В 2019 году, пятнадцать лет спустя, я вернулся с детьми на перевал Сан-Готард. Памятник стоит по-прежнему, нетронутый и непоколебимый.

Центром притяжения для всех любителей России и русской литературы является замок Дантеса в Сульце, в департаменте Верхний Рейн, недалеко от г. Мюлуза. Один из представителей этой семьи, барон Жорж-Шарль Дантес, известен тем, что участвовал в смертельном поединке с А. С. Пушкиным на Черной речке 8 февраля 1837 года. После трагической гибели Пушкина его убийца Жорж Дантес был выслан из России императором Николаем I. Он вернулся в свой фамильный замок в Сульце с сестрой жены Пушкина Екатериной Гончаровой, которая умерла несколько лет спустя, родив мужу сына, и была похоронена на кладбище г. Сульца. Что касается барона, вернувшись во Францию, он сделал прекрасную политическую карьеру, став сенатором и другом Наполеона III. После смерти он был похоронен на том же кладбище рядом с женой.

Когда мои друзья из России приезжали в Страсбург, я часто привозил их на могилу Екатерины Гончаровой. Обратив внимание, что надгробие было разбито, я решил заменить его. Когда я обратился с этим вопросом к директору кладбища, он сказал мне, что я должен уладить этот вопрос с хозяевами могилы, то есть с потомками семьи Дантесов. Я написал в мэрию Сульца, и через две недели получил письмо от Лоттера Дантеса, который дал мне свое согласие. Он писал, что Екатерина Гончарова, несомненно, гордилась бы тем, что Родина ее не забыла. Таким образом я познакомился с потомком семьи Дантеса, печально известным в России. С генконсулом в Страсбурге Владимиром Коротковым мы организовали поездку Лоттера Дантеса в Россию по стопам своего предка. Впервые с 1837 года Дантес вернулся на российскую землю. Помню, что Лоттер боялся ехать в Россию из-за страха быть арестованным прямо на границе. На самом деле поездка превзошла все наши ожидания: куда бы он ни приехал, Лоттера Дантеса принимали очень хорошо. В последней квартире Пушкина на Мойке в Санкт-Петербурге, где поэт умер после роковой дуэли, старушки-хранительницы музея, узнав, кто перед ними, сказали Лоттеру: «Вы у себя дома, господин. Можете ходить, где хотите». Лоттер Дантес вернулся из поездки глубоко тронутый и очарованный Россией.

Еще одна история моего пребывания в Страсбурге связана с именем Чехова. Великий русский писатель умер 15 июля 1904 года в Баденвайлере, небольшом немецком курортном городке на другом берегу Рейна, примерно в шестидесяти километрах к югу от Страсбурга. Антон Чехов болел туберкулезом. Его жена, Ольга Книппер, актриса МХАТа, основанного Константином Станиславским и Владимиром Немировичем-Данченко, посоветовала ему поехать в Берлин к известному врачу на консультацию. Увы, приговор врача не оставил места для надежды: болезнь Чехова была неизлечима. Тогда писатель решил отправиться в Триест, чтобы сесть там на пароход и вернуться в Ялту. По дороге он остановился в гостеприимном курортном городке Баденвайлере, где его ждала смерть.

В 2004 году отмечалось столетие со дня смерти Антона Чехова, который на сегодня является самым исполняемым драматургом в мире. Я не мог пропустить эту дату, не отдав должное моему знаменитому соотечественнику. Так как в Баденвайлере уже стоял бюст Чехова, я предложил бюргермейстеру назвать именем писателя небольшую площадь возле гостиницы, где он умер, и посадить символический вишневый сад по названию последней пьесы писателя, поставленной в год его смерти. Оба предложения были приняты, и сегодня в Баденвайлере есть площадь, носящая имя Антона Чехова, а на холме, недалеко от развалин старого замка, растут вишневые деревья, одно из которых носит мое имя.

Картина была бы неполной, если бы я не сказал несколько слов о Баден-Бадене, другом «пригороде» Страсбурга, тесно связанном с историей России. Здесь провел несколько лет своей жизни Иван Тургенев. Федор Достоевский играл в казино Баден-Бадена. Этот печальный опыт вдохновил его на роман «Игрок», экземпляр которого встречает в стеклянной витрине всех посетителей казино в качестве предупреждения. Наконец, в Баден-Бадене 11 марта 1883 года скончался князь Александр Горчаков, министр иностранных дел, а затем последний канцлер императорской России. Александр Горчаков был одноклассником Пушкина по первому выпуску Царскосельского лицея под Санкт-Петербургом. Знаменитая фраза Горчакова, произнесенная им после поражения России в Крымской войне в 1855–1856 годах: «Россия не дуется. Она сосредоточивается» – прекрасно подходила к ситуации в России в 90-х годах после распада Советского Союза. Неслучайно Александр Горчаков стал исторической фигурой, на которую любил ссылаться Евгений Примаков, министр иностранных дел Российской Федерации с 1996 по 1998 год.

Еще одно обстоятельство, на этот раз трагическое, которое связывает Эльзас с Россией, относится ко Второй мировой войне. После оккупации Франции немцы насильно забирали в вермахт молодых парней из Эльзаса и департамента Мозель. Их называли «невольники». В результате 100 тысяч уроженцев Эльзаса и 30 тысяч уроженцев Мозеля оказались под немецким флагом, в основном на Восточном фронте. Из этих 130 тысяч человек около 30 % погибли или пропали без вести. Трудно точно установить, сколько «невольников» погибло на фронте, а сколько умерло в плену. Есть несколько цифр: по некоторым оценкам, 24 тысяч человек погибли в боях и 16 тысяч в плену, в том числе, возможно, от 4 до 6 тысяч в лагере Рада под Тамбовом.

Работая в Страсбурге, я встречался с «невольниками», членами их семей и их потомками. Они вспоминали о тяжелых условиях их содержания и плохом питании. Но в то же время я никогда не слышал жалобы на плохое отношение к ним со стороны советских людей. Они понимали, что пришли на русскую землю в немецкой форме с оружием в руках и, что когда они оказались в плену, к ним относились как к военнопленным. Ничего общего с тем, как относились к советским пленным в немецких концентрационных лагерях. Я неоднократно посещал один из этих лагерей, Нацвейлер-Штрутхофф, расположенный в Эльзасе, недалеко от Страсбурга, где были уничтожены тысячи советских людей.

В июле 1944 года Советский Союз освободил 1500 пленных «невольников», содержавшихся в лагере под Тамбовом. Их отправили в Алжир для пополнения армии Свободной Франции.

Весной 2008 года я ездил в Тамбов на французское военное кладбище, куда приезжала французская делегация во главе с государственным секретарем по делам ветеранов войны Жаном-Мари Бокелем. В составе французской делегации были представители различных коммун Эльзаса, которые привезли частичку эльзасской земли, чтобы положить ее на могилы французских солдат. Я принимал участие в этой трогательной церемонии. К чести Франции надо сказать, что это одна из немногих стран, в которой в течение ста лет, с 1917 по 2017 год, был член правительства, отвечающий за ветеранов войны. Я был хорошо знаком с последним из них, государственным секретарем по делам ветеранов войны, Жаном-Марком Тодескини, очень симпатичным человеком, который принимал делегации российских ветеранов, приезжавшие 8 мая в Париж на празднование общей победы.

Для того чтобы почтить память «невольников», известный лотарингский художник, мой друг Поль Фликенжер, установил при моем содействии в Тамбове монумент в память о детях Эльзаса и Мозеля, пришедших против их воли на русскую землю и оставшихся там навсегда.