Василиск сражался в полной тьме. Он так боялся взглянуть на щит, что, кудахча и махая крыльями, бил клювом по направлению, где как считал был противник.

Охрана Дариуса посчитала за счастье убраться как можно быстрее из таверны, где незнакомец сражался с огромным петухом. Однако, Дариус как завороженный смотрел на эту пляску. Он совершенно забыл об опасности. Впервые забыл о ней за последние недели, и теперь в его груди трепетало лишь чувство избавления и желание увидеть конец своего обидчика.

Ганс сделал шаг в сторону, и когда Василиск продолжил атаковать в том же направлении, воспользовался слепотой противника себе во благо. Выпад закончился очень плохо для Василевса, он почувствовал, как сталь пронзила его под крылом. Демон забился, пытаясь сняться с меча. Барон не мог его вытащить, тот застрял в чём-то внутри. Крылья и лапы били по воздуху наугад. В тот момент, когда Василиск ощутил мягкую и тёплую опору под своими лапами, Ганс понял, что лапа с чудовищными когтями упёрлась ему в грудь.

Барон выпустил из рук меч, боясь, что если он засел слишком туго, то Василиск просто вывихнет ему руку. Толчка не пришлось долго ждать, в него была вложен вся ярость демона. Ганса отбросило через весь зал. Слух Василевса уловил звук щита, коснувшегося земли. На миг демон позволил себе открыть глаза и увидел распластавшееся на полу тело. Щит был всё ещё надет на руку противника, но лежал вниз зеркальной стороной. С криком бешенной курицы, хлопая крыльями, Василевс пошёл в атаку. Ганс зажмурился и попытался защититься. В последний момент ему повезло ударом кромки щита отвести клюв от своего лица, но в пасть чудовища попала его рука. Василевс вцепился в предплечье и начал как собака мотать головой из стороны в сторону.

Жуткая боль пронзила Ганса, всё ещё жмурясь, он пару раз попытался ударить демона щитом в шею, но это не возымело нужного эффекта. Тот всё также держался мёртвой хваткой за его руку. Тогда Ганс отпустил одну из лямок щита, и он повис на другой. Нащупав голову Василиска ладонью, Барон надавил со всей силой большим пальцем в то место, где у петуха должен был быть глаз.

Ганс не ошибся, чудовище отпустило его руку и взревело. Инстинктивно оно теперь не могло открыть и второго глаза. Но Василевс знал, что единственное оружие врага сейчас торчит в нём. Демон держался к Гансу здоровым боком, пытаясь наступить ему на ноги своей лапой, хлопая крылом и пытаясь укусить клювом. Ганс отходил, прикрываясь щитом, иногда отбивая выпады его ребром, а иногда отталкивая чудовище плашмя. Но всё равно, он проигрывал эту схватку, обойти его Василевс не давал, даже не видящий ничего, он ориентировался в пространстве и загонял свою жертву в угол, чтобы расправиться с ней клювом и когтями.

Дариус понял, что, если не вмешаться, Василевс разорвёт нападающего, и жизнь купца, который слишком много знал, также будет предрешена. Он вынул меч и побежал через зал к сражающимся. Василевс был слишком занят Гансом, он щёлкал клювом, бил крылом и скрёб когтями, и не слышал приближающегося Дариуса. Неожиданно чудовище почувствовало, как сталь прошла сквозь него и пригвоздила его к полу. В агонии Василиск открыл уцелевший глаз и встретился взглядом с купцом. В этот миг Дариус увидел всё и понял: как он был жалок, его ошибки, его глупость, его самонадеянность и порочность, они кружили у него в голове, вдалеке горел огонь его страхов, он слышал алчный смех, и замертво падал на пол.

Подоспевший Барон откинул щит, схватил голову демона и выдавил у него второй глаз. Птица трепыхалась и кудахтала, не в силах подняться с места, прибитая мечом к полу. Ганс навалился на чудовище и поглубже вогнал меч в пол.

— Что должен знать хозяин? — пропыхтел Ганс.

— Будь ты прокля-я-я-т, — прокудахтал Василиск.

— Что должен знать хозяин? — с этими словами Ганс прижал шею Василиска, отчего та затрещала.

— Не скажу, смертное отродье, — не сдавался демон. — Убивай.

Ганс сунул руку в складки одежды и достал пузырёк с зельем правды. Он не стал открывать склянку, а просто сунул в клюв бьющейся птице. Пузырёк хрустнул в пасти извивающегося в агонии чудовища и капли зелья попали ему на язык.

— Что ты скрывал от хозяина? — сформулировал вопрос Ганс.

— Грядёт новый хозяин мёртвых, могущественный, дикий, жестокий, очень жестокий, — прокудахтал Василиск. — Он получит свою силу от Северной Карги, она его цель. Это видели проклятые пустынь, носитель печати уже идёт, чтобы у нового хозяина было много слуг. Скоро кровь прольётся в северных землях…

Чудовище на секунду затихло. Внутри Василевс был в шоке, его не только убили, но ещё и заставили рассказать то, что в ненависти к врагу он хотел забрать с собой в преисподнюю.

— Это всё? — пропыхтел, прижимая чудовище к полу, Ганс.

Ответом ему был взрыв ярости. Лапами Василиск поднимал доски пола, крыльями он бил, не щадя костей, шея извивалась как змея, а клюв в бессильной злобе оглушительно щёлкал. И всё же меч держался, не давая Василиску подняться.

Барон встал, отошёл, поднял щит и надел его на левую руку. Изловчившись он схватил демона за голову и начал бить ребром щита по шее. С каждым ударом кровь разлеталась в разные стороны, демон истошно орал, крылья то переставали биться, то начинали с удвоенной силой. Ганс не знал, сколько он нанёс ударов прежде, чем ему удалось отделить голову от туловища, но точно больше двадцати. Даже с отделённой головой, тело монстра продолжало бить ногами. Ганс обошёл его, аккуратно поднял крыло и, уцепившись обеими руками за рукоять, а ногой упершись в тушу, потянул меч наверх. Тот немного поддался, тогда Ганс нажал вниз, и тот прошёл вниз чуть дальше. Наконец, победитель дёрнул меч, и он оставил его врага. Когда Барон дёргал меч на себя, он почувствовал боль. Осмотрев руку, Ганс понял, что демон разорвал ему кожу, но мышцы и сухожилия были в порядке. Надо было найти место, обработать рану соком трав, сшить её и замотать чистым полотнищем.

"Не здесь," — подумал обессиленный Ганс. — "Скоро тут будет куча народа".

Он подобрал голову Василиска, бросил короткий взгляд на тело Дариуса и быстрым шагом покинул таверну. Стоящие перед таверной головорезы Дариуса и пара зевак отшатнулись от Ганса, когда тот вышел, никто и не подумал остановить его, когда он отвязал коня, сел на него и поскакал на запад.

***

Проклиная судьбу, Люциус ворочался на сеновале в тщетных попытках уснуть. Ему было холодно, и он ненавидел себя за то, что в своё время посчитал слишком незначительной свою персону для вечных бегов. Василевс таскал Люциуса с собой везде, чтобы тот управлял куклой. Сам демон, с которым чёрный маг сорок лет назад заключил договор в обмен на знания, о чём на спине Люциуса имелся вытатуированный контракт, считал ниже своего достоинства возиться с деревянным болванчиком. Одно лишь успокаивало неудавшегося чёрного мага — во время пути он мог сколько угодно заниматься своими книгами, что и делал долгими вечерами в тайном желании избавиться от пут, связывавших его с Василевсом.

Рядом с караваном послышались крики, обладатель голоса был явно в панике, другой отвечал ему грубо. Люциус перевернулся на спину и тяжело вздохнул. Он услышал, как вдали закричала женщина. В караване заржала лошадь, и что-то упало на землю. Запястье, где демон оставил свою печать, и спина жутко зудели. Люциус ещё раз вздохнул и встал. Спать ему больше не хотелось.