благо искусства. Она выедает, «выгрызает» поверхность металлической пластины. Без резцов гравирует, если ложится по рисованному изображению. Гравирует в доске неглубокие выемки, бороздки, линии, которые при печати примут в себя краску, а под нажимом отдадут ее бумаге. Значит важно «руководить кислотой», то есть уметь защитить от нее металл или открыть его ей в строго заданном рисунке.

«Крепкая водка»! А по-французски — «офорт»*! Это и есть старое название азотной кислоты, необходимой в травлении. Именно так называют нехитрую старинную технику углубленной гравюры способом травления, в которой художник умеет и защитить и открыть металл действию кислоты. * 114

Защищает он лаком, покрывая (с обеих сторон) подогретые пластины. А открывает иглами, которыми рисует по лаку*, как по грунту. Рисует легко, свободно, потому что процарапать лак много легче, чем резать металл резцом. И получается в результате как бы лаковая пластина с металлическим рисунком. Понятно, что при погружении в кислоту только рисунок и вытравливается[55], ибо вся доска надежно укрыта лаковой пленкой, не поддающейся действию «крепкой водки». * 111

Дальнейшее: смывание кислоты водой, снятие лака скипидаром, покрытие доски краской и тщательное протирание всей ее поверхности так, чтобы краска осталась лишь в углублениях, — все это проделывается перед работой на специальном печатном станке. Станок же — наподобие стола — простой, ручной, с широким валом, приходящим в движение от большого махового колеса. Под ним и прокатываются в узкую щель (где сильное давление) гравированная, набитая краской пластина и лист бумаги. Лист крепко влипает в доску (под нажимом прогоняющего вала); идет «глубокая печать»; доска отдает листу вытравленное изображение, отдает ... свое «отчество» — «офорт» — и все права подлинного произведения искусства*. * 113

Как много таится возможностей в химической обработке доски. Не только металлической, но и каменной ... плотного известняка, так называемого литографского камня. А в литографии осуществляется уже плоская печать. И хотя слово «литография» составлено из слов греческих («рисование или письмо на камне») — это не значит, что древним грекам была известна такая техника. Она сравнительно молодая, ей нет и двухсот лет, и она пользуется любовью в среде художников, потому что позволяет им свободно рисовать прямо на плоскости камня. Специальной тушью, а чаще жирным литографским карандашом*. * 118—120, 302

Кислота, протравливающая доску, не пристает к «жирному рисунку». Когда же его смоют, под ним откроется чистая, не тронутая кислотой поверхность камня.

Именно на нее исключительно хорошо ложится типографская краска, но не на те участки, где побывала кислота. Вот почему краска для печати накатывается точно по рисунку, накатывается специальным валиком вручную. Понятно, что с камня идет плоская печать, так как изображение, сделанное карандашом на доске, располагается не выше, не ниже, а в уровне ее плоскости.

Существуют другие разновидности литографии[56], другие способы, другие материалы (необязательно камень, но металл, специальная переводная бумага). Существует и цветная литография, равно как и цветная ксилография*, линогравюра ... * 119, 109

Цветная гравюра в работе сложнее. Готовится столько досок*, сколько цветов предусмотрено для изображения. Все оттиски с разных досок совмещаются в одном листе, с тем чтобы каждый цвет занял предназначенное ему место или чтобы цвета смешались друг с другом. * 108

Раскрашивают гравюры и вручную, при небольшом количестве отпечатков. Художник «проходится» по ним акварельной кистью*, сообщая строгим произведениям тонкую живописность, а нередко и совершенно особое изящество[57]. * 112

Создать гравированную доску — большой труд; немалый и «исполнить оттиск», который дышал бы индивидуальностью автора. Можно догадаться, как велико участие мастеров в искусстве гравюры*. А в прошлом они-то чаще всего и занимались этим благородным делом. Художник отдавал им оригинал рисунка для перевода в гравированное изображение, подобно тому как скульптор поручал мастерам глиняный оригинал для перевода в металл. * 122

На старых гравюрах встречаются сокращенные обозначения разных участников в создании гравированного оттиска: автор оригинала, гравер, печатник[58]. Но уже в старину гравюра делилась на оригинальную и репродукционную. Оригинальную художник создает сам, включая и обработку доски. А репродукционная или переводит авторский оригинал в гравированный или воспроизводит известные прозведения живописи, скульптуры, архитектуры*. Ибо и в прошлом люди знакомились с памятниками искусства по репродукциям, которые печатали с досок, гравированных вручную. Чаще всего то была резцовая гравюра. Репродукции, выполненные в этой технике, отличались редкостным изяществом работы. И сейчас доставляет огромное удовольствие разглядывать невероятные фокусы резца, запечатленные в них, хотя при этом трудно составить истинное представление об особенностях живописного письма, живости мазка, тонкости цветовых сочетаний. В репродукционных работах кроме перечисленных мастеров большую роль играл рисовальщик. * 172,302

Да, создать гравированную доску — большой труд. Зато каков результат! Каково чувство радости, когда с нее слетает оттиск за оттиском, а значит оригинал за оригиналом*! Оттиски с доски именуют не только гравюрой, именуют эстампом. Французское слово «эстамп» — все одно что русское «отпечаток»; потому не будет ошибкой так назвать гравюру, коль скоро рисунок художника и гравирован и отпечатан. * 122

Однако, произнося «эстамп», разумеют не просто отпечаток. Вслушайся в него! Оно какое-то парадное! Подтянутое! Эстамп! Что значит — гравюра-картина! Элегантная[59], в белом паспарту[60], под сверкающим стеклом, в строгой раме, она по-своему соперничает в украшении стены со станковой живописью. И справедливо сказать: эстамп — это станковая жизнь гравюры-картины. Тем более если художник оставил на оттиске свою подпись, если выполнил доску собственноручно. Так что верно говорят, даже пишут в художественных салонах[61]: «Эстамп — лучший подарок». Разумеется, так. Что может быть прекраснее произведения искусства! Много слов кружится вокруг гравюры — исконно русских, переведенных с других языков или так и оставшихся непереведенными, потому что в каждом из них свой оттенок общего рабочего смысла. Скажем — лубок[62], возникший более трехсот лет назад — искусство народных художников-самоучек. Он и ксилография, он и эстамп*. Ведь изображение вырезано на липовой доске и отпечатано на листе бумаги, предназначенном для стены. И все-таки не выговаривается «эстамп«, глядя на грубоватые, добродушно-задиристые картинки. Лубок не соперничает с живописью в украшении стены; скорее похож он на книжный лист или на плакат, ибо для пояснения своей мысли художник обязательно добавляет к изображению надпись. * 133

Но что самое интересное(!), вырезая на доске и изображение и каждую букву надписи, мастер, сам того не ведая, был и художником и типографом[63], сам того не зная, он повторял ... то, что делали до него лет за пятьсот, а до нас с тобой —