руку к столу. Прижимал настолько сильно, что я была не в силах вырваться — да и откуда им взяться, если я всю ночь бродила по лесу?

— П-простите пожалуйста! — как же жалко. Но это буквально всё, что я могла сказать в этой ситуации, я даже не могла смотреть в глаза этому торговцу от стыда. И о чём я вообще только думала?

— Стража!! Тут воришка! Стража!!!

— Н-нет, я!..

Ну, вот и всё, — подумала я, но… я увидела Максвелла. Он просто смотрел на всё это зрелище, подпирая стену кирпичного домика спиной, и, судя по его лицу, это зрелище было просто уморительным… в то время как я уже хотела плакать. Мы встретились взглядами, и Максвелл побежал ко мне и к торговцу, причём, его лицо резко переменилось — в нём сочеталась забота, страх, гнев и удивление…

— Мелисса! Вот, наконец-то нашёл тебя! — подбежал он к нам с этими криками. — Что ты на этот раз натворила?!

Я вместе с торговцем посмотрела на него.

— Это что, ваша? — спросил злобно мужчина.

— Ради всех ветхозаветных ангелов, простите мою сестру! — Максвелл сложил ладони вместе, в знак мольбы. Какой же хороший актёр… — Простите её, она не совсем в себе! Врачи давно поставили ей умственную отсталость, и она не совсем понимает, что творит… не осознаёт она последствия своих поступков! — потом Максвелл повернулся ко мне. — Зачем заставляешь меня краснеть на людях?! Сейчас придём домой, и я всё расскажу маме, вот она тебе задаст! — потом, не дожидаясь реакции торговца, Максвелл схватил меня за локоть и потянул на себя — видимо, хватка мужчины к тому времени ослабла достаточно для того, чтобы у Максвелла вышло вытащить меня. Пока мы шли в противоположную сторону от лавки, Макс показательно дал мне пару подзатыльников. Когда мы скрылись за домом, наконец-то полудемон прекратил свою игру. Он посмотрел на меня своими демоническими глазами, которые на солнце буквально сияли кроваво-красным цветом, и, еле сдерживая смех, улыбнулся:

— Ну что, шашлыки хоть вкусные?

— Слушай!.. — я возмутилась. Но я всё ещё была напугана, поэтому в какой-то момент мой голос стал выше. С одной стороны я благодарна Максу за помощь, но с другой… — И почему ты там так долго стоял и ничего не делал?! — и потом перед моими глазами снова пронеслись события той ночи. — И откуда у тебя револьвер, зачем он тебе вообще?! Совсем психопат, что ли?

— Рэй, — он впервые за всё это время обратился ко мне по имени, — не нуди. Ты прекрасно знаешь, кто я. Неужели у тебя ко мне ещё остались какие-то вопросы?

— Ну… — я отвела взгляд в сторону. И всё-таки, несмотря на всё, он действительно помог мне. Так что, всё, что мне нужно сказать ему, это… — Спасибо, что помог.

Он довольно улыбнулся, а затем снова заговорил:

— Кстати говоря, если говорить о револьвере, у него интересная история, — Максвелл достал свой револьвер, который он прятал у себя под рубашкой. Теперь я смогла разглядеть его в малейших деталях — это было маленькое и компактное оружие с коротким стволом. На солнце он сиял ярким золотистым цветом, и можно было различить небольшие узоры с вырезанными драконами. Я не могла определить модель или что-то вроде того, поскольку совсем не разбираюсь в оружиях. Но внешний вид мне очень понравился, даже захотелось подержать его в руках и попробовать его в действии… стоп, о чём я думаю? — Мне его подарил мой отец, тот когда-то им пользовался, — начал Максвелл. — Кто знает, сколько существ умерло от этого револьвера. Я знал, что в приюте будет обыск, догадывался. Поэтому я спрятал его в лесу до побега. Знаешь ли, в наши времена, уже почти каждый ходит с оружием, так что тут вряд ли дело в моей психопатии, хотя и в этом тоже, — Максвелл усмехнулся и спрятал револьвер обратно. — Что ж, теперь моё время вопросов: чего ты ходишь в этой странной кофте? На улице же не так уж и холодно.

— Когда солнце спрячется, сниму, — ответила я. — Я просто… полуангел. И солнце причиняет мне дискомфорт.

— Понятно, — Максвелл пожал плечами. Что? Он ничего не сказал по поводу…

— То есть, тебя это ни капельки не смущает? — удивилась я. — Обычно ангелов не любят…

— Но не ты же виновата в том, что такой родилась, — он слегка поднял бровь. — А те, кто считает иначе, просто глупые и необразованные.

— Ого… — опустила глаза и усмехнулась: — Просто в приюте меня избегали из-за моего происхождения, — сказала я, с грустью вспоминая. — И я рада, что ты не осуждаешь меня.

— Пф. Да не за что, — он усмехнулся. Видимо, для него это было странно, однако, для меня значило очень многое…

Кстати говоря, одежда Максвелла хоть и была заляпана, но не настолько сильно — я где-то слышала, что демоны хорошо видят в темноте. Может, поэтому состояние его одежды не настолько плачевно, как моё?

Мой живот снова забурчал. Чувство страха начинало утихать, но голод я начала ощущать ещё сильнее — я сильно измоталась.

— И что же мы будем делать?.. — я посмотрела на Максвелла, который задумчиво глядел в сторону.

— А? Ну… я планировал просто пойти хоть на какую-то работу, а там уже посмотрим, — сказал Максвелл. — Мне просто нужна была свобода. А в приюте такого понятия, как я понял, вовсе не существовало. Поэтому я не мог там находиться.

Как-то очень откровенно… даже неожиданно. Максвелл повернулся ко мне:

— А ты? Какая у тебя была мотивация?

Мне было стыдно признаваться, особенно Максу, которому я мало доверяла. Но всё-таки решила это сделать:

— Мой отец — ангел… точнее говоря, был им, пока от него у моей мамы не появилась я, — начала я. — И я хочу найти его, пускай и без понятия, где буду искать…Я ведь даже не знаю его имени…

Максвелл задумчиво смотрел на меня.

— Это не Аарин, случаем? — вдруг сказал Макс. Слегка помолчав, он усмехнулся: — Тот дурачок, который обиделся на ангелов из-за изгнания и теперь хочет устроить вторую войну с ними?

Я застыла. Он знает моего отца? Стоп, что он там сказал про вторую войну?..

— Ты знаешь моего отца?! — вскочила я. Максвелл даже немного дёрнулся, видимо, он явно не ожидал такого резкого всплеска эмоций.

— Ну, вряд ли это Аарин… — Максвелл задумался. — Нет, это не он. У него была дочь, но ее убили Высшие ангелы, и звали ее по-другому. — Максвелл поправил очки. — Аарина все знают, — Максвелл немного отстранился от меня. — Только мало кто уважает его, потому что люди