— Дайте вспомнить, — сказала мисс Липинкот, намеренноподчеркивая, что не помнит точно. Она всегда прибегала к этому приему, чтобыподчеркнуть значительность «Оленя». — О да. Мистер Инок Арден. В пятом номере.На втором этаже. Вы легко найдете этот номер, мистер Хантер. Вверх по лестнице,не идите по галерее, а сверните налево, и три ступеньки вниз.

Точно выполняя эти сложные инструкции, Дэвид вскоре постучалв дверь пятого номера, и голос оттуда сказал: «Войдите».

Он вошел и прикрыл за собой дверь.

Выйдя из конторки, Беатрис Липинкот позвала:

— Лили!

Девушка с явными признаками полипов, с глазами цвета варенойчерники, отозвалась на зов.

— Не можешь ли ты побыть здесь, Лили. Я должна пойтипосмотреть, как обстоят дела с бельем.

Лили ответила:

— Конечно, мисс Липинкот. — Она хихикнула и прибавила, сопяоткрытым ртом:

— По-моему, мистер Хантер уж такой красавчик, правда?

— А, навидалась я таких во время войны, — ответила миссЛипинкот усталым тоном светской львицы. — Молодые летчики и прочие с военныхаэродромов. Нельзя было доверять чекам, которыми они расплачивались. Держится стаким видом, что невольно берешь эти бумажки, хоть и знаешь, что дело нечисто.Но ведь я, Лили, смотрю на эти вещи по-своему. Мне подавай настоящегоджентльмена. И уж если я скажу про кого-нибудь, что это джентльмен, — так оно иесть, хоть и сидит человек за баранкой трактора…

Произнеся это загадочное изречение, Беатрис покинула Лили инаправилась вверх по лестнице.

Переступив порог пятого номера, Дэвид Хантер остановился ипосмотрел на человека, который подписывался Инок Арден.

Лет сорока, изрядно потрепанный жизнью, но знававший,видимо, лучшие времена. С ним нелегко будет иметь дело — таков был выводДэвида. И раскусить его непросто. Темная лошадка.

Арден сказал:

— Хелло! Вы Хантер? Вот и ладно. Садитесь. Что будете пить?Виски?

Он уютно устроился, отметил Дэвид. Несколько бутылок, огоньв камине отгоняет промозглый холод. Одежда не английского покроя, но он ееносит, как англичанин. И возраст тоже… подходящий.

— Благодарю, — сказал Дэвид. — Немного виски.

— Скажите, когда будет достаточно.

— Достаточно. И содовой немного.

Они были чем-то похожи на собак, которые ходят друг задругом, взъерошив шерсть и принюхиваясь, готовые или дружески сойтись, илиначать драку.

— Ваше здоровье!.. — сказал Арден.

— Взаимно…

Они поставили стаканы. Первый раунд был закончен. Человек,называвший себя Иноком Арденом, спросил:

— Вас удивило мое письмо?

— Честно говоря, — сказал Дэвид, — я не понял, о чем оно.

— Ну, не может того быть. Хотя…

— Как я понимаю, вы знали первого мужа моей сестры, РобертаАндерхея.

— Да, я знал Роберта очень хорошо… — Арден улыбался, неспеша пуская клубы дыма. — Так хорошо, как, наверное, никто другой его не знал…Вы ведь никогда его не видели, Хантер?

— Нет, не видел.

— Может быть, это и к лучшему.

— Что вы хотите этим сказать? — резко спросил Дэвид.

Арден ответил небрежно:

— Дорогой мой, это упрощает дело, только и всего. Я прошуизвинения за то, что попросил вас прийти сюда, но я подумал, что лучше держать…— Он помедлил. — …Розалин подальше от этого. Нет необходимости причинять ейнапрасную боль.

— Может быть, вы перейдете к сути дела?

— Конечно, конечно… Так вот: подозревали ли вы когда-нибудь…как бы это выразить… что было что-то, ну… сомнительное… в смерти Андерхея?

— Что, черт возьми, вы имеете в виду?

— Видите ли, у Андерхея были довольно странные идеи. Может, этобыло благородство, а может, совсем наоборот… Ну, скажем, по некоторым причинамв определенный момент Андерхею стало удобнее, чтобы его сочли умершим. Он был вхороших отношениях с туземцами, всегда умел с ними ладить. Ему не составило бытруда распустить соответствующий слух, с любым количеством убедительныхподробностей… А на самом деле ему только и надо было очутиться за тысячу мильот Африки, под новым именем.

— Мне это представляется совершенной фантастикой, — сказалДэвид.

— Да ну? Правда? — Арден улыбнулся и, наклонившись, похлопалДэвида по колену. — Но предположим, что это истина, Хантер. Предположим, чтотак оно и есть…

— Я бы потребовал вполне определенных доказательств.

— Доказательств? Существует одно более чем определенноедоказательство: Андерхей мог бы сам оказаться здесь, в Вормсли Вейл… Как бы выприняли такое доказательство?

— По крайней мере, это было бы убедительно, — сухо сказалДэвид.

— О да, убедительно! Но несколько неприятно… неприятно… длямиссис Гордон Клоуд. Потому что тогда она уже не будет миссис Гордон Клоуд.Щекотливое положение… Вы должны согласиться, что положение сложитсядействительно несколько щекотливое…

— Моя сестра, — сказал Дэвид, — вышла замуж, будучи твердоуверена, что она свободна.

— О, разумеется, дорогой мой. Разумеется. Я ни на минуту неставлю это под сомнение. Любой судья скажет то же самое. Ей не может бытьпредъявлено никакого обвинения.

— Судья? — повторил Дэвид резко.

Арден ответил извиняющимся тоном:

— Ну, если дело дойдет до вопроса о двоемужестве…

— К чему вы, собственно, клоните? — раздраженно спросилДэвид.

— Не выходите из себя, старина. Нам сейчас просто следуетвместе подумать и решить, как лучше поступить — лучше для вашей сестры, хочу ясказать. Я вовсе не намерен предавать это дело огласке… Что ж, Андерхей всегдабыл человеком благородным. — Арден сделал паузу. — Таков он и сейчас.

— Сейчас?

— Да, именно так.

— Вы говорите, что Роберт Андерхей жив. Где он?

Арден подался вперед, голос его звучал доверительно.

— Вы действительно хотите подробностей, Хантер? Не лучше ливам их не знать? Давайте считать так: вам известно и Розалин тоже убеждена, чтоАндерхей умер в Африке. Очень хорошо. А если все же Андерхей жив, то он понятияне имеет, что его жена вторично вышла замуж, он не имеет об этом ни малейшегопредставления. Ведь, разумеется, если бы он знал, он заявил бы о себе… Розалинполучила в наследство после второго мужа порядочную сумму денег. Но если этотвторой муж по закону не был ее мужем, тогда, естественно, она не имеет никакогоправа на эти деньги… Андерхей — человек с сильно развитым чувством чести. Он недопустит, чтобы его жена получила деньги в обход закона… — Арден помолчал. — Новозможно, что Андерхей вовсе ничего не знает о ее вторичном замужестве… Он вплохом состоянии, бедняга, в очень плохом состоянии…