растянулись в неком подобии такой знакомой улыбки. По крайней мере у меня было хоть что-то хорошее, что позже ожидало меня.

Я быстро ответил своей маме, сообщая, что приеду к ней завтра, а потом запрыгнул в свой автомобиль, не имея конкретного конечного пункта, и был весьма удивлен, когда полчаса спустя заехал на стоянку приюта «Неизбежное Спасение». Конечно. Почему бы и нет. В конце концов это было пристанищем для печальных и убогих. Прямо сейчас я бы точно вписался в этот круг.

Я заглушил мотор и прошел через служебный вход с задней стороны. В офисе Пенни раскладывала бумаги в шкаф позади рабочего стола. Я постучал по дверному откосу.

Обернувшись, Пенни улыбнулась, как обычно пробежалась взглядом по моему телу и сказала:

— Тебя нет в расписании до завтрашнего дня.

— Знаю. Я был поблизости, поэтому решил заглянуть, — сказал я, оглядывая комнату, чтобы она не заметила признаков лжи на моем лице.

— Хорошо, сейчас Хейзел нет. Она в одной из клиник наших партнеров, забирает Мороженку породы мальтипу (прим. дизайнерская порода собак, полученная в результате скрещивания мальтийской болонки и разновидности пуделя), — сказала она, задвигая бедром ящик стола. — Но раз уж ты здесь, то Вафле не помешало бы еще немного погулять во дворе.

Я снял с крючка зеленый поводок и направился в зону реабилитации. Сегодня из колонок играла музыка из мюзиклов, и я посмотрел на конуру Оливки, ожидая увидеть ее конопатую мордочку, торчащую из-под кроватки, но ее нигде не было видно. В конце концов я бы уговорил ее вылезти наружу — мне просто нужно было набраться терпения.

Я закатал рукава своей рубашки и двинулся к конуре Вафли. Он лежал на полу в самом центре, спал на боку в окружении пластиковых косточек, подняв отсутствующую ногу в потолок. Черт возьми, малыш Вафля храпел громче, чем собаки в три раза больше него. Я мог только догадываться, какие сны он там смотрел.

Я постучал поводком по его конуре.

— Давай же, Вафля. Пойдем погоняем цыплят.

При звуке моего голоса он оживился, высунул язык и завилял хвостом, и потрусил. к двери так, словно его ограничение в виде трех лапок никак его не ограничивало. Звук открывающейся двери привел Вафлю в неистовый восторг, который сопровождался лаем и подпрыгиванием.

— Попридержи коней. Сначала на тебя нужно надеть вот это, — сказал я, оттаскивая его и закрепляя поводок на ошейнике. Как только я открыл дверь, Вафля чуть не вырвал мою руку, когда он что было сил рванул к выходу во двор. В нем было столько энтузиазма и можно было подумать, что он направлялся в Королевство Животных Диснея.

Я вышел следом за Вафлей на лужайку, которая со всех сторон была окружена деревьями. С утра немного потеплело и небо было таким ясным и синим, что было сложно поверить в то, что сейчас был ноябрь. Запах опавших листьев, витавший в воздухе, был единственным, что указывало на то, что осень здесь была надолго.

Отпустив его на поводке подальше, я ждал, пока он сделает все свои дела. Эта собака принюхивалась и наматывала круги, чтобы найти подходящее место, где можно было бы присесть, и тратила на это времени больше, чем я для того, чтобы выбрать женщину, и прямо сейчас это больше указывало на мои привычки, чем на его. Но если серьезно, неужели Вафля просто не может взять и найти уже это долбанное правильное место?

— В чем дело, приятель? Этот двор недостаточно хорош для тебя? — спросил я.

Он посмотрел на меня, его большие карие глаза неожиданно зажглись интересом, и он побежал к тому месту, где стоял я. Он обнюхал мой ботинок, а потом начал тереться о мою ногу так, как будто хотел почесать уши. Я подумал, что одному из нас должно было быть приятнее, но когда я наклонился, чтобы погладить его, он наклонился влево и написал на мои сшитые на заказ брюки.

— Эй! Это предупреждение на следующий раз, Вафля! — простонал я, затаскивая его обратно внутрь, чтобы я мог привести себя в порядок. Именно поэтому я не имел дел с собаками.

Закрыв его в конуре, я воспользовался раковиной на складе, чтобы оттереть мочу насколько мог, но черт побери, ткань пахла словно сгнившая спаржа. Черт, что такое пил Вафля? После всего, что у меня было за день, я не знал, почему был удивлен тому, что собака написала прямо на меня. Сегодня был настоящий дерьмовый день, и этот эпизод был просто вишенкой на торте. Но заметив на полках нечто похожее на контейнер с имбирным печеньем, я сразу же почувствовал себя лучше. Возможно удача снова на моей стороне.

Стащив пластиковый контейнер, я направился в зону реабилитации и сел спиной к конуре Оливки. Я откинул крышку и почувствовал запах корицы и тыквы, который ударил в нос, отчего рот наполнился слюной. После игры я обычно восполнял потерю веса поглощением стейка, но до этого момента я не чувствовал голода. Печенье было сделано в форме косточек и пожарных гидрантов, и я подумал, что Хейзел пекла их в свободное время, чтобы снять стресс. Я мог придумать что-то получше, более, так сказать, физические способы избавиться от тревоги, но кто я такой, чтобы судить?

Я откусил кусочек, а потом еще один. Текстура была немного слишком твердая и рассыпчатая, но вкус был скорее пикантный, чем сладкий, напоминая мне о тех лакомствах, которые Гвен обычно готовила каждый День Благодарения, когда мы были детьми.

— Оливка, знаешь, что тебе нужно? Мантра, — сказал я, отламывая кусочек печенья и бросая его в конуру. Я услышал шорох и, когда оглянулся через плечо, заметил, что кусочек исчез. — Моя звучит как ФИГДЖЕМ. И расшифровывается это как: «нахер вас всех, сказать, что я лучше всех, это значит не сказать ничего».

Оливка фыркнула, будучи явно не впечатлённой, и я должен был признать, что это звучало нелепо даже для моих ушей.

— Думаю, что это слишком перегружено для тебя. Слишком много букв, — я бросил еще один кусочек, на этот раз побольше. Оливка вылезла, чтобы схватить его, но прежде чем она снова спряталась, я залез в контейнер за новым печеньем и бросил его целиком в конуру к Оливке, прямо к противоположной стороне от той, где сидел сам, чтобы заставить ее приблизиться ко мне, если она хотела съесть его. — Как насчет СЛВП, это сокращенное от «самый лучший второй пилот»?

Оливка дрожала от кончика носа до хвоста, уставившись на печенье, потом фыркнула и устремила на меня