— Вы думаете, что мы с вами не виделись? — спросилминистр напоследок, словно пытаясь проверить в последний раз. — Может,где-нибудь в другом месте?

— Нет, — твердо ответил он, — я думаю, выошиблись.

— Может быть. — Министр отошел от них, словнопотеряв всякий интерес. А главный редактор после секундного замешательстваулыбнулся:

— Стареет наш «примус». Уже людей забывать стал.

Его собеседник молчал. Он смотрел в ту сторону, куда ушелминистр. В этот момент в зале наступило волнение. Объявили, что подъехалавтомобиль. Сейчас на презентации должен появиться лидер оппозиции. Его нелюбили, и очень многие демонстративно отошли от дверей, чтобы не здороваться сприехавшим. Справедливости ради стоит отметить, что президента любили ещеменьше, но многие из деятелей культуры, собравшихся здесь, искренне полагали,что «хрен редьки не слаще». И собирались голосовать на выборах за прежнего президента,полагая, что новый лидер привнесет с собой новую волну перемен и революций.

Официанты разносили на подносах шампанское, когда раздалсястрашный взрыв. Мигнуло электричество, взрывной волной выбило сразу несколькоокон. Послышались истерические женские крики, звон разбитой посуды. Имгновенная тишина. Пришедшие в себя люди испуганно оглядывались, пытаясьпонять, что именно произошло.

— Убили! Убили! — громко закричал кто-то с улицы.И, все бросились к выходу, еще не осознавая, что произошло. На улице стоялразвороченный автомобиль лидера оппозиции. Давя друг друга, случайные прохожиесмотрели, как из машины пытаются вытащить трупы погибших.

— Он сам здесь? Здесь? — истерически кричалисобравшиеся.

— Нет! — крикнул кто-то в ответ. — Он неприехал! Погиб его секретарь, который привез приветствие. И его водитель сохранником.

Министр иностранных дел, вышедший вместе со всеми,нахмурился и повернулся, ища глазами человека, которого только что видел напрезентации. Найдя главного редактора, он подошел к нему.

— А где ваш напарник? — спросил министр.

— Не знаю, — удивился главный редактор, —куда-то исчез. А почему вы спрашиваете? Он вам нужен?

— Нет, — ответил министр, — возможно, ядействительно ошибся. Мне показалось, что я видел его раньше. Иногда так бывает.

— Что вы думаете об этом преступлении? — вспомнилнаконец о своем основном ремесле главный редактор. — Как вы можете оценитьэтот террористический акт? — Он уже представлял заголовки в своей газете.

— Я всегда против любых террористических актов, — туманноответил министр и, повернувшись, зашагал к своей машине, стоявшей недалеко отместа взрыва. Там уже суетились водитель и помощник министра.

— С вами все в порядке? — кинулся к нему помощник.

— Да!

Министр сел в машину и поднял трубку телефона, набирая номерсвоего бывшего первого заместителя, ставшего теперь вместо него руководителемСлужбы внешней разведки.

— Добрый вечер. Извините, что так позднобеспокою, — сказал министр. — Только что была попытка покушения налидера оппозиции. Он остался жив. Мне нужны срочные сведения по одномучеловеке. Очень срочные! Кажется, я видел живого Дронго.

— Этого не может быть, — убежденно ответилгенерал. — Он погиб в прошлом году.

— Я видел его и даже разговаривал с ним.

— Вы думаете, это он? — в голосе говорившегочувствовалась тревога. — Объявился таким образом?

— Нет, я думаю, это совпадение. Просто он случайнооказался рядом. Дронго никогда не был террористом. Кроме того, я всегда помню,что мне сказал о нем Шебаршин, сдавая дела. Он сказал, что этот человек никогдане ошибается. Его мозг работает, как хорошо отлаженный компьютер. А покушениене удалось. Нет, он не замешан в этом деле. Но мне все равно нужны документы поего операциям. Абсолютно все, — еще раз подчеркнул министр.

Сидевший за столом в светлом просторном кабинете читалгазеты. Сообщения были похожи одно на другое. Все газеты сообщали о неудачномпокушении на лидера оппозиции. Как всегда, ругали ФСБ, МВД, президента,премьера — всех, кто отвечал за правопорядок в стране. Снова говорили обеспомощности правоохранительных органов, вспоминали нераскрытые преступления,издевались над следователями, не имеющими никаких результатов.

Он раздраженно убрал газеты. Можно было прочитать одну,чтобы понять, о чем пишут все остальные. Взял карандаш и постучал им по столу.После чего нажал кнопку селекторного аппарата, расположенного слева от него.

— Славина ко мне, — попросил он своего секретаря.Через пять минут в кабинет вошел подтянутый, выше среднего роста голубоглазыйблондин лет тридцати — тридцати пяти, одетый в хорошо сшитый светлый костюм.

— Вызывали? — спросил он.

— Читали? — вместо ответа показал на ворох газетхозяин кабинета.

— Да, — сказал вошедший. — Я в курсепроисходящего.

— И что вы думаете?

— Журналисты получили хороший материал, чтобы потрепатьнам нервы.

— Это все, что вы можете сказать? — явноразозлился хозяин кабинета. — Садитесь.

Славин прошел к столу говорившего и сел напротив него.

— Это покушение на убийство — самая настоящаяполитическая акция, — строго заметил хозяин кабинета. — Надеюсь, этовы понимаете?

— Конечно, понимаю.

— Мы решили создать специальную группу длярасследования происшествия. Прокуратура и МВД ведут свое параллельноерасследование, но на них нам рассчитывать нельзя. Мы обязаны провестисобственное расследование, доказав, что не зря восстановили следственноеуправление в нашем ведомстве. Но до того как следователи примут это дело ксвоему производству, я думаю, будет правильно, если поработает ваша группа. Вконце концов, вы должны показать, как нужно работать.

Славин молчал, ожидая следующего вопроса, который сразу жепоследовал:

— Сколько человек в вашей группе?

— Сейчас пятеро. Вы ведь знаете, мы провелиреорганизацию и решили ограничиться этим числом. Пятеро. По-моему, вполнедостаточно.

— По-моему, тоже. Начните самостоятельное расследованиеи попытайтесь установить, кто стоял за этим преступлением. Какие силы, кому этовыгодно? Сейчас, перед президентскими выборами, может произойти любаянеожиданность. Мы должны все предвидеть. Вы меня понимаете?

— Конечно, — поднялся Славин. — Мы сегодняначнем расследование этого взрыва.

— Если хотите, я могу позвонить министру МВД, чтобы васознакомили с первично собранным материалом.

— Думаю, в этом нет необходимости, — улыбнулсяСлавин. — Вы ведь правильно сказали, что мы будем лишь дублировать работудруг друга. Я думаю, будет гораздо лучше, если они не будут знать о нашемсамостоятельном расследовании.