Обращался то на «ты», видя бледного ученого, похожего наулитку без раковины, то на «вы», вспоминая, что эта улитка — доктор наук, тоесть примерно в ранге полковника, если не генерал-майора, и что эта улитканаписала толстые научные книги, от одного взгляда на которые у любогонормального человека челюсти сводит.

Теперь он, уже лысеющий, но еще достаточно моложавый докторнаук, респектабельный и авторитетный в кругу мирмекологов, будет участвовать —уже участвует! — в спасательной экспедиции. Супермены с железнымимускулами сели в лужу, как признал Ногтев, нужен специалист. Вовремя, ничего нескажешь.

При входе у них дважды проверили отпечатки сетчатки глаза.Когда Кирилл увидел на большом экране цветное изображение своего глазного дна,лишь неумело выругался. Что ж, традиции на Руси сильны. Связь поколений, таксказать. Некое заведение знает о нем все. Или очень много. Как и о другихгражданах.

В третий раз дежурный лишь назвал их вслух незримомуслушателю, сказал «слушаюсь», где-то что-то тронул, в стене медленно выявиласьтолстая стальная дверь овальной формы, ведущая то ли в подземелье швейцарскогобанка, то ли в противоатомный бункер.

Они с Дмитрием почти бежали по коридору, похожему навнутренности гигантского металлического червя. Мигали цветные огоньки, словнопередавая их по эстафете. Снова проверка документов, звонок, металлическийголос в трубке: «Проход разрешен», пальцы дежурного в ящике стола, набирающиетолько ему известную комбинацию цифр.

Последняя дверь, Кирилл надеялся, что последняя, отъехала всторону. Кирилл сглотнул слюну. Во рту было сухо, язык царапнул небо.

— Все, — сказал Дмитрий хрипло. — Здесь наштрамплин.

Кирилл видел огромный зал, нечто вроде помеси вокзала спролетом ультрасовременного цеха. Он показался ему операционным залом для динозавров.Дмитрий быстро раздевался, и Кирилл, нерешительно поглядывая на здоровяка,начал расстегивать пиджак. Из боковой двери выглянула девушка, сказала «ага»,скрылась.

— Снимай, снимай штаны, — поторопилДмитрий. — Не тяни!

Воздух пронизывали мощнейшие силовые поля. Вроде бы учуятьих нельзя, но Кирилл все равно воспринимал и боялся. Боялся не Кирилл Журавлев,доктор наук, трусила совокупность инстинктов, избегающих близостипросыпающегося вулкана, бегущих перед землетрясением, а при грозе забивающихся внору.

В трех шагах перед изогнутым длинным пультом стоялаквадратная ванна с толстыми стенками. Поблескивала матовая, словно политаяжиром, вода, если, разумеется, это была вода. От ванны к пульту тянулись дажене провода — толстые кабели.

В зал быстро вошел крупный седой мужчина. Дмитрий выпятилгрудь, попытался пристукнуть голыми пятками. Кирилл невольно подобрал живот, нодосадливо поморщился. В каждом из нас сидит раб, а в его стране его еще икультивируют. Понятно, что военных не любит и боится, но все-таки тянутьсяперед ними не должен.

— Готовы? — спросил седовласый командирскимголосом.

Кирилл кивнул, а Дмитрий отчеканил:

— Просим ускорить!

Седовласый нащупал кнопку на столе, чуть помедлил, глядяКириллу в глаза. Взгляд у него был твердым, подбородок квадратным, словно ихвсех лепили по одной мерке. Кирилл нехотя отвел взгляд.

Вспыхнул яркий свет. В зал вбежали люди, быстро и накатанорасселись перед пультами, застыли.

Седовласый сказал раздельно:

— Переход в Малый Мир отнимает неделю. Возвращение —месяц. Но при ЧП придется рискнуть на экспресс-метод. Организм перестроится неполностью. Ну, даже лишь частично. Вам нельзя ни пить, ни есть. Впрочем, питьвроде бы не опасно, но проверить не успели. Вы сможете пробыть там столько,сколько продержитесь без еды.

— Понятно, — ответил Кирилл чужим голосом. —Эта ванна на двоих?

Дмитрий хлопнул по плечу:

— Техника не стоит на месте. Вон вторая... Заодноопробую. А ты полезай! Увидимся.

Кирилл перенес ногу через бортик. Подрагивающий студень началобжимать тело, побежали мурашки. Краем глаза заметил двух женщин, и мурашкипобежали гуще: он стеснялся раздеваться даже перед врачами.

Увы, к нему подошла именно женщина. Бесстрастная, какмашиносборочный агрегат, механически точно вонзила жало шприца Кириллу в вену,нажала на поршень. Даже не успела прижать ватку со спиртом, как Кириллпогрузился в ванну, уже не чувствуя поддерживающих его рук.

Седовласый нетерпеливо посматривал на экран. Операторкрикнул:

— Первый блок готов!

— Второй блок готов, — ответил другой голос.

— Третий блок...

— Четвертый...

Когда отрапортовал двадцатый, седовласый скомандовал:

— Готовность — один! Даю отсчет.

Зазвучал металлический голос:

— Десять секунд... девять... восемь...

При счете «ноль» седовласый тронул красную кнопку. Воздух намиг загустел, потерял структуру, стал видимым, но силовые поля вошли в резонансс клетками человеческого организма, равновесие восстановилось.

Все смотрели на центральный экран. Погруженные с головами вжидкость в невесомости плавали два обнаженных человеческих тела, которые началидолгое путешествие в Малый Мир.

Слабый зеленоватый свет. Чуть позже он ощутил странныезвуки, непривычные запахи. Он еще не двигался, но воздух уже казался плотным,осязаемым, словно лежал в теплой воде. Зачем почудилось, что за кисейнымзанавесом, прошитым странно знакомой сетью красноватых жилок, он видитдвижущийся силуэт. С огромным трудом поднял веки.

В двух шагах стояло странное существо. Человек, это былчеловек, но полупрозрачный! Кирилл смутно видел внутренности, за белой решеткойребер угадывалась пульсация, странно застыла бело-серая пена легких, смутновиднелись сизые комочки почек... На бедрах Дмитрия, это был он, топорщилисьшорты желто-серого цвета, сделанные словно из жести: ни прилегали, оттопыривалисьи жестко похрустывали.

Дмитрий настороженно посматривал по сторонам, косился вверх.Там тяжело громыхало, двигались темные бесформенные массы. Оттуда накатывалитяжелые запахи. Знакомые, но неприятные.

Кирилл чувствовал как трепещет от страха и напряжения.Покосился на свои руки, там тоже сквозь тончайшую пленку кожи и розовуюпроступали плотные кости, вздутые суставы темные сухожилия, синеватые вены икрохотную сеть капилляров...

— Слаб я, да? — спросил Кирилл с неловкостью.

Хотел подняться, непонятная сила тут же бросила вперед.Дмитрий посторонился, его движения были резкими, дергающимися. Кирилл пролетелсловно в замедленной съемке и врезался в удивительную стену.