– Ничего ужасного в этом нет. Да, будет больно, зато потом, ну, все встанет на свои места.

– И как я пойду? – повторила я свой вопрос.

– Будешь опираться на меня и вторую ногу, конечно. Или я могу тебя понести, ты выглядишь довольно легкой, – будничным тоном сказал Гарри, будто говорил о том, что понесет домой батон хлеба, а не девушку весом пятьдесят килограмм.

Я запротестовала. Если сегодня меня, как принцессу, понесет домой Гарри Томпсон, я умру от смущения или в честь такого происшествия на Землю прибудут пришельцы из соседних галактик, а наша планета такого уж точно не переживет.

– Хорошо, – он кивнул. – Тогда вставай. Чем быстрее доберемся до дома, тем лучше.

– Ты видел, куда он поехал? – внезапно вспомнила я. – В сторону Лейквилла?

– Мало ли куда он поехал, – пожал плечами Гарри. – По этому шоссе можно доехать не только до Лейквилла, оно тянется прямо до Рокфорда, не думаю, что он поехал к тебе домой и будет поджидать там. А вот если никто из нас не будет отвечать на телефонные звонки, то мой отец и твоя мама точно начнут беспокоиться, особенно в свете последних событий.

– Ладно, – выдохнула я, – помоги встать.

Гарри протянул руку, затем рывком поднял меня на ноги, точнее на одну ногу, потому что вторую я подогнула в колене и стояла словно цапля. Гарри поднял мою кроссовку и несколькими элегантными движениями связал один шнурок с другим, так что получилась петля.

– Надень на плечо, так будет легче, чем нести его просто в руке, – Гарри протянул мне шнурок.

Я подумала о рюкзаке, который прямо сейчас мог лежать на дороге. Сама сумка не имела почти никакой ценности, а вот смартфон, оставшийся в ней, я действительно берегла. В этом телефоне было столько важных заметок, хранилось несколько тысяч фотографий, моих и Майки!..

– Может, вернемся на дорогу и поищем рюкзак? – нерешительно предложила я. – Так мы сможем позвонить шерифу, и он нас заберет. Судя по всему, по дороге еще не проехало ни одной машины, кроме того сумасшедшего.

Гарри покачал головой. Да как он может отказывать мне в поиске вещей, которые я потеряла по его вине! Пусть он и пытался спасти мне жизнь, этот героический поступок был только в его голове.

– Мне надо найти рюкзак, – процедила я, злобно сверкая глазами.

Лицо Гарри находилось так близко, что я видела раздражение, вспыхнувшее в его глазах. Он сжал челюсти, желваки заходили на его щеках, и я на секунду испугалась, что он от злости раскрошит себе зубы.

– Не надо, – ответил он безапелляционно.

– Почему? – взмолилась я. – Мне нужен этот чертов рюкзак, там мой телефон! Если у тебя куча денег, и ты можешь купить себе хоть десять таких, то я уж точно нет!

Проблема была не в деньгах; конечно, покупка нового телефона ударила бы по бюджету семьи, но не так ужасно, как я сейчас пыталась преподнести это Гарри. Главным были воспоминания. Я невольно задумалась: если Майки не вернется, то фото и видео в телефоне, который сейчас одиноко валяется где-то посреди дороги, – это все, что от него останется…

Как я ни пыталась отогнать мысли о том, что Майки может не вернуться, они то и дело, точно пауки, пробирались прямо в черепную коробку, копошились там и приносили лишь боль и отчаяние. Я не имела права терять надежду и сомневаться в том, что снова увижу Майки, но вечера и ночи давались тяжело, когда я не слышала, как он хохочет, читая очередную книгу, или желает спокойной ночи своим питомцам-муравьям.

– Он очень важен для меня, – уже спокойнее добавила я, видя непонимание, отразившееся на лице Гарри.

Он был обескуражен такой реакцией, возмущен и ошеломлен моими выпадами.

Не будь его рядом сегодня вечером, кто знает, чем бы закончилось это преследование. Возможно, я бы уже ехала в багажнике той машины с ее призрачным водителем за рулем. Возможно, по частям.

– Прости… Прости, что так себя веду. Просто там, – я почти что всхлипнула, – столько важного для меня. Наши воспоминания с Майки… Как он едет на велосипеде по улице, как радуется подарку на день рождения, как задувает свечи, а я пою ему… Я потеряла его, а теперь потеряла и то, что помогло бы никогда его не забывать.

Выражение лица Гарри смягчилось, он повернулся.

– Эй, перестань, – парень попытался успокоить меня. – Майки найдется, ты его совсем не потеряла. Наверняка все будет хорошо.

– Ты сам-то в это веришь? – хрипло отозвалась я.

Гарри начал стягивать с плеч бомбер с логотипом бейсбольной команды школы. Он накинул его на меня и положил ладонь мне на предплечье. Я не отреагировала. В любой другой момент Гарри Томпсон, одолживший свою одежду, пропахшую его сладким, слегка древесным парфюмом, свел бы меня с ума, но не сейчас.

– Давай я оставлю тебя здесь, посидишь немного, успокоишься, а я вернусь на дорогу и поищу рюкзак, идет? – спросил он.

– Нет, это плохая идея, и ты сам это знаешь, – шмыгнула я носом. – Неизвестно, как далеко уехал тот псих. Может, он поджидает, когда мы снова выйдем на дорогу; погасил фары и стоит за первым же поворотом. – Я вжала голову в плечи. – Непонятно, что ему было нужно. Шериф не похвалил бы тебя за такое безрассудство. Тем более здесь не очень-то уютно, а связаться мы никак не сможем, если потеряемся или что-то случится. Вдруг прилетит какой-нибудь вампир и укусит меня? Или тебя унесет на крыльях ночи призрак? – я попыталась пошутить.

Гарри не улыбнулся, мы оба были слишком напряжены. И хотя несколько минут назад мы смеялись, этот смех был признаком не веселья, а нервного перенапряжения.

– Ты права, я приведу тебя домой, заряжу телефон и свяжусь с отцом. Не думаю, что кто-то обнаружит рюкзак раньше, чем папа проедет по шоссе. Попрошу его внимательно осмотреть обочину.

Говорить больше не хотелось, я почувствовала жуткую усталость. Гарри подхватил меня за талию, я положила руку ему на плечо, не в силах думать о какой-то романтике.

Вероника, которой бы сказали неделю назад, что она будет гулять с самим Гарри Томпсоном поздним вечером, а он будет держать ее за талию, наверное, покрутила бы пальцем у виска, сказала о несбыточности таких фантазий, а затем хлопнулась в обморок, но только так, чтобы никто не увидел.

Вероника, которая сейчас еле ковыляла к кукурузному полю, была полностью разбита, обескуражена и неспособна на какие-либо эмоции.

Я старалась не наступать на распухшую правую ногу, но иногда