указывает на это. Возможно, ему даже нравится это. Это высокий мужчина с крепким телосложением, щетиной и зверскими карими глазами. Все его здесь боятся, и я тоже.

Та самая девочка с демоническими глазами села на другой столик, и сильно скорчилась, когда увидела содержимое своей тарелки. Она взяла ложку и начала ковыряться в каше. Да, такую реакцию я наблюдаю у всех новеньких, но потом, со временем, привыкаешь к такому образу жизни. Можно этого даже и не заметить, но позже такое даже начинает нравиться, особенно когда при наказании лишают еды и воды. Тогда ты начинаешь ценить всё, что дают тебе здесь.

В какой-то момент на весь зал пронёсся звук бьющейся тарелки о пол. Я, как и все остальные, дёрнулись от неожиданности. Это был знакомый мне мальчик 10 лет, он сидел за столом, а каша была разбросана по столу и полу. Его взгляд медленно перешёл на Надзирателя.

Этот мальчик с самого детства был немым, так что разговаривать он не мог, лишь издавать какие-то нечленораздельные звуки. Как же его зовут то?.. никак не могу вспомнить его имя… Кристофер? Точно. Он всегда что-то рисует у себя в блокноте, и редко выходит на контакт с другими детьми. Но он всегда проявлял себя как хороший мальчик — по крайней мере, его еще ни разу не ловили на плохих делах. Иногда мне приходилось с ним общаться, но не слишком часто… да это и неважно в этой ситуации.

А пока я вспоминала его имя, Надзиратель подошёл к Кристоферу. Мы всей толпой чувствовали тяжесть его шагов, и никто не мог поднять голову.

— Чё сидишь, кого ждёшь? Жри давай.

Мальчик только лишь опустил голову и отрицательно ей покачал.

— Неблагодарный. Я сказал, жри! Не слышишь?! — Надзиратель резко схватил Кристофера за шиворот и ударил его по столу, на котором стояла тарелка с едой. Он будто пытался таким способом накормить мальчика, прислоняя его голову к тарелке. Кристофер начал громко плакать, он пытался оттолкнуть Надзирателя, но тот ехидно продолжал мучить ребенка, получая от этого удовольствие. Я отвернулась, не желая видеть продолжения этой ужасной стёбки, посмотрела на Шай. На ее глазах начали проступать слезы, она закрыла свой рот руками и пыталась не всхлипывать. Как же ей было страшно… Да и мне… Я так хотела помочь Кристоферу, но… Какая же я трусиха. Я лишь похлопала Шай по плечу и слегка приобняла, как вдруг…

— Хватит. — Раздался чей-то голос, и он пронёсся эхом по столовой.

— Чего? — Надзиратель начал оглядываться, и его взгляд остановился на той самой девочке с демоническими глазами. Она встала со своего места:

— Плохо слышно? Я сказал: хватит, тупое ты животное!!

Кажется, Надзиратель немного был шокирован, прошло пару секунд, прежде чем он снова вернулся в реальность. Он покраснел от ярости, сжал кулаки, а его глаза… было страшно смотреть на этот взгляд. Казалось, ещё мгновение — и он разорвёт эту девочку.

— Ах, новенькая? По-моему, я уже говорил тебе о наших правилах. Но, кажется, до тебя никак не доходит? Может, тебе стоит показать на деле, как с такими, как ты, тут обходятся?

— Ну, попробуй, — усмехнулась девочка, скрестив руки на груди. И я только сейчас заметила, что эта красная рубашка ей не по размеру, она явно больше, чем должна — её рукава были заправлены до локтей, а низ рубашки доставал ей чуть ли не до колен. Это выглядело забавно и как-то по-детски, я даже смогла нервно и тихонько усмехнуться…

Надзиратель подошёл к девочке поближе и замахнулся на неё, а та ловко уклонилась, взяла тарелку с кашей и ударила Надзирателя по голове. Этот звук я запомню надолго… А тарелки-то железные… И, видимо, девочка так сильно ударила Надзирателя, что тот скорчился от боли. Да, как я уже и говорила, демоны превосходят людей по силе, и, несмотря на смешанность кровей у этой девочки, она, наверное, всё равно была достаточно сильной и ловкой для обычного человека. Тут же на помощь Надзирателю поспешили смотрительницы.

— Ахххх, что вы смотрите?! В комнату наказаний эту свинью!

Девочку взяли под руки, а она, на удивление, даже не сопротивлялась, хотя, судя по всему, вполне могла. Я заметила лёгкую улыбку на её лице. Полдня работы на кухне и избиение плетью — оно того стоило? Но я была очень удивлена и восхищена её… смелостью? В своих мечтах я только так себя и веду. Если бы я была настолько смелой, я бы уже давно организовала восстание против этих смотрительниц и Надзирателя, но моих моральных сил хватает только на защиту себя и Шай. А, точно, Шай!

— Шай. Шай, ты как? — я повернулась к своей подруге. Её взгляд был наполнен испугом и … ничем больше.

— Боже, надеюсь, её там не убьют… — прошелестела Шай дрожащим голосом. Да, давно такого не было. Давно никто не давал отпор Надзирателю. Даже те же новички, когда впервые видят Надзирателя, пугаются. Но эта девочка…

Её образ никак не хотел уходить из моей головы на протяжении всего оставшегося дня. Шай пыталась как-то разговаривать со мной и отвлечь, но я пребывала в своих мыслях. И когда день уже начал подходить к концу, эта девочка зашла в нашу комнату. Все посмотрели на неё. Её очки были погнуты, красная рубашка смята, а на щеках следы от ударов. Казалось, ещё чуть-чуть, и она свалится от усталости, но её лицо было всё таким же хладнокровным, как будто бы то, что с ней произошло, было в порядке вещей.

— Эй… ты в порядке? — я нашла в себе смелость спросить у неё.

— А по мне не видно? — девочка нахмурилась.

Меня передёрнуло. Чего так грубо-то? Хотя, мы же не знаем даже, какие ужасные вещи с ней делали на протяжении всего этого дня, так что, наверное, её грубость вполне оправдана — я так думала про себя, однако послевкусие обиды всё равно осталось.

Потом девочка глубоко вздохнула, будто бы она поняла мою обиду, и протянула мне руку:

— Максвелл.

Максвелл? Но это же мужское имя, нет? Странно… но, тем не менее, я обрадовалась её жесту, поэтому я протянула руку в ответ:

— А я Рэйчел, но лучше просто Рэй. Очень приятно познакомиться!

— Но Максвелл — это же мужское имя… — произнесла какая-та маленькая девочка. — А ты девочка!

Тут же лицо Максвелла (как странно это произносить) переменилось на злобное и разражённое:

— Не называй меня так! Для себя и для вас я Максвелл, и если обращаетесь ко мне, то