— Ты куда опаснее.

Водянова улыбнулась, враз преобразившись. Теперь она была собой.

— И еще ты красивая.

— Сейчас? — она лукаво усмехнулась.

— И тогда, когда стала другой.

— Я жуткая, — девушка смутилась и шагнула в сторону. — Ты видишь меня человечкой. И моя внешность тебе нравится.

— Знаешь, красивых женщин много. Но ты куда больше, чем просто длинные ноги и высокая грудь.

— Морозов! — с упреком воскликнула девушка.

— Ты сильная, смелая, умная.

— Ты пытаешься меня хвалить? — улыбнулась секретарша.

— Никогда не умел делать комплименты. Уж прости.

— Все ты умеешь, хитрый княжич, — фыркнула девушка и потерла руку, которая до того была ранена.

— Болит?

— Ноет, — отмахнулась Лилия. — Завтра уже пройдет. У меня отличая регенерация.

— Спасибо, — глухо сказал я.

— Что?

— За то, что решила меня спасти. Что пошла в одиночку на темную ведьму.

— Она оказалась светлой, — улыбнулась сирена.

— Но ты этого не знала. И не спасовала.

— Быть может, это оговорено в моем контракте, — с грустью произнесла она.

— Не думаю, что ты собирала слезы для защитной люстры по приказу.

Водянова резко обернулась ко мне и нахмурилась.

— Кто тебе рассказал?

— Я встретил сирену в Мезоамерике. Вагош мне поведала кое-что о твоих соплеменницах, — сдавать Тихона я не стал.

— Много она знает, — презрительно отозвалась Водянова, но я заметил, что она занервничала.

— Она говорила, что вы опасны.

— Я другая, — выдавила из себя Лилия. — И мне не хочется обсуждать это.

— Не хочешь со мной или именно сейчас не хочешь? — с болезненным любопытством спросил я.

— Тебе просто скучно, милый, — Лилия провела ладонью над травой и мне показалось, что растения качнулись вслед за ее пальцами. — Неужели у тебя нет других занятий, кроме как цепляться к секретарше?

— Ты тут по своей воле?

— Да, — сказала она без промедления и повернулась ко мне.

Глаза Лилии даже отдаленно не походил на человеческие. Они были больше и темнее. Заострившиеся скулы сделали лицо острее. Губы остались такими же пухлыми, но я знал, что за ними прячутся клыки.

— Я тебя не боюсь, — сообщил негромко.

— Просто не понимаешь, что стоит это делать.

— Ты опасна для меня?

— Особенно для тебя.

От нее повеяло неизъяснимой тоской. Я ощутил ее горечью на языке. Быть может, это было волшебство сирен, но мне не хотелось пятиться или уходить. Даже несмотря на то, что все мои инстинкты кричали «Беги».

— Идем домой? Завтра тебе предстоит тяжёлый день, — ласково сказала Лилия.

Я кивнул и неожиданно для себя взял девушку за руку. Она вздрогнула, но не стала вырывать свою ладонь из моей.

Сирена запрокинула лицо. Я точно знал, что она могла сменить свой облик на привычный. Но не делала этого, словно провоцируя меня отвести взгляд.

— Я не стану тебя бояться. И не буду отворачиваться.

— Потому что ты дурак, Морозов.

— И другим я не буду. Так что придется тебе с этим смириться.

Я наклонился и коснулся ее губ легким поцелуем. По коже прокатилась волна мятной прохлады, а потом каждая клетка полыхнула силой.

— Не делай так больше, — выдохнула девушка и опустила голову, уперевшись лбом мне в грудь.

Я не стал отвечать. Нельзя давать обещаний, которые не собираешься выполнять.

Глава 8 И вновь продолжается...

Утро застало меня вежливым вопросом из коридора:

— Ты собираешься все проспать, Морозов?

— Оставь меня старушка, — отозвался я и накрыл голову подушкой.

Как раз вовремя, так как в комнату ворвалась сирена и злобно уточнила:

— Это я старушка?

— Да-да, — я хмыкнул и добавил, — ты же на пять лет меня моложе.

Лилия не поняла шутки, чего и следовало ожидать. Она рывком дернула подушку, но я не разжал пальцы. Ткань треснула и разошлась по шву. Наружу вылетели перья, и тут уж я вслух расхохотался. До того забавным мне показалась возмущенная Водянова, покрытая перьями. Она принялась отряхиваться и бормотать что-то неприличное.

— Не пристало даме так выражаться, — пожурил ее я, садясь на кровати. — И тем более врываться к мужчине по утрам. Того и гляди я подумаю, что вы пытаетесь меня скомпрометировать.

— Чего? — фыркнула девушка.

— Я снова не одет, и ты стоишь и пялишься на меня, — медленно произнес я и откинул одеяло.

Затем поднялся на ноги и довольно потянулся. Пытаться казаться скромнее даже не пробовал. В конце концов, секретарша сама пришла, и я не обязан вести себя прилично.

Сирена тотчас отвернулась, но я видел, что изящная шея у нее сделалась пунцовой.

— Извращенец, — прошипела Лилия.

— Не делай вид, что тебе не понравилось. Ты ведь для этого сюда и пришла — полюбоваться на красивого Морозова.

— Ты слишком высокого о себе мнения.

Я не удержался и подошел к девушке со спины. Ее волосы пахли солнцем, и я невольно зажмурился от удовольствия. Потом наклонился к уху и шепнул:

— Это ты поднимаешь мне самооценку, милая.

— У тебя сегодня интервью, — резко развернулась девушка, едва не зацепив затылком мой нос. — И ты должен привести себя в порядок, позавтракать и…

— Ты очень красивая, когда злишься.

— А кто-то говорил, что я кажусь старше, — неожиданно удивила меня Лилия.

Не думал, что она помнит все, о чем мы с ней говорили ранее.

— Мне нравятся дамы в возрасте, — пошутил я и рванул в сторону ванной комнаты. — Тебе ведь меньше пятиста лет?

— Сволочь ты, Морозов, — донеслось мне в спину.

— Опять меня хвалишь.

С чувством выполненного долга я принял душ, почистил зубы и лишь после придирчивой оценки своего внешнего вида, решил, что скоро придется стричься. Не очень я привык ходить с отросшими волосами. Хотя тут многие ведьмаки заплетали пряди в косы или собирали в хвосты.

— Если Никон разрешит, — вслух проговорил я и подумал, что стоит позвонить жрецу, чтобы извиниться.

Он пострадал из-за моей блажи. А по сути, мужик-то неплохой и зла мне не желал.

На кровати меня ждал костюм и я понял, что Лилия обиделась. Обычно она отводила меня в