в голову.

— Я не попытаюсь насильно выведать твою тайну. Можешь опустить защиту.

Кристиан вскинул бровь.

— Что?

— В твоих волосах сверкают рыжие искры. Ты зря выставил щит.

Кристиан быстрым, почти молниеносным движением прошелся по волосам:

— Хорошо разбираешься в защитных чарах?

— Я не такое уж безнадежное корыто, как ты думаешь. Так ты женишься на мне? — напористо спросила она. — Или хочешь, чтобы каждый в Вариусе знал о твоих странных предпочтениях?

Кристиан схватил ее за полноватые предплечья, и поднял из кресла:

— Твоя глупость не знает предела. Я из другого мира, из другого теста, Мора. Какую бы историю ты ни придумали, тебе не поверят, — в его волосах снова промелькнули рыжие искры.

Она молча опустила ресницы в знак того, что услышала его. И по-настоящему пожалела, что не в состоянии прочитать хоть какой-нибудь из его мыслеобразов. До чего предусмотрителен этот мольфар, как изящно он закрылся от нее именно в тот момент, когда мог бы невольно выдать одну из своих многочисленных тайн…

— Ну вот, теперь ты считаешь меня негодяем, — констатировал он. — Я обеспечу тебе достойную жизнь, как обещал. Разве плохо?

— Даже тысяча Альмадинов не принесут мне счастья.

— Цена. У всего есть цена. Чего ты хочешь?

— Раз свадебке не быть, то я хочу здесь учиться, — не моргнув глазом выдала она. — Хочу стать частью твоего мира.

Кристиан удивленно захлопал глазами. Сначала он улыбнулся. Потом усмехнулся. Потом рассмеялся.

— Это невозможно! — смех сменился растерянностью.

— Нет ничего невозможного, если ты дружишь с сыном директора Гроттер-Хилла.

Глава 20. Новое утро

— Ты не можешь меня просить о таком, Мора. Ты ведь не глупая, это я уже понял. Что ты знаешь обо мне? О Гроттер-Хилле? Ничего!

— О, Кристиан, — она шумно втянула носом воздух, и одинокая слезинка покатилась по ее щеке. — Я знаю, это большая честь учиться тут, — голос прерывался. — Обещаю очень стараться… я способная… я…

— Дело не в способностях. Понимаешь? Здесь учатся и полные пни. Но у них, у каждого, есть знаменитые родственники, которые их сюда пристроили. А кто ты? — наблюдая за ее храбрыми попытками взять себя в руки, он почувствовал, что его обычно спокойная совесть шевельнулась, а гнев улетучился. Он протянул ей свой носовой платок из чистого батиста с вышитыми в углу инициалами. — Я не пытаюсь тебя оскорбить. Просто, достучаться.

Мора громко высморкалась. Когда она снова начала говорить, голос ее был так тих, что Кристиану пришлось напрягать слух, чтобы расслышать ее слова сквозь щебет птиц за окном.

— Вдруг я беременна, а? — по плечам ее пробежала небольшая дрожь — Заставишь убить?

— Я, должно быть, действительно переоценил твои умственные способности. — сказал он, силясь скрыть свое недоумение. — Это не сработает, котенок! На моем семени печать рода. Пока моя семья не одобрит мою пару, я не смогу родить детей.

— О! — выдала Мора, широко распахивая свои большие шоколадные глаза.

— Вот тебе и о!

Чувство неловкости комом встало в горле у обоих.

— Если в благородной семье рождается мальчик, отец обязательно ставит печать на его дальнейшее потомство. Иначе, мы бы смешивали свою кровь, с кем попало.

Она закусила нижнюю губу, глаза все еще были полны слез:

— Как же так? Ты же мне понравился, Крис.

— Притормози на секунду, — глядя на нее, ему хотелось вытряхнуть из нее все простодушие. — Ты… хорошенькая. Но, не в моем вкусе.

— Может со временем, — Мора попыталась улыбнуться, на одной щеке появилась ямочка. — Если я буду ходить где-то рядом, ты поймешь, что лучше меня никого нет. Поговори со своим темным другом. Пожалуйста!

— Тонг не станет просить отца. Даже для меня.

— Твой темный друг творит и не такое. Разве ему это чего-то стоит?

— О чем ты? Ты знаешь, Тонга?

— Ну…

— Говори!

— В мою первую смену, он приходил в трактир. Один! Без вас.

— Что ему было нужно?

— Сначала он просто сидел в углу. Шептался сам с собой.

— Что было потом?

— Примерно час спустя, заявилась пьяная компания, постоянных клиентов. Бушующая с порога. Они подметили меня и сразу стали клеить… Грубо клеить.

— А Тонг?

— Твой темный дружок затеял с ними драку.

— Ты точно не путаешь? Тонг лежал в лазарете.

— Его не спутаешь! Ты это знаешь. Стоит ему пройти мимо, как желудок в узел завязывается. Тяжелая энергетика.

— Что было после?

— Он выманил их на задний двор.

— И?

— Когда я вышла проверить — там уже не было никого.

— Странно.

— Странно то, что эта компания больше ни разу к нам так и не заявилась.

— Может они нашли дыру по вонючее.

— Кристиан, о твоем темном друге ходят самые ужасные слушки, — Мора с опаской взглянула на него.

— Кто распускает эти грязные сплетни? Назови имена! — любой испугался бы его тона. — Я найду каждого! И тогда услышишь, что про меня будут говорить… Ты не знаешь Тонга, как знаю я. Хочешь, чтобы я устроил твою учебу? Отлично! Только потом не ной, поняла!

Он вылетел пулей из кабинета, оставив дверь нараспашку.

***

Несмотря на то, что заснула Вэлори только под утро, по укоренившейся привычке подскочила с кровати в шесть пятнадцать. Бросилась к шкафу, спросонья чуть не споткнулась о стул… и замерла.

Я ведь не дома!

Не нужно спешить на занятия. Не нужно готовить себе завтрак, не