Пыльные подсвечники с ведьминым огнем отбрасывали перед ним длинные и тонкие тени, пока он шел по коридору к библиотеке. По его мнению, Некроситет нуждался в обновлении. Однажды его брат Джейми, посетил школу и сказал, что она выглядит так, будто ее украсил Дракула. К сожалению, это было правдой. Повсюду были железные люстры (из-за которых Киран чихал), бронзовые драконьи подсвечники с древними колдовскими камнями и пещерные камины с огромными резными ангелами, неприступно стоящими по обе стороны. Общие обеды проходили за длинным столом, за которым могло бы разместиться все население Бельгии, хотя на данный момент в школе проживало менее двадцати человек. Большинство преподавателей и студентов находились либо дома, либо в Идрисе.

Что значительно облегчило Диего задачу спрятать принца фейри в здании. Он был озабочен идеей сокрытия Кирана в Некроситете, он не был хорошим лгуном в лучшие времена, и усилия на поддержание «отношений» с Зарой уже забрали многое из этого. Но Кристина попросила спрятать Кирана, и он сделал бы все для Кристины.

Он дошел до конца коридора, где была дверь в библиотеку. Давным-давно слово «Библиотека» украшало дверь золотыми буквами. Теперь остались только очертания букв, а петли скрипели, как огорченные мыши, когда Диего распахнул дверь.

Когда ему впервые показали библиотеку, он подумал, что это розыгрыш. Это была огромная комната на верхнем этаже школы, где крыша была сделана из толстого стекла, сквозь него просачивался свет. В то время, когда школа была заброшена, массивные деревья пустили корни в грязи под полом: Киран заметил, что они, кажется, имеют силу волшебных дубов. Ни у кого не было ни времени, ни денег, чтобы убрать их. Они остались, окруженные пылью расколотого камня; их корни потрескались на полу и извивались среди стульев и полок. Ветви широко раскинулись над головами, образуя навес над книжными полками, покрывая сиденья и полы опавшими листьями.

Иногда Диего задавался вопросом, нравится ли Кирану здесь, потому что это напоминает ему лес. Он, конечно, проводил большую часть своего времени в кресле у окна, несколько мрачно читая все в разделе о фейри. Он складывал кучку книг, которые считал точными. Кучка была маленькая.

Он оглянулся, когда вошел Диего. Его волосы были иссиня-черными, цвета озера за окном. Он положил две книги в свою аккуратную стопку и принялся за чтение третьей: Спаривание Неблагого Двора.

— Не знаю никого среди фейри, кто бы был в браке с козлом, — раздраженно сказал он. — Ни в Благом, ни Неблагом дворах.

— Не принимай это на свой счет, — сказал Диего.

Он пододвинул стул и сел лицом к Кирану. Он видел, как они оба отражаются в окне. Костлявые запястья Кирана торчали из-под рукавов его позаимствованной униформы. Одежда Диего была слишком велика для него, поэтому Райан Мадуабучи одолжил Кирану немного, он, казалось, не беспокоился, что Диего прячет фейри в своей комнате, но ничто не беспокоило Райана. Дивия, с другой стороны, еще один лучший друг Диего в школе, нервно подпрыгивала в воздухе каждый раз, когда кто-то упоминал, что они идут в библиотеку, несмотря на сверхъестественную способность Кирана скрываться.

Дивия и Райан были единственными людьми, которым он доверял. В резиденции был только один профессор, Гладстоун, который в настоящее время находился в Идрисе на похоронах Инквизитора. Кроме того, было время, когда Диего доверял профессору без раздумий, но это время прошло.

— Есть вести из Идриса? — спросил Киран, глядя на свою книгу.

— Ты имеешь в виду Марка, — поправил Диего, — и, нет, я ничего не слышал. Я не вхожу в число людей, которые ему нравятся.

Киран поднял глаза.

— Ты нравишься хоть кому-нибудь?

Каким-то образом ему удалось спросить это так, словно это был безобидный вопрос, что-то, что он хотел узнать на самом деле.

Диего, который иногда сам задавался этим вопросом, ничего не ответил.

— Я подумал, что ты мог бы услышать что-нибудь от Кристины. — Киран, закрыл книгу, отметив место, на котором остановился, пальцем. — О том, всё ли с ней в порядке, и Марком… я думал, похороны сегодня.

— Они и были сегодня, — ответил Диего. Он также подумал, что, возможно, слышал что-то от Кристины; он знал, что она любила Ливию Блэкторн.

— Но похороны для нас — очень напряженное время. Здесь много церемоний, много людей, которые приходят и выражают соболезнования. У нее может не быть много времени.

Киран выглядел огорченным.

— Это, кажется, раздражает. В землях фейри мы знаем, что оставляем тех, кто скорбит, самим себе.

. — Это и раздражает, и нет, — сказал Диего.

Он думал о смерти деда, о том, как дом был полон веласа, свечей, которые горели прекрасным светом. Как приходили гости и приносили еду, и ели, и пили вместе, и вспоминали его дедушку. Повсюду были бархатцы, запах корицы атолле и звуки смеха.

Ему казалось холодным и печальным горевать в одиночестве. Но фейри были другими.

Взгляд Кирана заострился, как будто он увидел что-то показательное в выражении лица Диего.

— Есть ли план для меня? — спросил он. — Куда меня отправить, когда моё время здесь закончится?

— Я думал, ты захочешь вернуться в Лос-Анджелес, — удивлённо ответил Диего.

Киран покачал головой. Часть его волос побелела; их цвет, казалось, менялся в зависимости от настроения.

— Нет. Я не вернусь туда, где Марк.

Диего молчал, у него не было никакого плана. Кристина просила спрятать Кирана, но никогда не говорила, как долго его нужно было прятать. Он хотел сделать это для нее, потому что знал, что должен ей; он думал о Заре, вспомнил боль на лице Кристины, когда она впервые встретила Зару.

Это была его вина. Он не рассказал ей о Заре, потому что отчаянно надеялся, что произойдет что-то, что поможет ему расторгнуть помолвку до того, как о ней придется рассказать. Это были Дирборны, которые настояли на брачном контракте. Они угрожали раскрыть секреты семьи Роцио Розалес, если Диего не сделает что-нибудь, чтобы доказать им, что он был правдив, когда сказал, что не знает, где его брат, и не знает, где артефакт, который забрал Джейми.

Никогда не стоял вопрос ни о его любви к Заре, ни о ее любви к нему. Ей казалось, что обручение с сыном из знатной семьи — это перышко в ее шапочке, но в ней не было страсти, кроме страсти к ужасным делам, которые любил ее отец.

Глаза Кирана расширились.

— Что это такое?

Это был яркий свет, будто блуждающий огонёк над плечом Диего. Огненное сообщение. Он поймал его в воздухе, и бумага развернулась в его руке: он сразу узнал почерк.

— Кристина, — сказал он. — Это письмо от Кристины.

Киран сел так быстро, что книга свалилась с его колен на пол.

— Кристина? Что она говорит? Она в порядке?

«Странно», — подумал Диего; он бы подумал, что Киран спросил бы, все ли в порядке с Марком. Но эта мысль почти сразу же вылетела у него из головы из-за нацарапанных слов, которые он читал.