не остановилась машина. Дальше мне нельзя было торчать в воздухе. Но думаю, что они приехали поохотиться друг на друга.

– Допускаю такую мысль, – заметил Лазарев. – Макс приехал поохотиться на Баркова. Пощупает, как вербовка.

– А на чем?

– Все, на чем можно вербовать легкомысленного человека, мы дали. Алексей Иванович немного «поторговал» валютой, повстречался и познакомился с фарцовщиками, кое-что им продал. Сегодня приедет Катя, она очень мешает Максу. А если он подозревает Баркова? И привез его сюда…

– Я эту мысль просто отгоняю. Несколько рискованный вариант. И в то же время верный. Барков живет один, уехал рано утром и уехал. Никто и не вспомнит, что это было в 4 утра. Труп спрятать в этом лесу под снегом – до весны не найдут. Но он привез Алексея Ивановича не за этим. Чего-то мы с тобой не видим. Нам бы на всякий случай пострелять. Пусть знает, что они не одни в этом глухом месте.

Едва Лазарев проговорил, как из-под самых ног, поднимая снежную пыльцу, выскочил заяц. Прыгая между кустов, он устремился в чащу. Лазарев вскинул ружье и выстрелил.

– Герман Николаевич, он же в «Красной книге», – улыбнулся Ребров.

– Мой выстрел «Красной книги» не испортит.

Ребров засмеялся и оглядел верхушку деревьев, сквозь сетку которых просматривалось очищающееся небо.

…Алексей Иванович вышел на крыльцо и увидел сидящих у костра Саблина и Макарыча. В это время раздался глухой выстрел. Макарыч поднял голову и прислушался.

– Видать, с вертолета сошли. Крупные браконьеры, брать их надо. Набьют сейчас сохатых и увезут, бандиты!

– Макарыч, дорогой, избавь нас от всего этого сегодня! – взмолился Саблин. – Мы приехали на один день, хочется забыться от всяких проблем. Душой отдохнуть от забот и суеты городской. Черт с ними! Пусть побьют пару сохатых, не болей ты о них сегодня. Давай выпьем по стакану «Пшеничной», вон и Алексей встал уже. Иди сюда, Алекс! Наш Макарыч зайчишку приготовил. Ты никогда ни в одном ресторане таких не ел.

– Это точно! – довольный, подтвердил Макарыч. – Такова в ресторанах не делают. Заяц любит, чтобы его пропарили, а потом можно и приготовить…

…Они возвращались на следующий день поздним утром. Солнце уже взошло, лес засиял снежными шапками на ветках.

«Зачем же мы приезжали? – ломал себе голову Барков. – Съесть вкусного зайца? Пострелять? Может, присутствие Макарыча что-то испортило в планах Макса? Старик мог помешать только убить меня. Хотя и убивать меня пока что не за что. Тогда зачем?»

Машина вышла на широкую трассу. Сделав полудугу на круге, пошла в сторону Подольска.

– Здесь километров на 20 короче, – пояснил Саблин. – Быстрее приедем. Уже хочется домой, отоспаться в приличной кровати. Давай, Алекс, хлебнем по чашке кофе, а то я могу задремать за рулем. – Он остановил машину на обочине, достал дорожную сумку из багажника, вытащил термос и налил кофе. Стоя по обе стороны машины, опираясь локтями на крышу кабины, пили кофе и наслаждались ярким солнцем и легким морозцем.

– До войны я кофе совсем не знал, – начал Саблин. – В детдоме жил, там чай предпочитали.

– А почему вы были в детдоме?

– Умерли родители в голодный тридцать третий. Детдом наш разбомбили, я один и остался. А кофе впервые попробовал во время войны. В каменоломне работал, познакомился с одним бельгийцем. Хороший человек, угощал меня кофе. Там работали пленные, из разных стран, их Международный Красный Крест подкармливал. У них были кофе, сигареты, сгущенное молоко и легкий режим. Бельгиец – Симон Сатувье – подкупил охранника и нас повезли обмениться на немцев. Машина взорвалась, бельгиец ушел в Швейцарию, а я к партизанам. Сатувье остался жив, вернулся на родину, там у него художественный салон, организует выставки. Хочу попросить тебя, Алексей. Я купил альбом древнерусской живописи, не мог бы ты взять его с собой? Сатувье будет очень рад! Тебе понравится бельгиец. Да и для тебя он будет там полезен.

– Конечно! Разве это просьба! Это так, небольшая услуга!

– Ты можешь посмотреть альбом, он у меня в машине. – Саблин закрыл термос, поставил его в сумку, вытащил оттуда в упаковке альбом и передал Баркову.

– Пока будем ехать, можешь полистать. Интересно!

«Так вот, где таилась разгадка твоя! – полустихами подумал Барков. – Сатувье и альбом, а я курьер, для начала. А потом будет какая-нибудь провокация, и я у него в руках…»

…В кабинете генерала собрались все, кто участвовал в разработке операции. Они сидели не в строгом порядке, а расположились, кому где было удобно: у стены, у стола. Сам генерал сидел не за своим рабочим местом, а рядом с Барковым у стены.

– Докладывайте, Герман Николаевич! – предложил он.

– Я начну, пожалуй, с самого важного, с альбомчика. Макс вручил Баркову альбом для бельгийца Сатувье. В действительности такой бельгиец существует и салон художественный тоже существует. Просьба носила невинный характер и не должна была вызвать подозрений. Макс передал альбом Баркову, хотя еще неизвестно, когда Барков выедет за рубеж. Но в последнюю минуту к самолету. А альбомчик-то не простой. Одна из картин содержит на обратной стороне тайнопись. Мы сумели прочитать, что пишет Макс своему хозяину. Из его послания стало ясно, что нацелился он на один и самых высоких секретов нашей обороны. Несколько лет назад два вражеских спутника, которые постоянно находятся над нашей территорией, неожиданно были ослеплены с земли, и несколько часов не могли «видеть» нашу территорию. В НАТО всполошились, там предположили, что Советский Союз смог создать лазерный луч такой мощности, что он может проникать на огромную высоту и свободно «ослеплять» их спутники. Именно тогда руководители вражеской разведки и приняли решение срочно добыть этот важнейший секрет. Вот уже идет третий год, и только сейчас разведка НАТО сделала свои первые шаги, чтобы приблизиться к самой проблеме. Шифровка в альбоме – это имена некоторых людей, имеющих отношение к исследованиям в области лазера. Там же характеристики на этих людей, их слабые и сильные стороны, в общем, все, что может понадобиться при их вербовке. Все они прошли через охотничий домик, где побывал и Барков.

– А старик Макарыч? Его функции в этом деле? – спросил Ребров.

– Никакой функции. Они давно знакомы с Максом, и все эти «охоты» он принимал за чистую монету. Мало ли, люди приехали отдохнуть, пострелять. Ущерба никакого, попьют водки, поспят и уедут. Макарыч всех вспомнил, память у старика отменная. Кого по имени, кого по фамилии, кого просто подробно описал. А когда мы ему показали фотографии тех, кого Макс включил в шифровку, он их всех признал.

– Выходит, антисоветчики у Макса – так себе, хобби? – заметил Саломатин. – Зачем ему это, когда у него суперцель? На антисоветчиках