хочется уважать, а заодно и радоваться, что такой человек на их стороне, в смысле, на стороне тех, кто, слушая пламенные речи Корифея, только и хочет покрутить пальцем у виска, разом высказав своё мнение насчёт его божественно отменной хотелки.

* * *

Допрос являлся единственным разнообразием у пленных магов во время их пребывания на корабле, практически развлечением, потому что допрос пока не проходил в обители палача с использованием самых разнообразных орудий пыток, а был обычным разговором. Не понимали пленники, зачем кунари пытаются узнать ответы на свои вопросы мирным путём, всё равно же их доставят в конечный пункт и будут пытать, достав даже самые сокровенные тайны, но никто не стремился спрашивать. У кунари же на всё найдётся лишь один ответ — требование Кун. Так что каждый допрашиваемый тратил отведённое время по-своему.

Кальперния не упустит возможность поиграть в презрительные гляделки, давая понять, что между тевинтерцем и кунари разговора быть не может. Хоук даже не думал прекращать изводить их хвалёное самообладание, из-за чего кунари окончательно пришли к выводу, что с подобным наглецом нужно разговаривать на языке пыток, и встречи прекратились. На фоне подобного Безумец был эталонным пленником: сдержан и молчалив. Но это лишь потому что он пользовался случаем и изучал ранее невиданную им расу. Возможно, пытался самостоятельно найти ответ о причинах позора Тевинтера в кампании против рогатых дикарей.

Сегодня на очередной разговор хромого мага вели, по-привычному перевязав глаза. Правда, эта мера была скорее простой формальностью, поскольку невозможность видеть ничуть не помешает любому, кто не позволил панике и страху захватить разум, запомнить маршрут своего неоднократного прохождения. В особенности наиболее благоприятная возможность на изучение была у магистра: объясняя все странности в передвижении собственной хромотой, он мог досконально изучить путь до трюма хозяев корабля, а заодно изучить окружение. Впрочем, о формальности данного предостережения знали и сами кунари, но судя по всему их это устраивало, поскольку вопреки своей предусмотрительности они чересчур уж положились на блокаторы. И если рассматривали возможность побега, то с очень маленькой вероятностью. Записями-то о создании амулетов они располагали, а вот о том, что эти амулеты можно обходить и даже ломать, — нет. К счастью, для магов.

Только тогда, когда пленника довели до нужной комнаты и усадили на стул, плотная повязка была снята. Кунари слишком уж постоянны, так что чего-то нового очередная встреча не привнесла. Непробиваемые в своей хмурости лица тюремщиков повеселили Безумца, ведь в этом случае это была даже не маска, а искреннее настроение. Очевидно, условия проживания на корабле кунари не нравились не меньше, чем пленникам. Каземат, в котором содержали магов, был сооружён таким образом, что его наличие можно было скрыть настолько хорошо, что любой проверяющий не обнаружит, если не окажется слишком уж дотошным и не пойдёт простукивать каждую возведённую в трюме стену. А вот трёх кунари на относительно небольшой шхуне уже не скроешь, поэтому им пришлось изображать матросов-васготов, соответствуя как поведением, так и внешним видом. Вынужденные носить не традиционные одеяния, а простые потные рубахи и штаны, закатанные до колен, кунари точно были не восторге. Видя кислые физиономии рогатых, когда те изредка начинают одёргивать одежду, будто хотят её сорвать, маги не поскупились на самые издевательские улыбочки.

Сидя под перекрёстной атакой трёх пар глаз, магистр был спокоен. Его изучали, вероятно, провоцировали, но его самообладание ничуть не нарушилось. Арварад Безумца интересовал не больше, чем обычный невежественный солдафон, саирабаз же вообще был воспринят вещью, которой даже уделять внимание неприлично. Если маг позволил содержать себя, словно скотину, значит, и заслуживает он только соответственного отношения — так рассудил мужчина с высоты опыта жизни в обществе с легализованным рабством. От кунарийского мага Безумцу нужны были только воспоминания. Найти в Тени след мага, даже такого слабого, намного проще, поэтому именно саирабаз, сам того не зная, стал главным источником информации для готовящегося побега. Как оказалось, тот, кто во время планирования, изображал роль шкафа, стоя в сторонке, скопил в своей голове все нужные магам данные, облегчив тем самым сновидцу работу. Так что магу была интересна только главная кунарийка, которая на первом допросе назвалась Виддасалой.

За время допросов Безумец составил свою характеристику тюремщицы, и его вывод был однозначен: перед ним религиозный фанатик. С неисчислимым самомнением и непробиваемой верой в свою правоту… не «свою» точнее, а правоту тех, кто и промыл её рогатую голову. Казалось бы, на этом интерес должен был исчезнуть, а ему оставалось лишь перетерпеть её возвышенные монологи так же, как он когда-то терпел фанатиков в своём мире. Безумец уже давно понял ту простую истину о том, что с такими личностями не о чём разговаривать. И всё-таки спешить с выводами магистр себе не позволил. Была бы Виддасала типичным фанатиком, который страшен только на словах, и они бы никогда не встретились, потому что не было бы того, кто бы был способен организовать столь наглое и продуманное похищение. Но кунари имела волевой характер, инициативность и абсолютную уверенность в правильности любых своих действий, из-за чего считает, что может действовать даже без одобрения и курирования высшими инстанциями — триумвиратом и главами других направлений Бен-Хазрат. И именно это Безумцу страшно не нравилось, поскольку такие личности слишком опасны. А если учитывать все те обрывочные данные о плане «Дыхание дракона», которые он из последних сил выцепил из памяти саирабаза, то магистр оказался прав как никогда.

А ещё одна отличительная особенность этой кунарийки заключалась в том, что она любит вести разговоры с bas (то есть «не-Кунари» в переводе с кунлата), когда остальные её сородичи (тот же арварад) стараются лишь молчать. Очевидно, сказывались привычки её работы. Сфера деятельности Виддасалы — Тедас и её жители. И чтобы с ними работать, их надо для начала изучить. Вот поэтому во время допросов на магов, даже на сквернословящего Хоука, она смотрела с интересом лекаря, который препарирует лягушку. Они лишь очередной симптом болезни, которой заражён континент и от которой Кун требует освободить мир. Немного от привычного отличалось её мнение о Безумце, потому что он смотрел на неё так же, как на ту же несчастную лягушку.

— Назовись, маг. Какое имя было дано тебе от рождения?

От такого командного не терпящего неподчинения голоса Безумец не дёрнулся, но задумался. Была бы перед ним представительница не-кунари, мужчина бы предположил, что до столь высокого звания она точно безжалостно добиралась по головам руководства. Но если учитывать, что она кунари и на должности их назначают сразу…