От которой ему не грех бы отличаться, причём по возможностирадикально.

Помнится, три месяца назад, идя через лесополосу, отделявшуюпосёлок от железной дороги, они с бабушкой всё гадали, какой окажется дача«адмирала в отставке». Пожалуй, сразу отпадали только самые крайние варианты:«новорусский» коттедж с мраморными ступенями и плесневелая развалюха с дранымполиэтиленом на окнах. В первом небось уже сидела бы охрана не чета двумженщинам с дворнягой. А вторая вряд ли запиралась бы на ключ вроде того, чтопринёс с собой Олег Вячеславович. Ключ соответствовал добротному замку из тех,которые ставят на железные двери.

Бабушка Ангелина Матвеевна в свои семьдесят восемь летходила уже не так быстро, как в молодости. Тем не менее топать от перрона доРубиновой улицы даже её темпом пришлось едва ли десять минут. Чейз сэнтузиазмом обнюхивал кусты вдоль тропинки и энергично задирал лапу, помечаяновоосвоенную территорию: «Здесь был Вася!»

Тропинка вывела к поселковому шоссе и по ту сторону асфальтапревратилась в улицу. Ещё сто метров по плотно утрамбованному песку…

Домик Олега Вячеславовича внешне ничего особенного собою непредставлял. За сетчатым забором красовалось вполне типовое сооружение концашестидесятых годов, попавшее, впрочем, в добрые руки. Блестела железом новаякрыша, а стены были обшиты пока ещё не вагонкой – толстой и сугубо некрашенойволосатой доской. От этого создавалось впечатление, будто домик был облачён внеказистый, но тёплый и добротный тулупчик. А дверь при ближайшем рассмотренииоказалась в самом деле железная.

Бабушка отперла эту дверь и, отставив сумку, умилённоприжала руки к груди. Какой водогрей, какая, к бесу, газовая плита на вонючихвзрывоопасных баллонах?! В центре дома красовалась могучая и удивительно уютнаядровяная печь. А при ней – несколько чугунков, две доисторические сковородки идалеко не декоративный ухват.

Чейз деловито изучил на кухне все углы и отправился сознакомительным визитом в комнату. Рита прошлась следом за ним, вернулась кпечке… Ангелина Матвеевна уже нашла спички и кочергу и собралась разводитьогонь.

– Бабуль, а бабуль, – задумчиво проговорилаРита. – Слушай, может, не будем на квартиру копить? Может, лучше такойдомик купим? И будем в нём жить…

Что даёт хозяйке большой послушный пёс, доказавший своиспособности телохранителя? Отвечаем: восхитительное ощущение полной свободы. Ине требуется быть патологической трусихой, чтобы оценить это. Гуляешь ты, кпримеру, в практически вымершем после первого сентября дачном посёлке.Осваиваешь незнакомую улицу. И вдруг видишь, что навстречу топает здоровенныймужик в потасканном ватнике. Или даже компания в два-три таких мужика. Иединственная мысль, которая при этом посещает маленькую и слабую женщину,примерно такова: а нехай себе топает!

Потому что это ни в коем случае не разбойники, а, безсомнения, чьи-то строители, идущие в станционный ларёк за булочкой и кефиром!Нормальные, хорошие, добрые люди!

Рита здоровалась со строителями, выслушивала ответное«добрый день» и прекрасно отдавала себе отчёт, что без Чейза её посещали бымысли совершенно противоположного свойства.

У Олега Вячеславовича, как и у большинства ближайшихсоседей, не имелось на участке ни грядок, ни парников. Только монументальныесосны с ёлками и под ними вполне дикорастущий черничник. Поэтому Рита безбольших угрызений совести решила предоставить Чейзу в пределах забора то самое«дачное раздолье», о котором была премного наслышана и начитана.

И… потерпела сокрушительную неудачу!

Чейз оказался стопроцентно квартирным городским псом. Дотакой степени, что участок кругом дома вообще не рассматривался им как объектдля проживания и охраны. Сам дом – это понятно, это та же квартира, хоть и спечкой посередине. Но двор? Соответственно, перспектива оставаться там водиночестве, когда Рита с бабушкой скрывались за дверью, повергала кобеля всостояние, близкое к истерическому. Какое, на хрен, раздолье! Чейз прочнозанимал позицию на крыльце и принимался скулить. Не слишком громко, но спохоронным страданием. «Забы-ы-ыли. Покину-у-у-ули. Бро-о-о-осили…»

Благо слишком хорошо знал, как это бывает.

Сердце не камень, дверь отворялась, и пёс в восторгерастягивался под кухонным столом, на старом матрасе… «Не распалася семья!»

Зато сопровождать хозяйку на прогулках он был готов какугодно далеко и хоть круглые сутки. Очень скоро Рита выяснила, где тут озёра ив каком месте начинается лес. Между прочим, на берегу одного из озёр, междупосёлком и лесом, обнаружилось небольшое кладбище домашних животных. Ритазабрела туда в один из первых дней, проведённых в Орехове, и долго ходила междумаленькими могилками, понятия не имея, что ровно в этот момент Скудинрасспрашивал Наташу о её местонахождении и, получив вполне правдивый ответ,мрачно зачислил в покойницы. Могилки были самые разные, от простых зелёныххолмиков до почти гранитных мемориалов, но все без исключения – невероятнотрогательные. Мисочки, ошейники, фотографии…

Рита читала надписи, смахивала невольные слёзы и ловила себяна том, что испытывает гораздо более глубокое и душевное чувство, чем на иныхчеловеческих упокоищах. Наверное, сказала она себе, это оттого, чтоустроителями могилок двигали очень искренние побуждения. И, должно быть, поэтой же причине Рита запомнила дорогу на маленькое кладбище и стала время отвремени его посещать. Тем более что в обе стороны как раз получалась хорошаяпрогулка для Чейза.

Вот и сегодня она собралась было побывать там, но не дошла.Небо хмурилось, а Чейз на каждом перекрёстке порывался свернуть в сторону дома.Рита поняла, что именно имел в виду пёс, когда верхушки сосен окончательноспрятались в тучах, а витавшая в воздухе влага стала приобретать черты сперваморосящего, а после и самого натурального дождика. Зонтика Рита с собой,естественно, не взяла, а посему возвращаться пришлось лёгкой трусцой.

Бабушка чистила печку совком на длинной металлической ручке,собираясь топить. Рита сняла с гвоздя обтрёпанное махровое полотенце ипринялась вытирать Чейза. Тот подставлял ей голову и бока, блаженно сопя ибрыкая задней лапой от избытка чувств. Потом упёрся чугунным лбом хозяйке вколени и принялся тереться, да так, что Рите пришлось хвататься за дверь, чтобыне потерять равновесия.

Бабушка высыпала золу в ведёрко, подняла голову и объявила:

– У нас сметана кончилась.

На обед нынче предполагалась жареная картошка. Со сметаной ис поздними грибами, собранными непосредственно на ореховских улочках. Ритапосмотрела в заплаканное окошко, потом на свои спортивные брючки, вымокшие нестолько под дождём, сколько от соприкосновения с кобелиной башкой… Помните,читатель, неувядаемый анекдот? Жена за каким-то делом посылает мужа на улицу, атот, не желая идти, отговаривается ненастьем, дескать, хороший хозяин собаку наулицу не выгонит. «Ну так что? – преспокойно отвечает жена. – Иди безсобаки!»