– Я зашла не от дождя прятаться, – сказала Тина миролюбиво. Она не знала, груб ли этот охранник с ней, потому что это часть его образа или он просто плохой человек, но уже давно старалась не принимать подобные проявления откровенной враждебности на свой счет. – Я в шестьсот девяносто шестую квартиру. Вас должны были предупредить.

Охранник еще несколько мгновений сверлил ее тяжелым взглядом, после чего неохотно кивнул в сторону урны у входной двери.

– Проходите, только мусор сначала выкиньте.

Тина опустила взгляд на сверток из кафе, который так и норовил разлезться прямо в руках. Не став ничего объяснять, опасаясь, что просто нахамит в ответ, она вернула мужчине снисходительный взгляд и молча пошла в сторону лифтов.

Этаж, номер квартиры и код от двери Эйдан прислал в сообщении.

Лифт мягко полз вверх и мелодично пиликнул, остановившись на тринадцатом этаже. Дверцы с тихим шорохом распахнулись.

Площадка перед лифтом оказалась светлой и просторной. Прямо напротив Тины находилось две двери. И ничего больше.

Она редко ходила в гости и не очень это любила, так как на чужой территории всегда чувствовала себя неуверенно. Даже в доме Ханны Тина смогла почувствовать себя спокойно только после дюжины визитов.

Но этот раз был намного хуже предыдущих. Тина не пришла в гости, она собиралась вломиться в квартиру к больному человеку с молчаливого попустительства… Да что там, с откровенного одобрения Эйдана.

Чувствуя себя преступницей, она ввела код на панели и задержала дыхание, когда замок пиликнул и открылся.

В прихожей было тихо и темно. Тина не стала тратить время и искать выключатель. Скинув кроссовки, она стянула куртку с плеч, не зная, куда ее деть, поэтому мокрой бесформенной кучей бросила на пол рядом с дверью.

И, оставляя мокрые следы на светлом мраморе, направилась вглубь квартиры, для надежности касаясь кончиками пальцев стены.

– Нааатан, – неуверенно позвала она и вздрогнула, задев выключатель. Светильник под потолком тут же вспыхнул, освещая большое просторное помещение кухни-гостиной.

Тина сделала еще шаг, и из-за угла показался бок белой кухни. Опустив промокший бумажный пакет на столешницу, она крадучись двинулась дальше. Сразу заметила Натана, спавшего на диване. Большой телевизор на стене тихо бормотал голосами ведущих какого-то развлекательного шоу.

Откинув голову на спинку дивана и закутавшись в плед, Натан спал, отчего-то хмурясь во сне. Больной и изнеможенный, он выглядел бледнее обычного. Под глазами залегли глубокие тени. Дыхание его было хриплым и тяжелым.

Рядом с Натаном лежал белый конверт и несколько фотографий.

Сердце Тины пропустило удар, когда она увидела, что на них изображено. Осторожно взяв в руки верхний снимок, она вспомнила, как почувствовала что-то неладное, когда застегивала пальто Аарона. Как выяснилось, в тот момент ее снимали.

На конверте стоял большой и яркий штамп от курьерской экспресс-службы, специализировавшейся на доставке важных документов. Кто бы ни отправил фотографии, подставляться и облегчать Тине жизнь он был не намерен.

Почувствовав чужое присутствие, Натан завозился.

– Ты вернулся? Как там Шерри? – спросил он хрипло, с трудом разлепив тяжелые веки. И недоверчиво позвал: – Крис-Крис? Я еще сплю.

– Не спишь. – она показала ему фотографию. – Откуда у тебя это?

– А… охранник принес утром. Конверт сильно выглядывал из почтового ящика, и он переживал, что его могут украсть.

– Серьезно? А так и не скажешь, что этот хамоватый тип может проявлять такую заботу…

– Ночной охранник, – уточнил Натан. – Но что ты здесь делаешь? И…

Присмотревшись, он наконец заметил плачевное состояние Тины и прерывисто выдохнул.

– Что с тобой случилось?

– Дождь, – грустно призналась она, чем сильно встревожила Натана.

Он тяжело поднялся на ноги и, крепко схватив ее за запястье обжигающе-горячей рукой, потянул из гостиной в коридор.

– Тебе сейчас же нужно согреться. Примешь душ, я подберу тебе что-нибудь из одежды…

Тина не сопротивлялась и не отказалась, хотя и пыталась напомнить Натану, что он болен и не должен забывать о себе.

– Помедленнее, пожалуйста. Тебе нельзя переутомляться.

– Ты можешь заболеть, – он втянул Тину в свою комнату и ненадолго скрылся за дверью гардеробной, оставив ее одну рассматривать изумрудные стены, черные шторы, высокий стеллаж с книгами, стол, на котором царил безукоризненный порядок, и похожую на разворошенное гнездо постель.

– Я, между прочим, в последний раз болела еще в младшей школе, – громко сообщила Тина, погладив ладонью шершавую стену. Эта темная, похожая на еловый лес комната нравилась ей куда больше светлой, продуманно-комфортной гостиной. – Я хоть и мерзлячка, но здоровье у меня крепкое.

– И все же, – в дверях гардеробной показался Натан со стопкой вещей, – не будем рисковать.

Он проводил ее до ванной и велел хорошенько отогреться… Чего Тина сделать никак не могла, помня, что где-то там, за дверью, бродит больной Натан, а еда из кафе стремительно остывает. Наскоро смыв с себя дождевую воду и налипший на кожу холод, она засунула вещи в стиральную машинку, не беспокоясь о том, можно ли их стирать вместе. И оставила заботу о своей одежде на нее.

Ванная, как и все в этом доме, была просторной. В запотевшем от пара зеркале едва проступало размытое отражение Тины, когда она попыталась посмотреть, как на ней сидит футболка Натана. Простая, черная, достававшая ей почти до колен.

Мягкие домашние штаны из какой-то совершенно невероятной ткани приятно касались кожи. Стянув завязки на талии и накрепко завязав их, Тина подкатала штанины до середины голени и осталась довольна результатом.

О том, какой эффект ее вид может произвести, она задумалась лишь, когда вышла в коридор и встретилась взглядом с Натаном. Он вновь укутался в плед и сидел на полу напротив ванной.

И увидев Тину, закашлялся.

Сразу поняв, что произошло, она присела на корточки рядом с ним и, поглаживая по спине, ворчливо спросила:

– Весело? Ты ведь надо мной посмеяться хотел, да? Ну и как тебе расплата?

Натан крепко зажал рот ладонью и никак не мог подавить хриплый, надсадный кашель, становившийся все страшнее.

И Тина начала беспокоиться.

– Эй, ты только не умирай, ладно? Как я Эйдану это все объясню?

Через некоторое время он все же смог справиться с приступом, а Тина так и продолжала гладить его по спине.

– Ну и чего это ты тут сидишь? – озабоченно спросила она.

– Было неспокойно в любом другом месте. Начинало казаться, что ты мне приснилась.

Обезоруживающе честное признание Натана на несколько мгновений лишило ее дара речи. Ладонь замерла на его плече. Тина не понимала, как себя вести, бездумно глядя на мягкий плед кофейного цвета под пальцами, она кашлянула.

Романтические