Дальше все опять как в тумане. «Скорая», техники, электрики, полиция. И Никита с белым лицом. Я не подал ему руки. Вышел в коридор и позвонил Сергею Кольцову. Срок ультиматума, который я выставил Никите, прошел. Он может быть невиновен именно в этом несчастье, но разбираться должны профессионалы.

Антон уехал на работу из дома отца. Мне позвонил из машины. Не сказал, куда он вечером вернется — сюда или к отцу. Зато пожаловался:

— Очень тяжело мне оставлять папу. Он растерян и напуган.

Только папу ему и тяжело оставлять. Со мной все легко. Можно предать, растоптать, унизить, забыть, как старый, неудобный рюкзак. А я жива только благодаря Оксане. Она привезла ко мне чудесную женщину Катю Семенову. Катя собирает и заваривает волшебные травы. И сама она волшебная. Маленькая, сухонькая, с узким личиком, покрытым добрыми морщинками, ее глаза излучают ласку и утешение. Голос у Кати как у сказочницы, слова приятные, добрые, как будто она говорит с маленькими детьми. Травка, чаек, спаточки, солнышко и тому подобное.

— Я все вижу, — сказала мне Катя. — Мы попьем вкусного чайку, промоем наши глазки. Полежим в горячей водичке с чудесным запахом. И все горести растают, ты почувствуешь, как оживает душа, появляются силы для покоя и радости. Я хочу тебе объяснить, что все проходит, нас покидают даже самые близкие люди, а остаешься у себя только ты. Ты и есть твое главное богатство.

То ли она мне это объяснила, то ли ее травы наполнили приятным, щекочущим сердце теплом, но я действительно испытала радость от горячей душистой воды, от терпкого вкуса напитка, от того, что я жива, совершенно здорова. Мое дыхание стало ровным, глубоким, не прерывается всхлипами. Отодвинулись на задний план Антон с его трагедиями и изменой, Мария с ее страшным предательством. Свекр с его зацикленностью на сыне. Вся родня, которая, наверное, и на самом деле готова перегрызть друг другу глотки из-за дома. Я в это верю. Что не мешает мне быть благодарной Оксане, как никому на свете. Она одна бросилась ко мне на помощь. Для всех остальных меня нет, есть тень по имени Кристина, она же фон Антона.

Утром я встала бодрой и свежей. Все вспомнила, испытала ясную, уже привычную и почти терпимую ненависть, которая не выбила меня из колеи. Даже после разговора с Антоном я не впала в отчаяние. Держалась за слова Кати: есть я и другие. Я на первом месте у себя. А время покажет, кто и что заслужил.

И тут раздался звонок. Звонил следователь Земцов. Я не верила своим ушам. Они арестовали Автандила, поклонника Лионеллы, по подозрению в нападении на Антона. И он не отрицал вины. Что это? Если бы не успокаивающие травы Кати, у меня, наверное, крыша поехала бы.

Я набрала номер Лионеллы:

— Ты знаешь про арест Автандила?

— Да! — прорыдала она.

— Или, — уверенно сказал эксперт Масленников. — Подробный отчет-заключение подготовлю позднее. Не буду сейчас отнимать у вас время, к тому же не уверен в том, что вы любили физику в школе.

— Я пытался ее прогуливать, — мрачно ответил Земцов. — Так что старайтесь для отличников, специалистов и суда. У меня сейчас другая задача. Схватить преступника. Главный подозреваемый Автандил Горадзе — в СИЗО.

— Понял. Сильный удар током был предусмотрен злоумышленником. Повреждены переключатель напряжения и изоляция.

— Почему Иванов?

— Случайность. С этим прибором работал только Антон Серебров. Он позвонил из своего кабинета и сказал, что идет в лабораторию, и Иванов, заведующий лабораторией, включил прибор, чтобы проверить, что все в порядке. Дальше вы в курсе.

— Да. Электрик, отвечающий за безопасность, сбежал. Его комната была открыта, люди какое-то время ждали его там, а он выскочил с черного хода и уехал. В бегах. Нет пока даже доказательств, что он причастен к этим повреждениям. Он в любом случае виновен, нужно только выяснить, предумышленно или по халатности. Кто-то еще, возможно, имел доступ. Сергей, повтори для нас с Александром Васильевичем, какое заявление сделал Антон Серебров.

— Антон сказал, что у него был конфликт с Никитой Крошиным, — начал Сергей. — Конфликт по поводу подмены закупаемого дорогого оборудования на китайскую подделку. Речь об опасности для работы не шла. Только о неточности данных, других рабочих проблемах. Антон незадолго до покушения выставил Никите ультиматум: дал срок, чтобы все это прекратилось. Речь об обычной системе, когда деньги отмываются, левая разница идет на круг. Беседа была очень приватной. Никита Крошин — близкий друг Антона еще со школы. И он в разговоре признался, что деньги нужны были на лечение двух жен, — бывшей и нынешней: у обеих один диагноз — рак. Первая жена скончалась недавно. Я с физикой тоже не на короткой ноге, Слава. Но могу все же судить о том, что деятельность Никиты Крошина имеет сложное отношение к происшествию. Изоляцию и переходник повредили сознательно. Возможно, с целью убийства, но не исключен заказ просто на выведение из строя прибора. Если речь об убийстве, то именно Сереброва. Иванов в его отсутствие время от времени проверял все приборы, все было в порядке. То есть это было сделано или ночью, или рано утром в день возвращения на работу Антона.

— Спасибо за пояснение, — кивнул Земцов. — Очень благодарен, когда делается скидка на мою тупость. Конечно, сама деятельность Крошина к гибели человека прямого отношения не имела. У него просто был мотив для того, чтобы это произошло. Он был заинтересован в том, чтобы Серебров замолчал. Никита Крошин задержан как потенциальный заказчик, но если не найдем улик в ближайшие сутки, его придется отпускать.

— План действий ясен, — заключил Масленников. — Ловить электрика, колоть Крошина на предмет исполнителя. И все в темпе. Нет ощущения, что это конец.

— Да, Кольцов накаркал, — пробурчал Слава. — Все ему чудилось, что эта история будет длиться до завершения. Плохого.

После свидания с Антоном в саду его отца я вышла из своей квартиры один раз. Купила два килограмма черешни рядом с домом. В ней все, что мне сейчас нужно: и питье, и еда. Я не хочу больше ни прошлого, ни будущего. Я переживаю только этот миг своей жизни. В тот вечер я получила весь отпущенный мне на судьбу восторг, всю любовь, все томление. Дальше может быть только безумие и расплата. Я осторожно ласкаю те минуты, те ощущения, сохраняю их нетронутыми навсегда. Во мне есть силы, вдохновение, подъем, но они вряд ли доживут до завтрашнего дня. Точнее, завтра может случиться что угодно. И это сознание совершенно обесценивает каждый следующий день. Там может быть мука, которая страшнее смерти.

Позвонил заказчик, напомнил о сроке работы. Это фирма элитных духов. Им нужна креативная реклама направления. У меня есть наброски. Но сегодня я поняла, что это не то. Нашла портрет красавицы-актрисы Авы Гарднер и начала все сначала. Я рисовала ее лицо между сизых облаков, старалась передать волнение серебристого ветра. И выделяла темные глаза, как черные черешни, губы, как лепестки бархатной бордовой розы. Нужно было главное. И я нашла его. Это фиолетовый, переливающийся свет спускающейся ночи. То, что нужно. Я назвала композицию «Одержимость». Отправила на утверждение заказчику. Он ответил через минуту. Это были восторги и восхваления. Зная этого человека, сомневаюсь в том, что восторги найдут адекватное финансовое выражение. Но это неважно. Важно, что получилось. Крошечный успех на фоне моего гибельного блаженства.